НАСЛЕДИЕ УКРАИНСКОГО СЕПАРАТИЗМА

История Киевской Руси для русского человека служит источником образов, составляющих его национальное мировоззрение, древний Киев является неоспоримым символом русского единства. Для обычного мировосприятия - что в РФ, что на Украине - русские, украинцы, белорусы различимы лишь говором и полностью идентичны во всем остальном. Но насколько же образы нынешних политики Украины далеки от русской легендарной мифологии, русской истории, общерусского мировоззрения!

Во времена Дмитрия Донского все части Руси назывались Украинами — Залесская, Днепровская, Червонная Украина. Название Малороссия, происшедшее из принятой XIV в. унии галицкого князя с Римом, постепенно распространилось на Днепровскую Украину. Великороссы и малороссы волей истории разошлись, образовав южнорусскую и северорусскую особенности, но не обособились друг от друга, всегда чувствуя себя одним народом.

Древний Киев, пришедший в упадок, высужено уступил место сумевшей сохранить традицию Москве. Именно от возвышения Москвы и упадка Киева идет традиция украинского сепаратизма. Киев сберегал традиции русского западничества в надежде на возрождение собственного величия, Москва же олицетворяла собой традицию. Чисто провинциальное устремление притягивало противников России, извлекала из Украины честолюбивые замыслы и крамолы.

Идея украинской распри, идея разложения русского единства всегда питалась извне, препятствуя единой исторической судьбе великороссов и малороссов. Эта идея подхватывалась любым сбродом, которому сильное русское государство мешало вольно жить и грабить русских оратаев.

Миф распри был подхвачен действительно нерусской "казачьей ордой" Запорожья, состоящей из беглых босяков и ворья - поляков, татар, армян, черкесов, мадьяр... Эти орды, живущие по принципу "сабля приносит больше барыша, чем хозяйство" ничем не отличаясь от татарских орд ни по своей свирепости, ни по отсутствию какой-либо культурной основы своей общности.

Запорожское казачество ловко использовало противоречия между интересами России, Польши и Турции в борьбе за привилегии новому "сословию" реестровых казаков. Лидеры казачества пресмыкались перед польской шляхтой, то и дело признавали себя подданными турецкого султана, не брезговали заключать союз с Крымским ханством. воевали всегда на стороне тех, от кого можно было больше получить.

Победы Хмельницкого над поляками в конце концов обеспечили русские ополченцы, русские крестьяне, которые хоть и брили головы под казаков, но перед поляками шапок не ломали, зная, что бьются с ними не на жизнь, а на смерть. Именно они сломали хребет воинствующему католичеству, разгромили польские армии. Они же были преданы казачеством, которое вместо того, чтобы добить врага, начало в тайных переговорах с Польшей и выторговывать для себя дополнительные привилегии. Только энергия русского народа позволила сорвать эти планы. Русские крестьяне отчаянно боролись с возвращением польских панов, несмотря на массовые казни, бились с казачьими карательными экспедициями, в массовом порядке переселялись на Харьковщину и переходили в московское подданство.

Русское население Малороссии вынудило казачью "аристократию" к московскому подданству, но было снова обмануто. Казаки выговорили огромные привилегии у московского царя только для себя. Но даже и в такой ситуации они всячески противились реальному установлению суверенитета России над Малороссией, всячески препятствовали введению централизованного административного управления. Казачий страх "москалей" — это страх произвола перед государственным порядком, страх вора перед законом.

Следствием этого страха стала целая серия измен и мятежей против России, к участию в которых привлекались многочисленные татарские полчища и польская государственная машина. В неудачной для русских войск битве под Конотопом (1659) казаки и татары действовали заодно. Захваченный в плен князь Пожарский плюнул в лицо татарскому хану и был тут же казнен, а остальные 5000 пленных были перерезаны казаками. С польским королем гетман Выговский даже заключил договор о присоединении Украины к Речи Посполитой (Гадячский договор, 1658).

Украинский сепаратизм был совершенно бесперспективен с точки зрения государственности. Это было торгашеское политиканство, вечное балансирование между центрами силы.

История казачьих измен составляет, быть может, наиболее гнусную страницу истории России. Только военные победы русских и стремление населения Украины к единству с Россией вынудило казачество отказаться от сепаратизма. Но даже после этого гетманы держали при себе многочисленные отряды наемников из татар и поляков, используемые для того, чтобы держать в повиновении казацкую "чернь" (все тех же русских пахарей). Внутриказачьи разборки были кровавыми и зверскими, предательство следовало одно за другим — резали друг друга, русских воевод и русские гарнизоны.

Соперничество и предательство гетманов привели к тому, что по правобережью свободно рыскали отряды турецких работорговцев, а в крепостях засели польские гарнизоны. Всюду и везде привилегированное казачество проводило антимосковскую пропаганду, стараясь обрести возможно большее влияние, сохранить свои привилегии, оправдать свои измены.

Сепаратизмом отличалось и украинское духовенство, традиционно ориентированное на Польшу, питаемое надеждами заполучить привилегии тамошнего духовенства. Москва пугала их контролем за расходованием средств "князей церкви". Украинские священники не только произносили антимосковские проповеди. Львовский епископ Иосиф Шумлянский был тайным католиком и организатором целого агитационного аппарата, распространявшего порочащие Москву слухи и подметные письма.

Именно в этот период ложь была поставлена на поточное производство. В потоке антимосковской лжи пример подавали гетманские универсалы. Особый след в истории оставил на этом поприще гетман-изменник Мазепа.

Поляки наполняли агитационную индустрию антирусскими небылицами. Порезанные самими казаками гетманы становились страдальцами за Украину, “москали” оказывались жадными обирателями казаков (хотя в Москву с Украины не поступало "ни единого пенязя") и даже неправославными.

Вся эта лживая традиция была впоследствии сконцентрирована в "Истории Русов", появившейся в начале XIX века и ставшей катехизисом украинских сепаратистов вплоть до современности. Она легко соединялась с любым революционным движением — была угодна и декабристам, и марксистам, а сегодня использована украинскими "реформаторами". Главная ее идея вовсе не национальна, ее закваска — отъявленное, маниакальное русофобство.

Во второй половине XIX века украинский сепаратизм пользовался поддержкой Австро-Венгрии, а в Первую мировую войну украинских сепаратистов, наряду с большевиками, финансировали немецкие парвусы. Провозглашение независимости Украины 11 января 1918 года было актом германской политики. В дальнейшем откровенно антирусская “Директория” поддерживалось странами Антанты. Во время Второй мировой войны карту сепаратизма пыталась разыграть фашистская Германия. Помимо чисто пропагандистских трюков была создана дивизия СС “Галиция” и карательные отряды из числа тех, кто ненавидел не столько коммунизм, сколько русских и Россию.

Только вследствие того, что политика самостийников не пользовалась популярностью среди населения Украины, а московская власть была заинтересована в контроле над ней, украинский сепаратизм терпел неизменное поражение. Как только позиция московской власти изменилась, сепаратизм получил новый импульс развития.

Украинский сепаратизм стал главным инструментом разрушения СССР. Движущей силой здесь выступала местная номенклатура, вспомнившая практику изменничества и лжи гетманских времен. При благосклонных взглядах из Кремля украинскими сепаратистами был проведен обманный референдум о независимости и осуществлен разлом страны по границам, прочерченным еще большевиками совместно с германскими оккупантами 1918 года.

Сегодня Украина является главным препятствием для воссоединения русских на всех исторических территориях России. Фактически украинская номенклатура, презирая свой собственный народ, "украинизируя" его, лишает одну из ветвей русского народа исторической перспективы, а русский народ в целом — конкурентоспособности в будущем тысячелетии. Ее деятельность снова встречает особое сочувствие у врагов и конкурентов России.

Как и в предыдущие столетия, самостийная украинская государственность остается абсолютно бесперспективной и насаждается украинской номенклатурой только исходя из ее сиюминутных интересов. Политика балансирования между интересами США, Турции, Германии и России превращает Украину в государство, проституирующее свои собственные стратегические интересы.

Если восточная Европа еще только собирается вступать в НАТО, то Украина уже сегодня становится форпостом этого альянса, который по-прежнему нацелен против России. Украина стала полигоном для отработки военных операций международных войск, которые очень похожи на тренировки оккупантов. США даже не скрывают, что на территории Украины отрабатываются операции, подобные осуществленным в Сербии.

Немалую роль сыграла Украина в разрушении Черноморского флота, который к концу века может причерноморскими странами вовсе не приниматься во внимание. Это значит, что пресловутый вопрос о контроле за проливами будет разрешен в пользу Турции и в ущерб России. По крайне мере, амбиции Турции по поводу использования проливов по своему усмотрению без учета интересов России выражены вполне однозначно.

Украинское руководство способствует расколу Русской православной церкви, предоставляет свою территорию для реабилитации чеченских сепаратистов, организует преследование за использование русского языка в высших и средних учебных заведениях, любыми методами затрудняет контакты между русскими России и русскими Украины. Последним мероприятием украинских властей стал беспредел на границе, связанный с отказом признавать паспорт СССР за документ, подтверждающий гражданство Российской Федерации.

Украина, вступая в альянс с США и Турцией, фактически становится самой враждебной для России страной в ее ближайшем окружении. Опасность эта — в прямой угрозе геополитическому положению, в срыве интеграционных процессов, в прямом предательстве и экономическом паразитизме.

Политика Украины носит и подчеркнуто антирусский характер, но русофобии среди основной массы ее населения не было и нет. Это население остается русским по языку и культуре, и именно оно в очередной раз предается украинскими верхами. Одним из актов предательства является курс Л.Кучмы, ставшего президентом за счет обещаний развернуться лицом к России. Попав в номенклатурное окружение самостийников, Кучма полностью отказался от своих обещаний и еще более усугубил антирусский и антироссийский характер украинской политики.

Украина, питаясь российской нефтью умудрилась на Россию же переложить бремя своего кризиса. В 1995 году (РФ №7, 1996) средняя зарплата на Украине оставляла 44.2% к уровню 1991 года, а в России — 35.1% (хотя по абсолютной величине она была для России 118.8 $, а для Украины — 55.2 $). За 1995 г. число управленцев увеличилось на 6% и составило 1.1 млн. человек — чудовищная цифра в разваливающейся стране! В 1995 году на импорт продовольствия России пришлось ухлопать практически всю годовую выручку от продажи нефти — 13.3 млрд. долларов. Потребление продовольствия в энергетическом выражении составило 2.3 к.калл. по международным нормам это грань голода.

Перед Украиной стоит фактическая дилемма — либо превратиться окончательно в колониальную территорию, либо преодолеть номенклатурную узколобость и взять курс на второе воссоединение с Россией. Москва может помочь интеграции лишь одним путем — перестать сюсюкать с украинскими сепаратистами и подкармливать режим Кучмы экономическими подачками.