С.П. Пыхтин  

 

 

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС И ВОССОЕДИНЕНИЕ СТРАНЫ

 

Конституционные бредни по национальному вопросу

 

Трудно вообразить более нелепого по обилию откровенной глупости юридического документа, чем Конституция РФ от декабря 1993 года. Абсурдны положения, в которых именем населения “Российской Федерации” провозглашается отречение от 1100-летней русской государственности, от территориальных приобретений России последних 300 лет, от всего того, что составляло гордость и славу русской истории. Остановимся здесь лишь на тех противоречиях, которые обнаруживаются в истолковывании таких фундаментальных понятий, как народ и нация.

В Конституции сказано, что она принята “многонациональным народом РФ”, и тут же установлено - “равноправие и самоопределение народов в Российской Федерации  является основанием ее федеративного устройства”. Спрашивается, сколько же народов обитает в РФ, один или множество?

Положение о том, что в РФ осуществляется равенство прав и свобод граждан независимо от их национальности и национальной принадлежности (п. 2 ст.19, п.1 ст. 26) совмещено с утверждением о праве народов на сохранение родного языка (п.1 ст.68), а в перечне вопросов, относящихся к “ведению” Российской Федерации обозначено “установление основ федеральной политики и федеральные программы в области... национального развития” (пп.”е” ст.71). Так сколько же наций имеется в РФ, множество или одна?

Если действительно утверждение, что “многонациональный народ РФ является носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ”(п.1 ст.3) , то не соответствует действительности продекларированное право народов, проживающих на территории РФ, на самоопределение(п.3 ст.5). Как соотнести эти два понятия - народ и нация, как синонимы или антонимы?

Фиксируя в “новой России” наличие каких-то “национальных меньшинств” (пп. “б” п.1 ст.72), Конституция тут же изобретает и возводит в ранг высшего закона государства защиту исконной среды обитания и традиционного образа жизни неких “малочисленных этнических общностей” ( пп.”м” п.1 ст.72). Само собой разумеется, что такой обязанности в отношении этнического большинства России - то есть великорусского народа - не установлено. Так что же имеет в России приоритет - общенациональные интересы, интересы отдельных народов или интересы разнообразных иностранных меньшинств?

Совмещено два принципиально разнородных положения - что в Российской Федерации проживает множество народов (п.1 ст.9), и тут же - что она принята одним народом и что президент РФ служит неназванному “одному” народу (преамбула и п.1 ст.82). Кому, в таком случае, обязано служит высшее должностное лицо государства - “многонациональному народу”, не имеющему названия, нации, существование которой не признается, иностранцам, меньшинствам, в отношении которых в тексте Конституции декларируются очевидные преимущества и приоритеты?

Дело не сводится к тому, что разработчики текста Конституции плохо владели юридической техникой и неряшливо применяли те или иные термины. Скорее всего эти и подобные им противоречия и двусмысленности вносились в основной закон сознательно, чтобы постоянно под угрозой находились основополагающие, фундаментальные принципы русской национальной и государственной безопасности.

 

Нация с отсутствующим национальным сознанием

 

Почему же столь очевидные противоречия, бросающиеся в глаза, не стали предметом общественного интереса, профессиональной дискуссии, политической борьбы, наконец? Почему было проявлено такое небрежение к конституционному регулированию “национальных отношений”, которые еще совсем недавно оказались первопричиной политического крушения советской России, именовавшейся официально Советским Союзом? Почему не было обращено внимание на оружие, которое по своей разрушительной силе оказалось существенно эффективнее, чем все армии Германии и ее многочисленных союзников периода второй мировой войны, вместе взятые?

Скорее всего ответ можно найти в том, что русское общество на протяжении всего XX века оказывалось под влиянием национального уничижения, дискриминации, денационализации. У большей части русского населения господствует фантастическое убеждение, что Россия, какие бы границы она ни имела, является страной многонациональной, а доктрина о “праве наций на самоопределение вплоть до отделения” укоренилась в общественном сознании прочнее, нежели  Нагорная проповедь в душе истового христианина. Не оттого ли либералам-космополитам  так же легко удалось превратить Российскую Республику в Российскую Федерацию, как в прошлом перекроить Государство Российское в конфедеративный Советский Союз большевикам-интернационалистам?

Презрение к русским прямо вытекает из идеологии марксизма-ленинизма, составлявшей сущность государственной политики в СССР в области воспитания, образования и культуры. Посмотрим многотомные собрания сочинений “основоположников”. В них, сколько бы ни стараться, не найти ни одного благожелательного слова, адресованного русским, за исключением случаев, когда они разрушали свою страну собственными руками, разрушая ее “до основания”. Не удивительно, что такой бездеятельной и безвольной оказалась номенклатура, вроде бы руководящий слой общества, равнодушно предавшая русские национальные интересы. Ведь она была создана не как русская, а как советская (то есть антинациональная) элита. Ее идеалы находились не в России, а вне России, по отношению к которой у нее не было и нет ничего, кроме высокомерного презрения.

Русское общество так и не поняло принципиальной разницы между тем, что есть народ, и тем, что такое нация.

До сих пор, несмотря на общедоступность трудов вполне компетентных этнографов и политологов, не осознано, что народы - результат естественной истории человечества, а нации - продукт политической истории. Развитие народов (количество которых, учитываемых этнографией, исчисляется примерно 2000) насчитывает многие тысячелетия, когда как национальной истории принадлежит лишь  последние сто-двести лет. Наций существенно меньше, чем народов, их не более 150, по числу исторически развивавшихся современных государств. Недаром одно из наиболее известных учреждений, созданных правительствами великих держав, называется Организацией объединенных наций. Наций, а не народов, государств, но не этносов.

Русские все еще находятся под гипнотическим впечатлением от сталинских прописей начала века, вместо того, чтобы опираться на труды русских классиков. Но, как ни странно, авторитетен “чудесный грузин”, сфабриковавший на потребу партийной социал-демократической демагогии принципиально ненаучную, внеисторическую и антирусскую доктрину “национального вопроса”, составившую основу “марксизма-ленинизма” и той политики, которую они осуществляли в течение всего периода своего господства в стране.

Формально отрекаясь от предшествующего периода и не без лицемерия отрицая марксизм-ленинизм, ныне существующие режимы, возникшие на территории Советской России, тем не менее оставили в неприкосновенности все его “достижения”, касающиеся  национально-государственного строительства. Здесь либералы и этно-сепатаристы всех оттенков оказываются твердокаменными, ортодоксальными ленинцами и сталинцами. В действительности они не противники, а союзники.

Вместо того, чтобы раз и навсегда осознать, как это сделано всеми великами нациями мира, что не бывает многонациональных государств, что современное государство является способом существования одной нации и что этот принцип в полной мере относится и к русской нации, русское общество продолжает делать вид, что оно не замечает нелепости и опасности происходящего.

Не вызывает протеста и сопротивления попытка превращения единой русской нации в скопище враждующих народов. С ослиным спокойствием некогда единая нация вот уже пять лет осуществляет изнурительный, не имеющий смысла Сизифов труд по строительству новых “национальных” государств. Что это, как ни деятельность, имеющая примерно такой же смысл, как если бы из обломков Кремлевских соборов строились коммерческие палатки?

Складывается впечатление, что русские так и не постигли смысла собственной истории. Такое впечатление, что они отгородились от отечественной философской и политической мысли, и если что-то попадается им в руки, то это либо труды “теоретика”-пародиста Хазанова, либо монографии “философа”-сатирика Задорнова, либо опусы русофобствущего “идеолога”-публициста Новодворской. Что же касается таких авторов, как Ильин и Солоневич, Булгаков и Трубецкой, Гумилев и Данилевский, то о их существовании почти никому не известно, как малоизвестны труды на эту же самую тему Ломоносова, Карамзина или Менделеева. И все еще откровением служат для русских “оракулы” западного мира - Веберы и Фроммы, Хайеки и Фукуямы, Бжезинские и Киссенджеры, отношение которых к России примерно такое же, как и Маркса, отличавшегося редкостной ненавистью.

 

Называть своими именами

 

Большинство наших соотечественников вряд ли знает, что тех, кого сейчас официально именуют русскими, в действительности должно называть великороссами, что русским является народ, состоящий из великороссов, малороссов, белорусов и русинов. Они не осведомлены, что в 20-е годы политическая власть изменила название самого многочисленного народа Европы, как, впрочем, и ряда других коренных народов России, и что этот беспрецедентный в современной истории акт был учинен с одной целью - чтобы посеять рознь между отдельными ветвями русских, лишить их исторической памяти, разорвать общие этнические, культурные, религиозные, духовно-нравственные корни, в перспективе - превратить в непримиримых врагов.

Но если великороссы молча и равнодушно проглотили акт унизительного переименования, если они согласились с тем, как с ними поступили “русскоязычные” революционеры из запломбированных вагонов образца 1917 года, если им безразличны последствия формального расчленения русских на части, то разве можно считать неожиданностью появление центробежных тенденций, обособляющих белорусов и украинцев от России и заодно друг от друга, отторгающих от нее  исконные территории, приобретенные трудами и кровью десятков поколений?

А ведь именно на этом, якобы научном, основании, к примеру, В.Ульянов(Ленин) еще в феврале-марте 1916 года, в разгар мировой войны, заявлял, что 57 процентов населения России должны быть отнесены к “угнетенным нациям”, так как они находятся под гнетом “великорусского шовинизма”, и что Россия “теперь угнетает народы Украины, Финляндии и пр.” и поэтому их надо от нее отделять. Вдумаемся, когда произносились эти слова - когда русская армия на Кавказе защитила армян от полного истребления турками, когда на Восточном фронте она противостояла германской и австро-венгерской агрессии.

Поскольку и теперь русские продолжают соглашаться на свое собственное национальное расчленение, они не сопротивляются и территориальному расчленению России. Одно, конечно же, не может быть без другого.

Сохраняется в русском обществе и синдром интернационализма, обращенный не столько к другим странам мира, что было бы естественным, сколько вовнутрь России. Так и не осознано принципиальной разницы, которая должна быть между правовым статусом и фактическим положением коренных народов страны (статистика переписей выявила 79 этнических групп на территории Советской России и 65 в РСФСР), и иммигрантами, отказывающимися от натурализации (45 этнических групп для СССР, 59 для РСФСР).

Почему-то русские считают какой-то своей особой заслугой, что они, в отличие от великих народов Европы, ассимилировавших более мелкие этнические общности, не осуществляли по отношении к иностранным выходцам политики русификации. В принципиально новых условиях, возникших еще в конце XIX века, они продолжали проявлять терпимость к их обособленному от коренных народов России существованию, предоставляя им режим особого благоприятствования в виде территорий компактного расселения (как это было с немцами) или создавая особую черту оседлости, которую устанавливали для евреев, внутри которой последним обеспечивалась своеобразная экстерриториальность. И что же? Вместо лояльности Россия получила от них же презрительное клеймо “тюрьмы народов” и демонстративные акции массового выезда на “историческую родину”.

 

Беда России - равнодушие русских к своей стране

 

Русскими так и не понято, что антирусские проявления, доходящие до русофобии, - это ответ не на жесткую национальную политику с их стороны, не следствие доминирования русских в основных сферах общественной жизни, а как раз наоборот - результат отсутствия какого-либо доминирования.

Таковы естественные последствия бытовой уживчивости, традиционной привычки избегать конфликтов со стороны русских, которые воспринимаются выходцами из других стран, и не без основания, как признак слабости. Это застарелая русская хворь, уже в XIX веке являвшаяся опасным анахронизмом. К примеру, лишь либеральной имперской политикой в Русской Польше можно объяснить распространение сепаратизма среди местных жителей и вооруженные мятежи, чего не было ни в Германской, ни в Австрийской Польше, где с шляхтой не миндальничали. Нечто подобное наблюдалось и в Финляндии, которой Александром I, игравшим со страной в либерализм, была предоставлена неслыханная автономия в пределах Империи.

И, наконец, так и не отвергнута, хотя бы на теоретическом уровне, обанкротившаяся в России политика административно-территориального деления на этнические уделы с местными кланами во главе. Ведь подобные образования, напоминающие злокачественные опухоли, живут не общенациональными русскими интересами, а мелкотравчатыми мечтами о ”самоопределении”, “суверенитете” и “независимости”, разумеется за счет русской казны, русских ресурсов и русской территории.

Порочная в своей основе политика “национально-территориального размежевания”, осуществленная после 1917 года, привела в конце концов к распаду “союза республик”, а теперь порождает конфедерализацию “регионов” Великороссии, на том теоретическом якобы “основании”, что и она тоже “многонациональна”.

Приведем таблицу, которая показывает этнический состав населения России по результатам переписей 1897, 1959 и 1989 годов[1]. Народы сгруппированы в ней по родовому признаку. Для того чтобы уяснить себе действительное положение вещей в области этно-национальных отношений, этих цифр вполне достаточно. Из 285,7 млн. жителей Советской России в 1989 г. 279 млн. или 97,5 процента - коренное население. К русской нации относится не менее 220 млн. или 77 процентов. Русских в собственном смысле этого слова, русских как народа 200 млн. чел. или 70 процентов. Великороссов, этнического ядра русской нации, насчитывалось 145 млн. или 51 процент всех жителей страны.

Таким образом, оснований для федерализации, а тем более конфедерализации России не было и нет никаких. То, что реализуется сейчас в России выходцами из партийно-хозяйственной и государственной номенклатуры, называется национальной изменой.

 

Таблица

 

Народы	Российская Империя в 1897г.		Советская Россия (СССР) в 1959 г.		Советская Россия (СССР) в 1989 г.		в т.ч. РСФСР в 1989 г.
	млн. человек	%	млн. человек	%	млн. человек	%	млн. человек	%
Русские	83,93	68,2	159,28	79,3	199,39	71,50	119,81	88,70
Польские	7,93	6,4	-	-	-	-	-	-
Тюркские	13,80	11,2	22,14	11,0	49,35	17,70	8,02	5,90
Иранские	0,79	0,6	1,81	0,9	4,84	1,70	0,40	0,30
Армянские	1,17	1,0	2,79	1,4	4,62	1,70	-	-
Летто-литовские	3,09	2,5	3,73	1,9	4,53	1,60	-	-
Финно-угорские	7,41	6,0	4,05	2,0	4,27	1,50	3,07	2,30
Картвельские	1,35	1,1	2,69	1,3	3,98	1,40	-	-
Романские	1,12	0,9	2,21	1,1	3,35	1,20	-	-
Дагестанские	1,09	0,9	0,76	0,4	1,74	0,60	1,42	1,15
Нахские	-	-	-	-	1,23	0,40	1,12	0,80
Адыго-абхазские	-	-	-	-	0,71	0,30	0,56	0,40
Монгольские	-	-	-	-	0,60	0,30	0,60	0,40
Тунгусо-манчжурские	-	-	-	-	0,06	...	0,06	...
Самодийские	-	-	-	-	0,04	...	0,04	...
Палеоазийские	-	-	-	-	0,02	...	0,02	...
Эскимосо-алеутские	-	-	-	-	...	...	...	...
Другие народы	1,40	1,2	1,37	0,7	-	-	-	-
Всего коренные народы:	123,08	100,0	200,83	100,0	278,73	100,00	135,12	100,0
Иностранцы	5,12	(4,2)	7,03	(3,5)	7,01	(2,5)	9,90	(6,7)
Всего	128,20	-	207,86	-	285,74	-	145,02	-

 

Беды России не в том, что она перестала быть страной русских и не в том, что ее захлестнули волны злобствующих инородцев и алчных иностранцев. Статистика, да и здравый смысл опровергают подобные измышления. Проблема заключается в том, что именно русские более всего равнодушны к своему Отечеству. Они не считают себя ее гражданами. Большинству из них глубоко наплевать на то, что с нею происходит. Политический распад, который составляет сущность общественного процесса последних десятилетий, сначала в скрытой, а потом в предельно разнузданной форме это закономерное следствие той самой русской болезни, о которой говорил еще А.С. Пушкин - нелюбопытство и лень ко всему, что касается своей страны, власти и нации. Русские друг друга едят и тем сыты бывают, с горечью  заметил еще один классик - М.Е. Салтыков-Щедрин.

Пять лет назад Россия была политически расчленена ее антинациональной господствующей номенклатурой. “Народ безмолвствовал”. Распад хозяйственных связей, остановка промышленности, запустение земледелия, вырождение культуры, деградация армии, массовое обнищание населения, вывоз капитала из страны - это не причины, а следствия и этого предательства, и этого безмолвия.

Бесполезно лечение, если не знать первопричин, породивших болезнь. Кризис, в котором сейчас находится Россия, имеет своим источником разрушение ее государственности. Пока страна находится в состоянии распада, все усилия по «выздоровлению» ее организма (экономического, финансового, оборонного и т.д.) бесполезны. Отсюда следует стратегическая задача нации - восстановление территориальной целостности страны, что может быть обеспечено главным условием - если установится национальная русская власть. Политическая борьба за такую власть и является главным методом лечения.