Журнал «Золотой Лев» № 99-100 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Л.Г. Бызов

руководитель аналитического отдела ВЦИОМ

 

Пережить бы 2007-2008 годы[1]

Российская политическая система перед серьезными испытаниями

 

Последние пять-семь лет русские[2] привыкли жить в условиях политической и социальной стабильности. Действия властей, пусть далеко и не всегда позитивно воспринимаемые обществом, имели то преимущество, что были в основном предсказуемыми.

Общий социально-политический курс варьировал в пределах достаточно узкого "коридора возможностей", иногда как бы ужесточаясь, "правея" (кампания по монетизации льгот), иногда - "левея" (рост расходов на социальные цели, "национальные проекты"). Происходило укрепление государства и на мировой, и на внутренней сцене, росла экономика. Сформировался, особенно в крупных городах, уже новый, "последефолтовский" средний слой, который, согласно опыту большинства стран, является оплотом политической стабильности. Сама стабильность стала восприниматься как своего рода "сверхценность", особенно теми поколениями граждан, которые испытали на себе хаос 90-х, необходимость тратить все жизненные силы на процесс элементарного выживания, постоянно приспосабливаться к ежедневно меняющимся условиям жизни.

За это общество охотно заплатило определенными политическими ограничениями, такими, как новая схема выборов губернаторов и Совета Федерации, маргинализация оппозиции, деполитизация СМИ, численный рост российского чиновничества, эпидемия коррупции. Выстроенная в последние годы "вертикаль власти", казалось бы, довершила консолидацию политического режима в "пуленепробиваемую" конструкцию, которой не страшны ни внутренние, ни внешние потрясения. Однако в преддверии нового избирательного цикла ее прочность стала вызывать определенные сомнения. С уходом Путина политическую систему новейшей России ожидает первое серьезное испытание на прочность.

 

Демократия "по доверенности"

 

Главная отличительная черта нового избирательного цикла - это сложная интрига, исход которой для большинства далеко не очевиден. Общественное мнение в России недостаточно готово к проблеме смены власти и политического курса, у большей части русских нет ясности ни относительно реальных намерений Путина, ни относительно качеств, которыми должен обладать его возможный преемник, ни относительно того, кто именно может стать таким преемником.

Авторитет нынешнего главы государства на порядок превосходит авторитет всех других политиков и общественных деятелей страны[3]. За последние два года уровень общественного одобрения деятельности Путина, как правило, превосходил отметку в 70%. Наиболее тяжелый кризис доверия в январе-феврале 2005 года, связанный с пресловутой "монетизацией льгот", снизил эту цифру примерно на 10 пунктов, однако вскоре ситуация вернулась на исходный уровень. Это означает, что любой "преемник", кто бы им ни стал, неизбежно окажется в тени Путина. Лица из ближайшего окружения президента воспринимаются скорее как его соратники, "помощники", чем как самостоятельные политические фигуры.

Предстоящие в конце 2007 года выборы Госдумы неизбежно приобретают характер "праймериза" президентских выборов, последней перед ними и решающей "пробы сил". Однако и их итог не выглядит предрешенным. В условиях отсутствия очевидного "преемника" усиливается внутриэлитная конкуренция, носящая не столько идейный, сколько функциональный характер. Вокруг каких политических структур в этой связи сложится новая конфигурация партии власти? Будет ли это "Единая Россия" или же другая политическая сила?

Будущие выборы можно лишь с известной натяжкой назвать вполне демократическими. Лишь 21% опрошенных ВЦИОМ в ноябре с.г. полагают, что они будут "вполне демократическими, отражающими волю избирателей". Около 26% считают эти выборы "совсем не демократическими, а их исход - предрешенным". Большинство же (44%) считает предстоящие выборы в какой-то степени демократическими, а в какой-то степени - нет[4].

Современную Россию нельзя назвать ни демократией, ни диктатурой. Сформировалась некая средняя, "полудемократическая" модель, в которой в целом нашли себя и общество[5], и власть[6]. Общество во многом перекладывает ответственность и процесс принятия решений на власть, отказываясь от реального политического выбора. При этом, в отличие от узкого круга "демократической общественности", избиратели не слишком склонны переживать по этому поводу. Для большей части русских демократия не является на нынешнем этапе развития страны "сверхценностью". Они совершенно не удовлетворены тем, как реально развивалась демократия в 90-е годы, когда она превратилась в своего рода "политический театр", мало связанный с решением проблем общества. Лидеры демократического движения, как и оппозиции в целом, не пользуются доверием общества, убедившегося в их бессилии, некомпетентности и отсутствии новых привлекательных идей[7].

Объективно и сама социальная ткань современного общества у нас менее демократична, чем в позднесоветские времена. Только сейчас - и пока очень медленно! - начинают возобновляться горизонтальные социальные связи. Они все еще носят зачаточный характер и работают, как правило, лишь на локальном уровне. Как результат - несмотря на доминирующие в стране патриотические, государственнические настроения, общество отчуждено от политики власти, не видит способов на нее повлиять и... не испытывает сильного желания это делать!

В такой ситуации политика и выборы превращаются в процесс, прямо не связанный с волеизъявлением граждан. Зачастую избиратели, мало интересующиеся политикой и не видящие прямой связи между ней и их частной жизнью, делают свой выбор, руководствуясь не столько взглядами и убеждениями, сколько случайными обстоятельствами, идут по пути "наименьшего сопротивления".

Общество как бы "передоверяет" право принятия решений самой власти, не желая вникать в сложные проблемы управления страной. Это создает известный парадокс, когда растет число недовольных конкретными действиями властей, проводимой ими политикой, ее результатами (или безрезультатностью) - но при этом партия власти продолжает уверенно набирать политические очки. Есть власть - "ей и карты в руки", думает рядовой избиратель и голосует за эту самую власть и ее кандидатов.

Реальное отношение к власти сегодня можно оценить примерно на "четверку с минусом". 18% опрошенных полностью поддерживает политику, проводимую властями. Это преимущественно "новый средний класс", доходы и благосостояние которого последние годы росли опережающими темпами[8]. 7%, напротив, полностью отказывают в поддержке курсу властей, ставят им "двойку". Остальные почти 70% занимают скорее промежуточные позиции - 49% "скорее, поддерживают", а 17% - "скорее, не поддерживают". Это, конечно, не касается самого Путина, который, несмотря на приближающееся завершение его мандата, остается для многих "президентом надежды", а также занял нишу своего рода национального символа.

Социальный фон последних лет достаточно стабилен и позитивен. У значительной части общества растут доходы, доля тех, кто живет за гранью нищеты, постоянно сокращается и сегодня составляет не более 11% населения страны. Эти люди, по большей части пожилого возраста, по их собственным словам, так и не смогли приспособиться к жизни в современном обществе. Не получается у них и "крутиться", искать приработок, они вынуждены довольствоваться в жизни самым минимумом, достаточным только для биологического выживания. Но нерешенность социальных проблем в стране заставляет граждан тратить практически все свое свободное время и силы, если уже не на физическое выживание, то на поиск средств к более или менее "сносной" жизни. Только 5-8% русских удалось вырваться из замкнутого круга нужды и постоянного поиска денег на самое необходимое[9]. Только им оказалось по силам использовать новые рыночные возможности, начать серьезное дело, добиться того, что они сами характеризуют как жизненный успех.

Главным достижением всей путинской эпохи общественное мнение до сих пор признает восстановление институтов государственности, то, что президент "поднял страну с колен", на которые она была поставлена Ельциным, вернул русским чувство самоуважения и историческую перспективу. Задача восстановления государственной идентичности представляется русским столь важной, что они по сути прощали Путину очевидные для большинства провалы во внутренней политике, в первую очередь в социальной и экономической сферах. "Крайним" в этих провалах скорее является Правительство РФ, деятельность которого одобряет меньше половины (41%), а также Госдума, уровень одобрения которой не дотягивает и до трети опрошенных (29,0%)[10].

Линейной связи между объективными показателями роста благосостояния и социальным самочувствием социологи не наблюдают. На настроениях граждан сказывается то, что можно назвать "кризисом ожиданий" - информация о профиците бюджета, растущем Cтабилизационном фонде, росте ВВП сравнивается с собственным положением и делаются далеко не самые утешительные выводы. Людям начинает казаться, что "кто-то где-то" быстро богатеет за их счет, а они остались на "обочине жизни".

 

Партии: ветераны и новички

 

Перспективы политических партий[11] на выборах Госдумы в декабре 2007 года сегодня уже довольно хорошо понятны. Лидер и безусловный фаворит - "Единая Россия" - продолжает доминировать, медленно, но неуклонно наращивая свой рейтинг. Сегодня за нее готовы голосовать около 45% избирателей. "Единая Россия" объединяет самую "середку" общества, людей со средним и выше среднего достатком, в целом удовлетворенных тем, как развиваются события в стране.

В большинстве регионов у действующих властей есть серьезные и влиятельные оппоненты. Вероятно, это стало главной причиной успешного создания[12] второй, "левоцентристской" партии власти во главе с Мироновым.

Сохранили стабильные позиции ветераны партийного фронта - КПРФ и ЛДПР.

Единственной партией, прошедшей на прошлых выборах в Госдуму, но не сумевшей удержать завоеванных позиций, стала "Родина", которая и вовсе исчезла с политической сцены, влившись в новый проект "Справедливая Россия".

Именно "Справедливая Россия" ныне с наибольшими основаниями претендует на то, чтобы стать четвертой партией, имеющей представительство в новой Государственной думе. Ее лидер пользуется личным доверием президента и активно использует это обстоятельство в своей политической кампании. Независимо от того, как оценивать конкретные перспективы новой партии Миронова, станет ли эта партия "долгоиграющей" политической силой, на партию такого типа есть общественный спрос: многим избирателям необходима левоцентристская сила, стоящая на социалистических, социал-патриотических и социал-демократических позициях[13]. Ведь именно в этом направлении развивается вектор развития общественных настроений. Чтобы стать успешной, новая левоцентристская партия не должна повторять ошибки КПРФ и становиться партией пожилых людей. Необходима левая идеология, которая была бы востребована социально активными группами населения. Но на сегодняшний день более 70% тех, кто намерен голосовать за "Справедливую Россию", уже перешагнули 50-летний рубеж, и это внушает определенные опасения за ее судьбу.

Остальные партии практически не имеют шансов на федеральный успех. Около 1% имеют сегодня "Патриоты России", лозунги которых во многом оказались перехвачены "Справедливой Россией". В среднем по 1,5-2% располагают "Яблоко" и СПС, и даже объединившись, они вряд ли смогут набрать более 3-3,5%, а "объединенные демократы" и того меньше - всего 1,5% опрошенных. Политические лица этих партий последние годы все сильнее различаются. СПС сегодня - это партия, в которой основу электорального ядра составляет преуспевающая городская молодежь, а для "Яблока" традиционная социальная база - городская интеллигенция среднего и старшего возрастов. СПС - это "партия личного успеха", молодых активных людей, достигших успеха в работе, бизнесе, устройстве своей личной жизни. "Яблоко", напротив, это "партия личного поражения", партия интеллигенции, не нашедшей себя в рыночных реформах, оказавшейся на обочине жизни. Неудивительно, что "Яблоко" в последние годы стремительно левеет, осваивая социал-демократическую нишу. Объединяет их то, что после провала на выборах 2003 г. обе партии так и не сумели преодолеть системного кризиса, а их сторонники не простили им неудач и поражений[14].

 

Преемник есть. Будет ли преемственность?

 

По мере приближения даты выборов нового президента политическая система России начинает все в большей степени проявлять черты неустойчивости. В корне изменить партийно-политический ландшафт страны может проблема партийного определения "преемника". Если он предпочтет обойтись вовсе без партийной поддержки либо опереться не на "Единую Россию", а на другую партию, это сразу поставит под сомнение ее властный потенциал. А способна ли "Единая Россия" оставаться самодостаточной вне тех обстоятельств, которыми она располагает сегодня, далеко не ясно[15].

Но если возможная интрига парламентских выборов является скорее вторичной по отношению к "Проблеме-2008", то предстоящие президентские выборы имеют главную специфику, которая отличает эти выборы от всех имевших место в современной России: новый президент будет избираться в условиях сохраняющегося сверхвысокого рейтинга действующего главы государства. Путин много раз заявлял, что не намерен баллотироваться "на третий срок" и инициировать проведение соответствующего конституционного референдума. В то же время, по его собственным словам, он не намерен и уходить из большой политики. Но большинство привыкли видеть реального лидера страны именно в формальном главе государства! Именно поэтому, как показывают опросы, в случае вынесения на референдум вопроса о "третьем сроке" Путина, около 58-60% поддержали бы "положительный" или "скорее, положительный" ответ на поставленный вопрос, и лишь менее трети опрошенных дали бы отрицательный ответ. В ответ на вопрос: "За кого бы Вы проголосовали, если бы президентские выборы состоялись сегодня?" - 57% называют фамилию Путина, а делящие в этом случае второе-третье место Медведев и Жириновский имеют каждый примерно по 5%. Однако в случае отсутствия в списке Путина Медведев набирает около 14%, а Жириновский остается со своими 5%.

Для "кандидата Кремля" 14% - конечно, далеко не электоральный потолок. Рейтинг "единого кандидата от партии власти", как показывают опросы ВЦИОМ, составляет не менее 40-45%, из которых лишь меньшая часть отражает уровень поддержки той или иной конкретной персоны, а большая - авторитет нынешней власти в целом. И в этом качестве Медведев сегодня фаворит. 14% считают именно его кандидатуру наиболее приемлемой для себя, примерно по 7-9% предпочли бы видеть в качестве "преемника" Грызлова либо Иванова, рейтинги других возможных кандидатов существенно ниже.

Что же касается оппозиции, то ее перспективы не слишком сильно коррелируют с тем, на ком именно остановится Кремль в качестве "преемника В. Путина". За второе место в любом случае будут бороться Жириновский и Зюганов, имеющие сегодня примерно равные шансы в этой гонке, но на большое количество голосов ни тому, ни другому рассчитывать не приходится.

И все же главные экзамены созданной Путиным политической системе предстоит сдавать отнюдь не на электоральных полях. В конечном счете - при нынешнем уровне доверия к нему - выберут почти любого, на кого укажет действующий президент. Однако трудно себе представить, что "преемник", кто бы им ни стал, сможет получить такую же поддержку общества, как в свое время Путин.

Это делает позиции следующего президента - а значит, и всей нашей "президентоцентричной" системы власти - существенно более уязвимыми к политическим, социальным и экономическим рискам внутреннего и внешнего характера. Рискам, которые, по всем признакам, после 2008 года будут только нарастать. Таким образом, вопрос сегодня состоит не в том, удастся ли весной 2008 года обеспечить мирную и спокойную передачу власти от президента к его преемнику. Вопрос в том, сумеет ли преемник распорядиться этой властью, удержит ли он ее и окажется ли на высоте тех сложных задач, которые стране под его руководством предстоит решать после выборов-2008?

 

МН №50/29.12.2006