К. Батиевский,

Конгресс русских общин

 

НА ТАРАН!

Гастелло, Зеленко, Флеминг н еще пять тысяч

 

О подвиге капитана Николая Гастелло знают все у нас в стране, и многие — за её пределами...

Это было 26 июня 1941 года. Шел четвертый день Великой Отечественной войны. Эскадрилья капитана Гастелло 207-го авиаполка 42-й бомбардировочной авиадивизии бомбила немецкие танки на дороге Родошковичи—Молодечно (Белоруссия). Но снарядом был поврежден бензобак, и бомбардировщик загорелся. Экипаж не захотел использовать парашюты. Тогда капитан Гастелло направил пылающий самолет на танки, автомашины и бензоцистерны врага и ценой гибели своей, экипажа и самолета нанес ему еще один, последний удар. До этого, в воздухе, Гастелло сделал все, что было в человеческих силах. Бросив самолет на танки фашистов, он превзошел предел человече­ских сил и заслужил право на бессмертие.

Небольшая справка. Фамилия предков Николая была Гастелло, они были белорусами. Брат его, Виктор, был командиром батальона 673-го полка 220-й стрелковой дивизии и погиб в бою под Ржевом в сентябре 1942 года. Братья запечатлены в граните. Старший — на развилке шоссе Минск—Молодечно, младший — возле Ржева.

Гастелло оказался наиболее известным из всех, применивших в бою таран, — последнее, воистину героическое средство нанести урон врагу, когда уже нет ни сил, ни возможностей, ни времени... Но, строго говоря, первый в истории таран, не считая таранов кораблей в морских боях, осуществил великий русский летчик Нестеров, автор "мертвой петли", — 26 августа 1914 года. За ним следует француз Роланд Гарро, протаранивший немецкий "цеппелин" и погибший вместе с ним, защищая Родину — Францию. Третий — опять русский, Губенко, сбивший японского агрессора в небе Китая в 1938 году. Четвертый —русский летчик Скобарихин, сбил в небе Монголии опять-таки японца. А далее — почти без счета, сотни таранов. В том числе 17 — дважды, Хлобыстов—трижды и Ковзан — четырежды!

Русской была и единственная в мире женщина, пошедшая на таран. Старший лейтенант Елена Зеленко успешно защищала свой бомбардировщик от "мессершмиттов" и ей удалось сбить одного из них. Второго она отогнала очередями, а вот против третьего ей пришлось применить таран. Враг был сбит, но и отважная летчица погибла вместе с бомбардировщиком. Это была осень 1941 года. Елене Зеленко посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

История таранных ударов Отечественной войны еще не завершена. Постепенно узнали, например, что уже в первый день войны было четыре тарана. В 4 часа 15 минут — через час пятнадцать минут после начала войны! — младший лейтенант Кокорев сбил тараном воздушного разведчика. Капитан Круглое срезал "мессершмитта. Также вышли победителями в результате таранов летчики Лобов и Ведерников.

В летописях войны отмечено 564 воздушных тарана и более 400 огневых, когда героический экипаж завершал свой последний бой ударом по наземному врагу. Или надводному. Последних с нашей стороны было два.

23 апреля 1944 года капитан Илья Катунин, заместитель ко­мандира эскадрильи 46 авиаполка Северного флота, повел в атаку на вражеский конвой свои шесть штурмовиков. Его самолет был подбит. Тогда Катунин развернулся, выбрал самый большой транспорт и врезался в него. Взрыв - и судно затонуло. Имя Героя Катунина присвоено одному из судов промыслового флота.

На Балтике воевал майор Виктор Каштанкин, замкомандира 7-го гвардейского штурмового авиаполка. 23 марта 1944 года при разгроме немецкого конвоя в его самолет попал снаряд. Майор повернул горящую машину на военный корабль, сбивший его... Каш-танкину также присвоено звание Героя Советского Союза — посмертно.

Но это мы все про себя. А что же было "у них"?

Через 11 месяцев и 10 дней после подвига Гастелло на противоположной стороне земного шара, в теплых водах Тихого океана, утром 5 июня 1942 года заканчивался бой за атолл Мидуэй. Ударное соединение адмирала Тюити Нагумо, полгода назад нанесшее сокрушительный удар по американскому флоту в Пирл-Харборе и уничтожившее основные мор­ские силы англичан, американцев и голландцев в Индийском океане, теперь отступало. На­падение на Мидуэй не удалось. Накануне, 4 июня, погибли все четыре японских авианосца с самолетами, и остатки разбитого соединения отходили на запад. Среди них были и четыре тяжелых крейсера 7-й дивизии, которые должны были обстреливать атолл во время высадки несостоявшегося десанта. В 230 километрах от Мидуэя крейсеры были обнаружены американской подводной лодкой, которая навела авиацию. Пикирующие бомбардировщики быстро настигли врага, но 12 самолетов против четырех крейсеров — это маловато. Достичь попаданий не удалось. Более того, японцы подбили ведущий самолет. Надежды на спасение не было. И тогда капитан первого ранга Флеминг повел самолет на носовой мостик крейсера "Микума". Но силы, видимо, оставили его, и он промахнулся: его пылающий самолет пронесся над мостиком и врезался в кормовую башню. Огромный корабль был тяжело поврежден, скорость хода упала, и следующим утром он стал легкой добычей само­летов с авианосцев, которые потопили его с тысячью человек на борту...

Почему я пишу об этом событии так подробно? Потому что в огромной авиации США, которая к концу войны имела в строю 17 воздушных армий, 78 тысяч самолетов и 2 миллиона 300 тысяч человек, капитан первого ранга Флеминг, по-видимому, был единственным Гастелло.

В чем причина такого массового жертвенного героизма с нашей стороны и отсутствия такового в вооруженных силах Америки? На этот вопрос пока нет ответа в нашей литературе. Конечно, книг о советском патриотизме и роли товарищей Сталина и Брежнева предостаточно, но подлинно правдивых книг написать не дали ни Г.К. Жукову, ни другим крупнейшим полководцам, мемуары которых вот уже полвека кастри­руются политработниками. И КПСС уже нет, а политработники остались. Перекрашенные, конечно.

Главным источником массового героизма следует считать национальный характер русского народа, который в течение тысячи лет вынужден был защищать себя и землю свою от порабощения. На севере любили повоевать германские племена, тевтоны, потом — немцы, решившие построить социализм для себя на базе рабского труда славян. С востока нас столетиями терзали монголо-татарские полчища. С юга отбивались от турок, а потом более четырехсот лет изгоняли их со славянских земель. В центре славян тиранили поляки, затем Карл II и Наполеон... XXI век, видимо, будет идти под знаком защиты России от воинствующего мусульманства.

Русский человек издревле привык отбиваться от многочисленных и беспощадных врагов. Поэтому у доброго, трудолюбивого и терпеливого народа выработалось такое обостренное чувство Родины и такая непримиримая ненависть к тем, кто на нее посягает. В прежние века нам помогали братские - славянские народы. Во второй мировой воевали все, но становым хребтом войны и обороны был именно народ русский, что отметил в своей победной речи главный его палач Сталин.

Второй причиной я бы поставил жесточайшие поражения, которые мы понесли в начальный период войны. В утро 22 июня враг уничтожил на 66 аэродромах 1260 самолетов, и все летчики видели этот позор и ужас. Враг шел неудержимо, поэтому война стала народной, это заставило русский народ "встать на дыбы.

Народами Советского Союза огромной ценой были созда­ны невиданные доселе воору­женные силы. Одних только танков у нас было больше, чем во всем мире, вместе взятых, и в 4—5 раз больше, чем у немцев, — более двадцати тысяч. Но эти могучие силы были относительно легко разбиты. Мы гордимся и будем гордиться вечно победой под Сталинградом, где окружили и пленили шестую армию немцев (если точнее, то не одну, а примерно полторы армии — 330 тысяч человек). В то же время в течение первого полумесяца войны мы потеряли только под Смоленском одних пленных примерно 290 тысяч и 2,5 тысячи танков. В битве за Киев, когда Сталин запретил отводить войска ради их спасения, немцы окружили пять полноценных кадровых армий — 5-ю, 21-ю, 2б-ю, 37-ю и часть 38-й. В октябре, наступая на Москву, в районе Вязьмы были окружены и разбиты еще пять армий — 1б-я, 19-я, 20-я, 24-я и 32-я. Под Брянском попали в окружение 3-я и 13-я армии.

Всего в этих окружениях попали в плен 2 миллиона 53 тысячи наших воинов, не считая убитых. А к концу 1941 года 3 миллиона 800 тысяч военнослужащих Красной Армии были в плену, — пишут теперь нефальсифицированные источники. — За 1941 год боевые потери среди офицеров составили 50884 убитых, 182432 пропавших без вести" (в основном пленных). Добавьте к этому минимум полмиллиона погибших в боях солдат, и вы получите практически полную численность всех наших войск. Иначе говоря, мы потеряли все кадровые войска и заменяли их призывниками и дальневосточниками. Немцы же за девять месяцев потеряли убитыми и пропавшими без вести 286 тысяч — в полтора десятка раз меньше. Мы потеряли примерно столько же одних только офицеров.

Все это не помешало Сталину на посмешище всему миру 6 ноября 1941 года с Мавзолея провозгласить: "За четыре месяца войны мы потеряли убитыми З60 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек. За тот же период враг потерял убитыми, ранеными и пленными более четырех с половиной миллионов человек"... Почти точно, но — наоборот.

О причинах этих невиданных поражений мы еще поговорим, опираясь на факты и цифры, которые теперь начали публиковаться. Но в то время никто и пикнуть не смел, что причина поражений—в негодной Системе. Тот, кто об этом говорил, гнил в магаданах или уже был расстрелян. Поэтому народу оставалось только одно: вперед, на разгром врага! И он шел. Иного пути у него не было.

Не то было в Америке. Мы уничтожали зажиточных крестьян, они поощряли фермеров. Мы вооружались во имя победы коммунизма во всем мире, разоряя при этом страну, они тоже вооружались, но при этом богатели. Мы строили Магнитки, сгоняя миллионы в бараки. Они тоже строили, создавали промышленность втрое крупнее нашей, но при этом рабочие у них ездили в автомобилях и жили в коттеджах.

Война не угрожала существованию Америки и ее народа. Но были ущемлены ее политика, экономические интересы, и, что очень важно, — народ был оскорблен Пирл-Харбором, разозлился и начал воевать всерьез, на что японцы не рассчитывали. Но воинам США не надо было идти на таран или бросаться на амбразуры дотов — они били наверняка самым лучшим и надежным способом — числом. Умение у них тоже было, о чем наша партийная литература не любит вспоминать. В иных боях они побеждали меньшими силами, взять тот же Мидуэй. Но это все-таки исключения. В подавляющем большинстве случаев полководцы и флотоводцы США сначала создавали многократный перевес в силах и средствах (мощь промышленности позволяла это сделать), а потом уже шли вперед — наверняка. И обычно побеждали — воистину малой кровью.

Но вернемся к таранным ударам. На этот раз — японским. Культ самопожертвования воина стоял там очень высоко еще с самурайских вре­мен. И они шли на жертвы во имя принципа воинской чести — неудача или поражение считались позором. Нужды в этих жертвах, в общем-то, не было. Был культ, но жестокие удары американцев вскоре поставили страну на грань поражения. И тогда появились камикадзе — летчики-смертники.

Их срочно готовили в училищах сугубо закрытого типа. Приучали к идее смерти за империю. Как правило, это была молодежь 18—20 лет, умело доведенная до фанатизма и исступления.

Японские историки гордятся тем, что камикадзе никогда не сдавались. Но тому были причины. И главная — их самолеты либо имели колеса, отваливающиеся при взлете, либо вообще были без колес, и тогда в воздух их поднимал бомбардировщик. Сесть такой самолет уже не мог, да и взрыватель при сотрясении срабатывал.

"Расходовали" камикадзе только на важные цели — обычно на корабли. Массовые атаки камикадзе начались во время боев на подступах к берегам Японии, когда американская авиация с 33-х авианосцев стала наносить удары по островам. По американским данным, всего было "израсходовано" 4000 камикадзе, плюс на сверхмалых подводных лодках и огромных человекоторпедах "кайтенс" погибло еще примерно 80 человек. Летчики сумели потопить 45 и повредить примерно 300 кораблей США, но не утопили ни одного крупного — взрывная сила самолетика была маловата.

На море "кайтенс" с подводной лодки капитана третьего ранга Мотицура Хасимото "И-58" потопила 3 июля 1945 года американский тяжелый крейсер "Индианополис", что сами японцы отрицают, утверждая, что в дело были пущены три торпеды. Но факт тот, что до своей гибели крейсер доставил на аэродром Тиниан (Маршалловы острова) части первой атомной бомбы. В отместку экипаж самолета написал на бомбе "Подарок" за души погибших членов экипажа "Индианополиса".

Один камикадзе прилетел и во Владивосток. Пока он описывал круг над портом, выбирая корабль покрупнее, его сбила зенитная артиллерия.

Итоги японского "приказного фанатизма" лучше всех подвел один американский автор: "Стремление к самопожертвованию, которое делало японцев свирепыми и фанатичными воинами, приводило в то же время к невозместимым потерям в обученных и хорошо подготовленных летчиках и подводниках, в которых так нуждалась империя".

Героические подвиги наших летчиков, по велению души шедших на смертельные тараны, не являются фанатизмом. Это — безграничная любовь к Родине, вынуждавшая идти на последний крайний шаг, коль иного способа остановить врага не было.

А в конечном счете, и японские летчики, и наши фактически расплачивались жизнями за политику и просчеты своего высшего руководства.