Журнал «Золотой Лев» № 85-86- издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА УКРАИНСКОГО СЕПАРАТИЗМА[1]

 

«На Украине не существует политической силы, способной заставить парламент принять решение о присвоении русскому языку статуса второго государственного. Все рассуждения по этому вопросу - предвыборная демагогия на тему лингвистики. Другое дело - нюансы использования языка меньшинств в том или ином регионе. В этом вопросе мы действуем в соответствии с Европейской хартией региональных языков или языков меньшинств. Мы не ущемляем ничьи лингвистические права». Эти слова принадлежат главному оранжаду, слегка сморщившемуся от переполняющей его желчи.

 

Коммунисты - создатели «украинской нации»

 

«Украинский народ» - феномен не этнический, а сугубо политический. Политической реальностью так называемые «украинцы» стали только в ХХ веке с его революционными катаклизмами и мировыми войнами. Но реальностью не самостоятельной, а порождённой по воле заинтересованных в её существовании противоборствующих сил, которые не жалели материальных, дипломатических и военных усилий на то, чтобы превратить часть русского народа в мифических «украинцев». Создателями идеологии украинского самостийничества по праву могут считаться поляки, в течение многих лет настойчиво внедрявшие в сознание русофобствующей части интеллигенции Малой России идею существования особого «украинского народа». Само употребление слова «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться именно поляками, которых не устраивала ни «Малороссия», ни «Малая Русь». Но не поляки, и не «теоретики» украинства вроде эсера-националиста и председателя Центральной Рады (впоследствии советского академика) М.С. Грушевского (1866 - 1934) со товарищи являются создателями феномена «украинской нации». В качестве официально признанной нации «украинцы» появились только в коммунистическом СССР. Именно компартия, превратившая Малороссию в «Украинскую Советскую Социалистическую Республику» (УССР)[2], и является подлинным создателем «украинской нации». Первая кампания украинизации началась в Малороссии сразу после революции 1917 года. Но чехардой пронёсшиеся «банановые» режимы «украинцев» (Центральная Рада, гетманщина, Директория) были слишком ограничены временем и пространством для организации широкомасштабного наступления на русские язык и культуру и потому ограничились, в основном, принятием деклараций да комедийной сменой вывесок на магазинах. К этому добавилось изгнание с работы служащих, не владевших украинской «мовою». После утверждения в России коммунистического режима и превращения ими Малороссии в «УССР» дело насильственной украинизации было поставлено на государственную основу и приняло совершенно иной размах. Задействованными оказались все возможные структуры власти, от законодательных до карательных. Для перевода русского населения на «мову» были созданы «тройки по украинизации» (по типу печально известных «троек ГПУ»), а также тысячи «комиссий» того же рода. Тут уже не только переводились на новояз документация, вывески, газеты, но даже разговаривать в учреждениях по-русски запрещалось. Вот, только один из тысячи примеров. В июле 1930 года президиум Сталинского окрисполкома (русский шахтерский город Юзовка в Каменноугольном районе) принял решение «привлекать к уголовной ответственности руководителей организаций, формально относящихся к украинизации, не нашедших способ украинизировать подчинённых, нарушающих действующее законодательство в деле украинизации». При этом прокуратуре поручалось проводить показательные суды над «преступниками». Административный террор и запугивание приносили свои чёрные плоды. В русском городе Мариуполе, например, к 1932 году не осталось ни одного русского класса в школах. Этот беспрецедентный разгул русофобии длился в Малороссии с середины 1920-х годов до 1937 года, когда наиболее оголтелые фанатики украинства к своему удивлению оказались в числе «врагов народа» и вместе со всеми прочими отправились в советские лагеря. Но и тогда украинизация не была отменена. Просто ввиду надвигавшейся войны ей перестали уделять прежнее внимание и ввели в более спокойное русло. Ещё одна попытка украинизации была предпринята в хрущёвские времена. Но при Л. Брежневе дело было пущено на самотёк, планов расширения применения украинского новояза уже не составляли, а без государственной поддержки он стал умирать естественной смертью. Удивительно, но русские до сих пор не осознали, что именно компартия, превратившая Малороссию в УССР, является подлинным творцом «самостiйной и нэзалэжной Украйны». Вследствие этого заблуждения многие русские продолжают поддерживать коммунистов, наивно видя в коммунистическом интернационализме последнее средство защиты от агрессивного украинства. Подобное историческое и политическое невежество, закоснелость в путах коммунистической идеологии делают сегодня положение русских в Малой России совершенно безнадёжным, оставляя их пассивным объектом манипулирования со стороны антирусских сил, прежде всего - коммунистов.

 

Этногеноцид на «Украине»

 

В настоящий момент Малороссия превращена захватившими в ней власть «украинцами» в подлинный концлагерь для русских, а факты так называемой «дискриминации русского меньшинства» (почему-то упорно сводимые только к языку!) на деле являют продуманную систему этнического геноцида. Вся же болтовня об «украинськом видродждэнии», «нэзалэжности», «боротьби з тоталитаризмом» - не более чем дымовая завеса, призванная этот геноцид скрыть. Бывает геноцид физический, а бывает национально-культурный. Его называют: этноцид. Рабочая группа по коренным народам при ЮНЕСКО понимает под этим термином

 

«любое действие, направленное на лишение этнических черт или идентичности, любые формы национальной ассимиляции или интеграции, принуждение к переходу к чужому образу жизни и любую пропаганду против коренных народов».

 

Когда происходит переписывание истории, уничтожение национальных и культурных памятников, гонение на национальную религию, запрет и ограничение родного языка, насильственное (т.е. осуществляемое в условиях политического, силового или экономического давления) изменение национальности людей - это всё и есть этноцид. Иными словами, этноцид, осуществляемый на Украине, - это насильственная ассимиляция в «украинцев» русских людей, которых заставляют отрекаться от своих корней, своей истории, своего языка и культуры, своей крови, своих святынь, своей религии.

 

Манипуляции цифрами

 

Широко практикуемый метод этногеноцида - манипуляции с численностью русского населения Малороссии. Общеизвестно, что все переписи населения после переворота 1917 года искусственно подгонялись под национально-территориальное деление СССР. Переписи, проведённые в «Украинской ССР», планомерно занижали численность русских, записываемых в «украинцы», с целью пропагандистского оправдания официально насаждаемой украинизации. Но примечательно, что проводимая коммунистической властью в течение жизни трёх поколений политика дерусификации Малороссии, так и не смогла достигнуть поставленной цели. Наступившие после 1985 года послабления привели к тому, что большинство населения УССР отказалось регистрировать себя в качестве «украинцев». Даже по переписи 1989 года состав «народа Украины» получился более чем странным: из 52 миллионов человек населения почти 30 миллионов (57,6 %) назвали себя русскими (из них у 6,5 миллионов в паспортах значилось «украинец»!). Если исключить из оставшейся цифры евреев, «белорусов» и другие национальные меньшинства, то получится, что на «Украине» как раз «украинцы» являются «нацменами», численностью всего 13 - 14 миллионов человек (от 25 до 26,9 %)! За истекшее после 1991 года время власти «республики Украина» предприняли титанические усилия для «ликвидации» русского этноса. Украинизаторы преследуют цель дезориентировать русское население Украины и планомерно внушают ему комплекс «нацменьшинства». Один пример манипуляций цифрами. Сразу же после переписи населения 1989 года в газете «Вечерний Киев» была опубликована статья, сообщавшая, что население Киева составляет 2 миллиона 572 тысячи человек при 1 миллионе 472 тысячах русских и 865 тысячах «украинцев». Но уже через год эта же газета переиздала данную статью с совершенно иными цифрами: «русских» - 472 тысячи, а «украинцев» - 1 миллион 865 тысяч человек! В 1994 году президент Л. Кравчук заявил, что на Украине русских вообще нет, а «11 млн. [?! - М.] русскоязычных проблемы вообще не составляют». На русских в Малороссии оказывается всестороннее давление с целью принудить их записываться в «украинцы». Вот типичный случай. Девчушка приходит после занятий домой и говорит родителям: «В школе записывали нашу национальность, я ответила, что мои папа и мама украинцы». Мать удивлена: «Но я же русская?». Дочь в слёзы: «Мама, не говори в школе, что ты русская: мне в классе будет плохо».

 

Создание искусственного языка

 

Никто и никогда не навязывал Малороссии, переименованной в «Украину», русского языка, ибо испокон веку он был для неё своим, как и население её по национальности всегда являлось русским. Разговорная сельская «мова» исторически сложилась у русских крестьян в ХV - ХVII веках в оккупированной поляками Юго-Западной Руси. Русские крестьяне Речи Посполитой, приспосабливаясь к языку владевшего ими пана и его польской челяди, постепенно перешли на засорённый польскими словами разговорный русско-польский суржик.

Лишь в ХIХ - ХХ веках этот новый диалект стараниями русофобов получил громкое название «украинского языка». В эпоху СССР ему был придан статус «дэржавной мовы» на территории УССР, но искусственное его распространение, в силу естественного неприятия со стороны населения, очень скоро было ограничено официальной документацией да творчеством украиномовных писателей, издававшихся за государственный кошт и никогда не читавшихся читателями, потому что от живой малорусской речи их «украинский язык» отличался, как небо от земли.

Разговорная «мова» малороссийских сельчан понятна любому русскому человеку, ибо при всех своих полонизмах она всё же есть диалект великорусского языка. Нигде в малороссийских деревнях не употребляли и не употребляют словечек, наподобие: «долляр», «вализа», «ковдра», «агэнция», «Нидэрлянды» и тысяч им подобных, ныне, после 1991 года, директивно внедряемых в укрмову с единственной целью: максимально отдалить её от русского языка, превратив последний действительно в «иностранный».

Основной метод, который украинизаторы применяют сегодня для создания своего местечкового новояза, - прямое заимствование слов из польского и насильственная замена этими словами русских: «спортовец» вместо спортсмен, «полициянт» вместо полицейский, «агенция» вместо агентство, «наклад» вместо тираж и т.д. и т.п. Разумеется, все эти новые «украинские» слова взяты непосредственно из польского языка: sportowjec, policiant, agencia, naklad: искусственно сконструированный, полонизированный новояз и навязывает украинская власть подвластному ей населению.

Любая официальная информация подаётся исключительно на укрмове. Лишь «по-украински», с плохо скрытым акцентом, ведутся дискуссии в «Верховней Раде», общаются с народом президент и прочие официальные лица, хотя вне стен официальных учреждений большинство из них переходят на родной русский язык. В Верховной Раде бесконечно обсуждаются языковые законопроекты, один идиотичнее другого. Один из них, например, предусматривает за «неупотребление украинского языка» административные наказания и штрафы, причём даже в тех районах, где русские официально признаны большинством населения. В некоторых школах Киева (реальный случай из жизни Печерского района города) детей за то, что они разговаривают в школе на переменах на русском языке, учителя украинского называют «хам», «свинья», «скотина» и угрожают заставить носить таблички на груди с надписью: «Я украинец, но не разговариваю по-украински».

 

Психологическая подготовка к войне с Россией

 

Ежедневно и ежечасно в головы граждан «самостiйной и нэзалэжной» вдалбливается пещерная философия ненависти к русским и всему, что с ними связано. Поводы, эту ненависть питающие, совершенно надуманны и абсурдны и, тем не менее, она - эта ненависть каждодневная бытовая реальность современной Украины. Ею пронизана вся атмосфера жизни украинского общества, его культура, образование, политика, профессиональные и социальные отношения. Её закладывают в подсознание каждого «украинца». Никакое инакомыслие в этой части украинского самосознания не допускается и жестоко преследуется.

Недовольство «украинца» его скудной, безрадостной жизнью в «самостiйной и нэзалэжной» незаметно направляется на внешний объект - соседнюю РФ - и рассевается при помощи такого приёма, как организация бесчисленного количества помпезных русофобских «мероприятий», «годовщин», трагикомических «стояний» и «шествий», в ходе которых под неумолчный плач о неисчислимом множестве «понэволэнь», «голодоморов» и «зныщэнни украинцив» планомерно разжигается антирусская истерия.

Приносимая украинскими СМИ (прежде всего телевидением) практически в каждый дом, каждую семью эта лавина ежедневных «репортажей ненависти» всякое недовольство канализирует в направлении России. Главное, что должно дать эффект - безотчётный характер прививаемой ненависти: «украинцу» следует ненавидеть Россию, потому что она - Россия, за то только, что она существует. Исподволь формируется примитивное представление о том, что за все беды и потери «украинцев», за их сегодняшнее нищее и полуголодное существование ответственность несёт их «извечный враг» - Россия. А чтобы подобный тип мышления стал единственной формой мировосприятия, его начинают формировать буквально с детского сада и школы.

«Украинец» постоянно должен ощущать себя в состоянии войны с Россией. В его душе должны жить страх и ненависть. Иначе говоря, его ментальность должна соответствовать состоянию войны, даже если таковой не имеется в переживаемый исторический момент. Он должен быть уверен, что рано или поздно она разразится. Эта роковая неизбежность грядущего военного катаклизма в условиях полной социально-экономической несостоятельности украинского бантустана даёт возможность нейтрализовать недовольство «украинца» его убогой, нищей жизнью и делает из него зомбированного фанатика, которым легко манипулировать власть предержащим. При этом неважно, какова на самом деле вероятность военного противостояния и каковы его возможные последствия. Сознание неизбежности грядущей войны - тот самый постоянно действующий внешний раздражитель, который не даёт «украинцу» сосредоточиться на чём-либо другом, кроме патологической ненависти к «москалю».

 

Малоросс

 

Дуэль 11.07.06