Б.А. Круминг

 

Русские проблемы в  Прибалтике[1]

 

 

(Из доклада на Международной конференции "Русские в странах Балтии: настоящее и будущее" 5-6 апреля 1997 г., г. Таллин).

 

На положение русских в балтийском регионе оказывают влияние три основных фактора: последствия трагического разделения русского народа; движение стран Прибалтики в европейские структуры, включая НАТО; различие позиций по многим основополагающим вопросам межгосударственных отношений между РФ и балтийскими странами.

К 1994 году в основном закончился период шокового состояния, вызванного лишением статуса гражданина сотен тысяч людей в Латвии и Эстонии, и национального унижения, культивируемого на всех социальных уровнях: от бытового до государственного. Начался процесс самоорганизации русского населения, основным смыслом которого является сохранение народа и защита его интересов во всех сферах жизнедеятельности. Ход этого процесса связан со сложностью этнополитической ситуации для русского и русскоязычного населения в Прибалтике, его социальным составом. Основная часть этого населения сосредоточена в крупных городах и промышленно развитых районах, часть - в виде анклавов, издревле проживавших там русских (например, в Причудьи), остальные с большей или меньшей плотностью распределены по территории края.

В этом плане важной является динамика изменений морфологической структуры русского и русскоязычного населения. Рассмотрим ее на примере Эстонии, хотя очень много сходных моментов имеется в социальных процессах Латвии и Литвы.

В последние годы русское и русскоязычное население Эстонии претерпело существенные качественные изменения. Если в 1990 году это был социум с преимущественно русскоязычной средой общения и акцептирования, как базовой, русской культуры, то к 1995 году за счет перехода к структурной самоорганизации и осознанной духовной ориентации на Россию стало формироваться русское общество. Русское общество, по сравнению с русскоязычным социумом, отражает в себе иной уровень социальной организации.

Так как в Эстонии в соответствии с официальными данными из примерно полумиллиона русскоязычного населения 436500 составляют русские, то естественным является их стремление сохранить свою национальную среду. В условиях унижения национального достоинства, в любом народе начинает работать этнический иммунитет, выводящий на первый план духовной самозащиты национальный патриотизм. С этим связано возникновение и рост национальных, гуманитарных и общественных организаций, структурная упорядоченность которых создает условия для формирования русской национальной общности. Условно ее можно назвать “русским землячеством”. Такая форма самоорганизации будет типичной при резком сокращении числа русского населения в Эстонии и перехода этнокультурных процессов в фазу ассимиляции. В любом случае именно русские национальные структуры в Эстонии при нынешних условиях могут стать стержнем деятельности по обеспечению в полном объеме прав всего русскоязычного населения.

Около 95 процентов этого населения образуют нынешнее русское общество, которое с течением времени и воспитанием нового поколения перерастет в русскую общину (понимаемую как социум, а не общественная организация). Остальные 5 процентов (маргинальный слой) в русле этой тенденции скорее всего расслоятся, перейдя в эстонскую или русскую общину, сохранив свое национальное самовыражение не как социально направленный, а как личный ценностный фактор. Конечно, эти процессы инерционны, и говорить о свершившихся изменениях можно только через 5-10 лет, да и то при отсутствии подавляющих внешних воздействий на социальную и экономическую инфраструктуру Эстонии.

Правовую и социально-экономическую ситуацию в Прибалтике для русского и русскоязычного населения можно охарактеризовать следующим образом: ограничение политических и социально-экономических прав сотен тысяч людей как следствие ограничения возможностей получения гражданства. В первую очередь это относится к Латвии и Эстонии. В Литве подобной правовой проблемы не существует, хотя и там есть определенные ограничения, ущемляющие права русского населения. Рубиконом этнического выживания стали проблемы образования на русском языке и сохранения единого информационного пространства.

Подобное положение признано ненормальным не только "объектом" этого масштабного социального эксперимента, но и авторитетными правозащитными организациями. Резолюции Комитета по правам человека ООН по докладам правительств Латвии и Эстонии в 1995 году содержат предложения и рекомендации по устранению многих недостатков законодательства этих регионов, причем в них прослеживаются подобные моменты, как естественное следствие сходности ситуаций.

Нынешнее положение не является случайным, поскольку сложилось в результате последовательно проводимой официальной властью Риги и Таллина курса на создание этнократических режимов и сегрегационной политики в отношении русского населения. Давление на русское общество будет усиливаться, что должно ускорить процесс самоорганизации, форсирующий переход от русского общества к русской общине. Ее формирование - процесс многоплановый и растянутый во времени, но при имеющихся социальных предпосылках может быть завершен к 2000 году.

Социальная напряженность нежелательна для любого общества, а добавление к ней межэтнических противоречий может создать для региона (малого - в особенности) критическую ситуацию, чреватую катастрофическими последствиями. Эффективным средством устранения причин такого рода является интеграция нетитульного населения в социальную систему. Такой подход был продекларирован балтийскими режимами, но под интеграцией стало пониматься не объединение, а некое присоединение тех или иных этнических групп населения к духовным, мировозренческим и социальным обычаям титульных народов.

Методологической основой политики, воплощенной в системе законодательных и нормативных актов, стала сегрегация, т.е. отделение значительной части населения от полноценного участия в социально-экономической жизни. Причем система административных мер направлена на то, чтобы сократить нетитульное население, в первую очередь русское.

Фактически в балтийских регионах протекает смешанный сегрегационно-ассимиляционный процесс. Там, где русское население слабо представлено в местных властных структурах, где нет русских общественных и политических организаций, ассимиляция идет довольно успешно. Одним из ее внешних признаков является добровольная эстонизация русских имен и фамилий.

Политика сокращения русского и русскоязычного населения настойчиво проводится в жизнь: это разделение на группы по гражданскому статусу и языковому признаку (уровень владения языком), фактическая ликвидация системы высшего и среднего образования на русском языке, меры экономического воздействия на организации, использующие русский персонал (от штрафов за недостаточный уровень знания языка до введения в перспективе налога на использование иностранной рабочей силы).

Весьма важным является психологический аспект взаимоотношений русского национального меньшинства и титульных народов. В первую очередь это касается слоя, формулирующего общественное мнение и как бы выражающего волю народа. В России этот слой принято называть интеллигенцией, то есть термином, смысловое значение которого автоматически переносится на соответствующие слои в Прибалтике. Но что характерно, за все годы вопиющих массовых нарушений прав человека и подавления образования и просвещения на русском языке фактически ни одного сколько-нибудь значительного акта выражения недовольства или неодобрения по этому поводу со стороны национальных интеллигенций Прибалтики не прозвучало. Если вспомнить те гневные, пылающие негодованием выступления и речи по поводу своей ущемленности, которые раздавались в конце 80-х - начале 90-х годов, возникает странное чувство недоумения перед той духовной глухотой и слепотой части общества, которая самим своим предназначением обязана думать не только о личных интересах, не только о своем народе, но и высших человеческих ценностях и категориях бытия. Остается прийти к одной неутешительной мысли, что в Риге и Таллине отсутствует интеллигентность в русском понимании этого термина, то есть особое состояние души образованного человека. Ведь для русского интеллигента самой характерной чертой является беспокойная совесть и обостренное чувство справедливости.

Русские - люди сильных чувств и сильных поступков. У прибалтов больше доминируют иные качества; осторожность, практичность, хозяйственность. В этом нет ничего зазорного, речь идет о том, чтобы понимать уровень взаимоотношений и использовать ту форму поведения, которая скорее будет принята. Для русских людей всегда были важны извечные вопросы: "Кто мы, куда идем? В чем смысл нашего существования?". Коль скоро наши соседи предпочитают более спокойное существование и более приземленные вопросы, не следует нагружать их непосильным бременем. Общение должно проводиться в первую очередь на социально-экономическом уровне и внешних культурных обменов посильной усвояемости как с одной, так и с другой стороны. А в целом, в духовном плане проще найти понимание своих проблем у простого человека, чем у лиц, формирующих общественное мнение.

Определяя для себя путь дальнейшего развития, русский народ в Прибалтике должен опираться на три блока базовых ценностей: национальные интересы, гражданские права и высшие абсолюты.

Если национальные интересы являются исключительным делом русского и разделяющих его судьбу народов и этнических групп, то гражданские права являются заботой достаточно широкого слоя населения, в том числе национальных групп, целеустремленно преследующих свои этнические интересы. Третья группа базовых ценностей является тем самым полем совместной деятельности, где должны сочетаться интересы всех жителей балтийских регионов.

Общественное мнение мало интересуется проблемами гражданских прав в силу того, что для многих еще не подошел тот период, когда социальное расслоение и иные возможные беды, заставляет иначе посмотреть на несправедливость по отношению к людям, живущим бок о бок с ними.

Последние два года в русской среде значительно усиливается национальный фактор, востребуются национальные гуманитарные и культурные организации, спортивные клубы, политические партии. Просматриваются тенденции консолидации сил, особенно в решающие периоды, связанные с общественно-политическими событиями. Так, на коммунальных выборах в Эстонии Русская партия опиралась на широкую общественно-политическую коалицию, что и позволило ей довольно успешно выступить в столице. Аналогичный сценарий повторился в Вильно (литовское название Вильнюс) в отношении партии "Союз русских Литвы". Стремление к образованию коалиций диктуется не только текущими политическими моментами, но, видимо, имеет под собой более серьезное основание и свидетельствует об углублении структуризации самого русского общества. Это является признаком того, что начал работать этнический иммунитет, выводящий на первый план духовной самозащиты национальный патриотизм.

Стратегия вытеснения славянских народов (этносов) с территории Прибалтики может протекать в следующих формах: с помощью законодательных и социально-экономических методов, дифференциации нетитульного населения по правовому статусу и степени знания языка, отсечения высшего и среднего образования на русском языке, создания привилегированных условий для трудоустройства представителям титульных народов. Часть населения, в частности в Латвии и Эстонии, не подходящая по тем или иным признакам под уровень официальных требований (например, политической лояльности) может вытесняться не только экономическими, но и административными методами - вплоть до депортации. Этими способами достигается снижение численности нетитульного населения, что позволяет в дальнейшем включить мягкие методы ассимиляционного механизма. В итоге, на политическом уровне будут присутствовать "декоративные" национальные партии, а гуманитарные и общественные организации сосредоточатся на поддержании национального характера своей деятельности. Влияние на политические и социальные процессы эта группа населения практически иметь не сможет. Вся логика жизни будет связана с материальным обеспечением и сохранением национального идентитета как личного ценностного фактора.

Такое развитие событий устраивает местный режим в силу образования большей гомогенности населения государств. Естественным проводником такой политики являются малочисленные этнические группы, не имеющие возможности вести самостоятельную политическую и социальную линию деятельности. Их основной социокультурной мотивацией является возможность осуществления гуманитарных функций на базе официальной экономической поддержки. Ту же линию поддерживают компрадорские круги, социальной базой которых является маргинальный слой, в силу своей нацеленности в основном на индивидуально-прагматические ценности и не акцептирующие для себя достаточно серьезно национальные интересы. В первую очередь это касается экономических транснациональных группировок, основой существования которых служит благоприятный экономический климат и либеральное условие правового характера для деятельности капитала.

Реальным результатом проведения подобной политики стало явное изменение в русской среде мотивации поступков в отношении будущего своих детей. Перевод детей в эстонские школы по вполне объективным причинам (в частности, из-за закрытия школ в сельской местности), замена русских фамилий на эстонские - все это характеризует желание адаптироваться любой ценой - даже ценой этнической эрозии.

Этот процесс может иметь и оборотную сторону медали. Стремительная люмпенизация, в первую очередь русского и русскоязычного населения, вследствие потери мест работы, снижение образовательного уровня, утеря возможности воспользоваться нажитой нелегким трудом собственностью - ведет к резкому увеличению криминогенности и накоплению достаточно широкого слоя недовольных и обездоленных. обездоленных настолько, что это грозит привести к определенным экстремальным ситуациям. Возможность их развития довольно легко предсказать, но если с локальными очагами можно будет справляться имеющимися силами правопорядка, то в случае массового или того хуже лавинообразного процесса увеличения числа таких людей, процесс может принять неконтролируемый характер.

Балтийским режимам в стратегическом плане лучше иметь более образованных жителей, нежели люмпенизированные массы. Гораздо более выгодно и в экономическом плане содержать специалистов, обслуживающих все сферы жизнедеятельности русской общины, а также профессиональных русских чиновников, которые бы способствовали не только более эффективному управлению структурой власти, но и могли бы содействовать снятию национальных напряжений за счет решения сугубо национальных вопросов на властном уровне. Исходя из того, что знание есть не сумма заученных инструкций и руководств, а продукт собственной мысли, гораздо более выгодно сохранение образования на русском языке, даже его расширение при глубоком изучении местного языка.

Несмотря на инспирируемые и организуемые официальными властями тенденции развития, интересы русских в Прибалтике заключаются в первую очередь в сохранении образования на русском языке и борьбе за изменение правового статуса тех людей Латвии и Эстонии, которые не получили гражданского статуса, или хотя бы создания условий для его получения не в отдаленном будущем и не на тех труднопреодолимых требованиях, которые сейчас существуют.

Фактически стоит вопрос о налаживании механизма этнической самозащиты, в которой должны действовать принципы, позволяющие русскому сообществу жить и развиваться в условиях дискриминации. Основным приоритетом должна быть дальнейшая самоорганизация русского общества на всех уровнях. На политическом - создание партий, перекрывающих весь диапазон ценностей, прав человека и национальных интересов, формирование реально действующей структуры гуманитарных обществ и общественных организаций, включая правозащитные, а также структуры образовательных учреждений, обеспечивающий уровень образования, необходимый для личностного и социального прогресса.

Основным препятствием на этом пути служит явная раздробленность политических сил и невозможность координации усилий для достижения общих национальных интересов, а ее источник в том, что не сразу и не очевидно проявляется польза от деятельности во благо общих интересов на улучшении личной жизни, этот процесс достаточно инерционен и длителен, и его проведение зависит только от одного; от осознания необходимости и терпения в последовательном его осуществлении. Обязательным результатом развития процесса должно стать создание координационных органов, определяющих магистральное развитие в каждом балтийском регионе и в более общем плане - на уровне всего русского социума в Прибалтике.

Основная задача сегодняшнего дня, помимо осмысления глубинных процессов, некоторые протекают в русском обществе Прибалтики, - резкое ускорение процессов консолидации, естественным выходом имеющее определенные координационные структуры и критическую массу авторитетных людей, обеспечивающих регулярное эффективное влияние, занимающихся основными проблемами русского и русскоязычного населения Прибалтийских регионов. Препятствием на этом пути является наличие множества мелких маломощных организаций в различных областях, не связанных между собой и не обремененных никакими высшими обязательствами. Причина - естественная смена периода раздробления, разорения, духовного и экономического истощения периодом смирения и отстраненности. Но сегодня уже наступает фаза сосредоточенности на себе, своем мире, своей семье. В этих условиях формой объединения интересов становятся прагматические ценности, в простейшем виде - ради получения прибыли.

Все мысли и интересы иного характера были отнесены к несущественным и постепенно все русское общество втянулось в состояние тяжбы. Тяжбы друг с другом, тяжбы групп, группировок, организаций между собой с вовлечением в орбиту суетного действа третьих лиц и сил. Необходимо уходить от этой бесплодной ситуации, гасящей все творческие силы и не дающей никакого перспективного движения. Переход в иную новую фазу может начаться с простого - с вынесения некоего общественного суждения. Суждения о соотношении уже известного и вновь приобретенного познания. Необходимо уйти от перманентного суда над ошибками прошлого и нового опыта. Возможен перевод этого процесса в суд социального творчества над пассивной косностью и своекорыстной деятельностью. То есть необходимо формирование общественного суждения, проникновения хотя бы одной простой возвышающей мыслью и понимания того, что сохранение личных интересов подавляющего большинства зависит от интересов твоего народа.

В нынешний переломный период, не имея ясной идеологии, достаточно устойчивых условий изменения ситуации, весьма сложно разработать стройную теорию развития русских с учетом особенностей каждого из балтийских регионов. На данном этапе имеет смысл задаться некоторой системой ценностных ориентиров для русской общины и выработать основной императив поведения ее членов. Этими ориентирами являются традиционные факторы, обуславливающие существование русского общества:

- русский язык,

- русская культура, как совокупность духовных ценностей,

- духовная ориентация на Россию.

Необходима также православная веротрадиционность - не только как сугубо религиозный фактор, но и как некая ипостась русского народа, который организуем по каким-то не вполне выявленным законам духовной жизни. Именно этим объясняется стремительно возрастающий интерес к Православной Церкви и проявляется традиционность проблемы соотношения эстетического и сакрального, столь свойственного для русского народа (Л.Н.Толстой, Н.В.Гоголь).

Нынешняя тяга к Православной Церкви, стремление к пониманию основ и смысла Православия носит далеко не конъюнктурный характер. Именно отдаленность от России вызвала к жизни процесс, сходный с тем, который наблюдался в русских обществах различных стран. Опыт существования после­революционных русских диаспор ясно показал приоритетную роль Православной Церкви в качестве центра сохранения русской духовности и национального единения. Поэтому естественно выделить православную веротрадиционность как категорию, качественно определяющую переход русского общества в русскую общину.

Как уже отмечалось, еще одним фактором самоорганизации русского общества является появление национальной солидарности, патриотизма, как элемента духовной самозащиты. Для нас и воспитываемого нами нового поколения важно представление о виде общества желаемого и того, куда нас вынуждают идти.

Русский язык и русская культура остаются важнейшими элементами в шкале ценностных ориентиров, но добавление к ним более широкого языкового образования, в первую очередь за счет изучения английского и языка титульного народа, должно естественным образом раздвинуть рамки чисто национального уклона и местных актов, привив духовное богатство мировой культуры и создав возможности для адаптации не только к специфическим условиям балтийских регионов.

Таким образом, социально направленными ценностными ориентирами для русского общества, обеспечивающими защиту национальных интересов, являются следующие;

1. среднее и высшее образование на русском языке,

2. русский язык,

3. русская культура,

4. духовная ориентация на Россию,

5. православная веротрадиционность,

6. национальный патриотизм и солидарность.

Если принять на себя вышеназванные ориентиры, то основным социально-культурным императивом жизнедеятельности русского социума стран Прибалтики является ускоренное освоение социально-экономических форм европейского сообщества и духовно-образовательная ориентация на Россию. Основным ресурсом является совокупный интеллектуальный потенциал более 2 млн. человек.

Основной задачей при этом является сохранение слоя образованных и культурных людей высокого профессионального уровня, что является гарантией обеспечения экономических, образовательных, духовных и социальных сторон жизнедеятельности русского и русскоязычного населения этого края. Необходимым добавлением к достоинствам русской интеллигенции является востребованная нашим временем социальная активность, сильная воля, личное мужество.

Речь идет о формировании и сохранении интеллектуальной элиты. Это не выражение определенных групповых интересов, а основополагающий подход. Народ без своей элиты становится легко управляемой массой, в то же время элита без своего народа становится безгласной слугой чужих интересов.

Рассчитывать на помощь культурно-образовательной элиты титульных народов Прибалтики нереально, поэтому основным надежным союзником могут быть другие общины, в первую очередь славянские.

Отдельно стоит вопрос помощи соотечественникам со стороны Российской Федерации. Та форма, в которой она оказывается, явно малоэффективна. Многочисленные злоупотребления и профанация деятельности некоторыми организациями, не способствуют появлению убежденности в реальности поддержки. Даже финансирование отдельных мелких программ не изменяет ситуации. Необходимо создание концепции и обобщенной программы, учитывающей коренные интересы русского народа в Прибалтике и специфические политические особенности, в которых они проживают. Только исходя из системной программы, можно переходить к рассмотрению социальных и экономических проектов в рамках помощи соотечественникам со стороны РФ.

Русские в Прибалтике выстрадали свое право быть народом, а не населением. Возможно нынешняя ситуация обусловит формирование условий для образования нового русского субэтноса. Мешают этому этническая эрозия и декоративные атрибуты национальности.

Мы вместе переживаем драматическую фазу нашей истории. Только спустя десятилетие будет получен ответ, сумел ли сохраниться двухмиллионный народ, разделенный границами и законами, хватило ли у него духовных ресурсов и совокупного интеллектуального потенциала для самоорганизации, сложилась ли группа лидеров, доверие к которым диктуется велением души и чувством правды, а не меркантильным интересом и звонким словом.