Журнал «Золотой Лев» № 85-86- издание русской консервативной
мысли
Л. Бызов, Е. Кофанова
Коррупция: Норма
жизни[1]
Коррупция в России — это давно уже больше, чем просто
коррупция. Это образ жизни и образ мысли страны, в которой ни общество, ни
бизнес, ни власти не могут, да и не хотят жить по законам.
Похоже, что с этим обстоятельством у нас как-то свыклись и даже смирились, а периодически раздающиеся антикоррупционные призывы носят скорее ритуальный характер. Глядя на происходящее в этой сфере, русские[2] испытывают смешанные чувства: это, с одной стороны, уверенность в коррумпированности всех властей на всех уровнях, с другой — чувство смирения и безысходности, непобедимости коррупции как явления. Как показывают данные последних исследований ВЦИОМ, в той или иной форме в коррупционные отношения втянуто все общество, причем это касается не только чиновничества и бизнеса, но и рядовых граждан. Каждый второй русский в РФ (53%) признает, что у него есть личный опыт дачи взяток для решения своих проблем. Причем 19% делают это часто и еще 34% — изредка. И лишь 45% респондентов указывают, что им не приходилось этого делать никогда. За полтора года социологических наблюдений картина существенным образом не изменилась. Чем активнее человек, тем чаще он дает взятки. Так, опрошенные социально и экономически активного возраста — 25-44 лет — дают взятки чаще (61-64%), чем молодежь (53%) и люди старшего возраста (52% в группе 45-59 лет и 35% в группе “60 и старше”).
Чаще других даются взятки медработникам (51%),
автоинспекторам (31%) и работникам системы образования (20%). Меньшему числу респондентов приходится иметь дело с другими “нужными
людьми” и, соответственно, давать им взятки — при общении с сотрудниками милиции
(16%) и военкоматов (7%), оформлении земельных, приватизационных,
наследственных дел (10%). Еще 10% опрошенных признались, что с помощью взяток
устраивались на работу.
Конечно, в условиях, когда трудно провести границу между
рынком и государственной властью, само понятие взятки или подарка становится
зачастую трудноотделимым от рыночной оплаты услуги. И в больницах, и в школах
все больше услуг становится платными, а бюджетных денег не хватает на ремонты
зданий, приобретение оборудования и другие нужды. Тем не менее большинство
русских (61%) считают, что коррупция начинается именно с мелких взяток — подарков,
денег врачам, преподавателям школ и вузов, работникам ДЕЗов.
Напротив, 30% опрошенных полагают, что дача взяток на низовом уровне к серьезным
последствиям не приводит и сравнивать ее с коррупцией во власти нельзя. Среди
сфер, в наибольшей мере пораженных коррупцией, россияне называют местные органы
власти (31%), ГАИ (30%), милицию (22%), федеральное правительство (20%),
крупный бизнес (16%), судебную систему (14%). Меньше тех, кто называет в этом
ряду медицинские и образовательные заведения, хотя именно при общении с ними
чаще обычного приходится давать разного рода подношения. Что же касается высших
этажей общества, о которых рядовые жители знают скорее понаслышке, то
гомерические масштабы коррупции там давно уже перестали кого-то слишком
удивлять. Во многом виной тому — родовая травма новой России, когда у истоков
нынешних политических и экономических отношений стояло масштабное беззаконие
эпохи начала и середины 90-х гг. И сколько бы власти ни твердили об опасности
нового передела, приобретенные в те годы состояния общество не признает и вряд
ли признает в обозримом будущем легитимными. Впрочем, как и ведущийся сегодня,
несмотря на все заклинания, передел наиболее доходной собственности в пользу
группировок и кланов, близких к уже нынешним властям.
Именно поэтому общество не воспринимает наиболее громкие
дела последних лет, начиная с дела ЮКОСа и заканчивая
недавним арестом губернатора Ненецкого автономного округа, в качестве сигналов
реальных намерений властей избавиться от коррупционной
скверны. Русские все больше уверены в том, что взять с поличным и посадить
можно любого начальника, любого крупного бизнесмена. Так, на вопрос, заданный ВЦИОМ
в связи с арестом ненецкого губернатора, об их отношении к аналогичным
действиям в отношении их собственного губернатора, более 60% опрошенных “с
пониманием” отнеслись бы к их возможному аресту. Поэтому, когда все-таки
кого-то берут, а других — нет, в этом выборе склонны подозревать скорее политические
интересы, чем торжество законности.
О том, что коррупция в нашей стране стала восприниматься
как норма жизни, говорит и то, что она не является в списке проблем сегодняшних
поколений самой острой темой, занимая лишь 7-е место, при том что только 21%
русских называют коррупцию в числе трех наиболее беспокоящих их проблем.
Причины коррупции сложны и многообразны, они носят как моральный, так и
институциональный характер: это жадность и аморальность русских чиновников и
бизнесменов (отмечают 40% опрошенных), неэффективность государственной власти и
несовершенство законов (37%). В меньшей степени причины связываются с низким
уровнем правовой культуры и законопослушания
населения (18%). Среди жителей Москвы и Санкт-Петербурга большинство (57%)
считают, что разрастание коррупции — это следствие неэффективности власти и
слабости законодательной базы.
Большинство респондентов считают,
что победить коррупцию невозможно. В обществе существует понимание того, что
коррупция является проявлением системного кризиса, ее нельзя победить ни с
помощью усиления репрессивных мер, ни с помощью мер нравственного воздействия.
Не поможет само по себе ни выстраивание чиновничества в административную вертикаль,
ни введение партийного контроля над этой вертикалью.
Оценивая в целом позитивно деятельность президента
Владимира Путина, особенно в сфере внешней и внутренней политики, жители
отмечают лишь весьма незначительные достижения за последние пять-шесть лет в
сфере борьбы с коррупцией и укрепления правопорядка и законности в стране. Так
считают 54% опрошенных, и еще 25% вообще не видят никакого прогресса при Путине
на этом направлении. Впрочем, оптимистов, полагающих, что если власти и общество
мобилизуют свои усилия, то коррупцию победить можно, меньше, чем пессимистов.
Однако за последние полтора года зафиксирована незначительная положительная
динамика: с 30% до 35% увеличилась доля оптимистов и, напротив, с 64% до 58%
сократилась доля пессимистов.
Среди мер, способных если и не победить коррупцию, то хоть в какой-то степени ее обуздать, наиболее популярны жесткие меры. За конфискацию имущества не только самих коррупционеров, но и членов их семей высказываются 39% опрошенных. За “чистку” и сокращение государственного аппарата — 38%. Немало сторонников и у самой радикальной из предполагаемых мер наказания за коррупцию — смертной казни (28%). Кроме того, 35% респондентов возлагают надежды на усиление контроля над деятельностью чиновников со стороны общества и его демократических институтов. Еще 30% — на совершенствование законодательной базы. Меньшей популярностью пользуются такие меры, как наделение правоохранительных органов дополнительными полномочиями и финансированием (19%), поощрение добровольных информаторов о фактах коррупции (17%) и тем более легализация наименее социально опасных видов коррупции — чаевые, подарки врачам и учителям и др. (8%). На вопрос, кто именно сегодня наиболее эффективно борется с коррупцией, ответы носят скорее отрицательный характер. 44% опрошенных ответили, что “никто”. 21% связывают борьбу с коррупцией лично с президентом Путиным и только 14% — с правоохранительными органами. Практически незаметной для общества остается антикоррупционная роль судов, Национального антикоррупционного комитета, созданного по указу президента, а также правозащитных организаций.
Расцвет коррупции в сегодняшней России — это в первую
очередь результат негативистской реакции общества на неработающие правила игры,
хаотично и поспешно введенные в ходе пресловутых “реформ”. Фактически за это
время была выстроена теневая форма общественных отношений, скрывающаяся за
фасадом. Общество, бизнес и бюрократия самоорганизовались
по криминальному типу общественных отношений. Взятка, откат, уклонение от
налогов для многих структур стали такой же естественной формой выживания, как
воздух для живого организма. И только кропотливым выстраиванием работающих,
продуктивных взаимоотношений между различными субъектами общества можно если не
победить, то хотя бы уменьшить роль этого социального феномена, который
именуется коррупцией.
Всероссийские опросы ВЦИОМ проводились в мае — июне 2006 г.
Опрашивалось по 1600 человек в 153 населенных пунктах в 46 областях, краях и
республиках России. Статистическая погрешность не превышает 3,4%.
Авторы
— руководитель аналитического отдела, социолог ВЦИОМ
Газета "Ведомости", 6.07.2006
[1] Приводится с незначительными редакционными изменениями.
[2] В соответствии с концепцией редакции «Золотого льва», все коренные и натурализовавшиеся жители России – русские. В авторской версии используется термин «россияне».