Журнал «Золотой Лев» № 85-86- издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В.И. Меркулов

 

Русско-молдавские связи с древности до наших дней

 

Вопрос о традиции добрососедства и сотрудничества является, пожалуй, одним из ключевых в общей теме межгосударственных связей между Россией и Молдавией. Позитивное партнёрство и взаимодействие между нашими странами должно быть обусловлено не только обоюдными шагами навстречу на правительственном уровне, но и, главным образом, возрождением дружественных отношений между русским и молдавским народами. И здесь важна историческая традиция, которая могла сложиться только на основе действительной общности. Та традиция, которую русские и молдаване незыблемо хранили несколько столетий, и которая благодаря нашим общим усилиям станет определяющей для отношений России и Молдавии в будущем.

После падения Римской империи территория Поднестровья оказалась в круговороте «великого переселения народов». По ней прошли и готы, и гунны, истребляя друг друга в кровавых войнах. Через Днестр двигались, видимо, и группы руссов (ругов), также вовлечённые в переселение.

Вскоре через молдавские земли в Европу хлынули многочисленные волны кочевников, первыми из которых были авары. Именно авары надолго отделили Молдавию от тогдашнего европейского мира, их каганат был уничтожен франками и славянами только в конце VIII века.

Связи России и Молдавии установились на заре государственности обеих стран. Летописи доносят до нас свидетельства о самых ранних контактах Древней Руси с поднестровскими землями, на которых жили племена уличей и тиверцев. Их города сохранились до времени раннего летописца. В середине X века уличи и тиверцы вошли в состав Древнерусского государства. Кстати тиверцы участвовали в походах Руси на Константинополь в 907 и 944 годах. В конце XI – начале XII веков под натиском кочевников они отошли к северу.

С XI века славянское население Поднестровье начинает контактировать с предками нынешних молдаван, которые многое заимствовали из славянской культуры, восприняли славянскую письменность. Собственно молдавское письмо появилась только в XVI веке, но и оно основывалось на кириллической графике.

Молдавское государство было образовано на землях, которые входили в состав домонгольской Руси. Оно переняло многие черты древнерусской государственности и культуры, кроме того, русское население составляло около 40 % населения Молдавского княжества в середине XIV века.[1]

Русско-молдавские связи, прерванные монголо-татарским нашествием, возобновились сразу после того, как  Русь вернула свои утраченные территории. Формирование военно-политического союза России с Молдавским княжеством было обусловлено общностью интересов, направленных, с одной стороны, против Польши и Литвы, а с другой – против татарских ханов и Османской империи. Важно было и то, что молдаване всегда сознавали себя частью православного мира, а значительная часть молдавской аристократии была кровно связана с Русью. Например, воеводы начального периода молдавской истории были русскими по происхождению, а русский язык был официальным языком молдавских княжеств до начала XVIII века.[2] Молдавия изначально была двуязычным государством, и эта традиция, заложенная в прошлом, сохраняется и поныне.

Русское государство всегда сочувствовало Молдавии в её борьбе против турецкой агрессии. Однако, ведя постоянные  войны по всем своим границам, оно не могло до некоторого времени оказывать молдавскому народу действительную поддержку. Международная обстановка начала меняться с конца XIV века, когда русские войска одержали победу на Куликовом поле. К тому времени  у обоих государств чётко  определились общие политические интересы. Этому способствовало ослабление Золотой Орды и уменьшение опасности татарских набегов не только для Московского государства, но и для Молдавского княжества. К этому времени относятся первые упоминания о поездках из Москвы в Молдавию и обратно. Например, в 1386 году в Молдавии побывал сын Дмитрия Донского Василий, бежавший из татарского плена через Молдавию в Москву.

Проявлением дружественных отношений между двумя государствами стали династические связи. Второй женой молдавского господаря Стефана III была Евдокия, дочь киевского князя Семёна Олельковича, род которого был тесно связан с московскими правителями. В 1483 году состоялся брак князя Ивана Ивановича Молодого и дочери молдавского господаря Елены Стефановны, прозванной в Москве Волошанкой. Вскоре начался обмен посольствами между Русским государством и Молдавией.

С середины XVI века, со времени правления господаря Петра Рареша, связи Молдавского княжества с Москвой особенно укрепились. Молдавия окончательно утвердилась в стремлении при помощи русского оружия прекратить даннические отношения с Турцией, а сам Рареш породнился с Рюриковичами. Но пока и Русь, и Молдавия были слабы, чтобы противостоять Османской империи. В истории Молдавии начался тяжёлый период, связанный с захватом страны турками. России тоже предстояло пережить Смутное время, ставшее суровым испытанием для русской государственности.

С восшествием на московский престол новой династии Романовых, дружественные русско-молдавские отношения были восстановлены. Вскоре Россия вступила в открытое вооружённое противостояние с Турцией из-за Азова, найдя верного (но пока тайного) союзника в лице Молдавии. Известно, что молдавский господарь Василий Лупу сообщал русскому царю о положении в Османской империи, что имело для Москвы огромное значение. В Молдавии побывал русский дипломат А.Л. Ордин-Нащокин, целью которого было не только подготовить посольство в Турцию, но и проверить возможность совместных действий Молдавии и России против общего врага.

Просьбы о принятии Молдавии под покровительство Москвы следовали на протяжении всего XVII века. Историки отмечают, что в это время в Молдавии не было ни одного господаря, который не обращался бы за помощью и поддержкой к России. Молдавские правители Антиох Кантемир, Константин Дука и Михаил Раковица неоднократно ходатайствовали о том, чтобы русский царь принял их «под свою милость».

При Петре I русско-молдавские отношения приобрели особенное значение для обоих государств. Пётр прекрасно понимал, что мирные отношения с Османской империей носят временный характер, и стремился укрепить военно-политические связи с Молдавией. В 1701 году в Яссах состоялись тайные переговоры между русским послом князем Дмитрием Голицыным и господарем Константином Дукой, во время которых молдавский правитель снова просил принять его страну в русское подданство. Но тогда Россия не смогла удовлетворить эту просьбу, хотя и была готова оказать Молдавскому княжеству «всякое милостивое споможение».

Русско-турецкие войны XVIII столетия открыли новый этап в политической судьбе Молдавии. На молдавский господарский престол вступил Дмитрий Кантемир, который получил реальную возможность освободить Молдавию от турецкого владычества. Он направил своих посланников к Петру I, которые передали царю предложение о заключении русско-молдавского договора, а позже и сам текст документа. Вместе с тем, Кантемир заверял Россию в том, что «ежели пустится царь московский с войсками своими против турок, будет и он с ним заодно». Переговоры прошли достаточно быстро, и уже 13 апреля 1711 года Пётр I подтвердил все пункты договора, присланного молдавским господарем через своих уполномоченных.

С освобождением от турецкого владычества Молдавское княжество избавилось от уплаты дани и других поборов в пользу Османской империи и восстановило свои прежние границы. В дальнейшем Молдавия, в которой установилось правление династии Кантемиров, должна была находиться под покровительством России. Историческая судьба молдавского государства была определена тем выбором, который сделал молдавский народ.

После заключения Бухарестского мира с Османской империей в 1812 году земли между Прутом и Днестром и между предгорьем Карпат и Чёрным морем были присоединены к России. Эта территория с населением в 340 тысяч человек в 1813 году составила Бессарабскую область с единой административной системой, включённую в состав Российской империи.

В Бессарабию началось масштабное переселение русских из центральных областей империи, и к концу XIX века они составляли почти 10 % населения Бессарабской губернии, а в городах их процент был ещё более значительным (26,6 % в Кишинёве согласно данным переписи 1897 года). Правда, критерием тогдашней переписи был «родной язык», что даёт нам основание говорить о процентном представительстве не только великорусов. Основную часть русского населения губернии составляли русины – коренное население Молдавии. Две трети русских признали своим родным языком «малорусский язык». И к этой категории ошибочно причисляли русинов, считая их язык разновидностью малороссийского наречия.[3]

В советское время ситуация почти не изменилась, и русские продолжали составлять около 10% населения Молдавии, а к 1989 году их численность составила даже 13 %. Почти такой же процент составляли «украинцы», к которым в советское время приписывали не только малороссов, но и русинов без учёта их волеизъявления.[4] И только в начале 90-х годов прошлого века, после распада единого государства и последовавшего за ним вытеснения русского и русскоязычного населения из республики, закрытия русских школ и ограничения для русских доступа к высшему и среднему специальному образованию, Россия и Молдавия встали перед новыми реалиями межгосударственных и межнациональных отношений.

В силу исторических особенностей в Молдавии сложилось этническое и языковое разделение между правобережьем Днестра, население которого говорит на молдавском языке, и русскоязычным левобережьем. Внутренние противоречия привели к тому, что в левобережной части возникла самопровозглашённая Приднестровская Молдавская Республика со столицей в Тирасполе. После известного конфликта, в котором Россия выступила страной-миротворцем, Приднестровская Молдавская Республика добилась своего полуофициального признания, которое выразилось в предоставлении определённых прав и гарантий русскоязычному населению и в сохранении на своей территории статуса русского языка. При этом русские на левобережной территории практически не испытывают сегодня чувства национального дискомфорта.

Иная ситуация сложилась в правобережной Молдавии. По результатам опроса 1996 года, 79 % проживающих здесь русских считали, что при занятии престижных и высокооплачиваемых должностей молдаване и румыны имеют явные преимущества. Подавляющее большинство русских жителей Кишинёва отметило, что такие же преимущества молдаване и румыны имеют перед русскими при поступлении в Вузы.

За одиннадцать лет постсоветского периода с 1991 по 2001 гг., по оценке Статкомитета СНГ, Молдавия потеряла в миграционном обмене с другими государствами около 100 тысяч человек.[5] И характерной чертой Молдавии была направленность миграционных потоков в сторону России. По данным социологических опросов 2003 года, только треть русского населения высказала твёрдую решимость остаться жить в Кишинёве, тогда как остальные две трети либо выразили готовность уехать (20 %), либо не имели на момент опроса определённого решения (43 %).[6] Причём среди русских мотивация покинуть Кишинёв ради улучшения своего материального положения оказалась почти в два раза выше, чем у молдаван.[7]

Различны и опасения русских и молдаван в современной Молдавии. Если респонденты и той, и другой национальности едины в том, что наибольшую угрозу для них представляют возможные войны, то русские, в частности, больше озабочены возможными «национальными конфликтами» и «беззаконием», а молдаване – «экологическими катастрофами и эпидемиями», а также «преступностью». В то же время именно исторические традиции русско-молдавских отношений открывают возможности не для разделения, а для будущего партнёрства и сотрудничества.

19 ноября 2001 года между Российской Федерацией и Республикой Молдова был заключён Договор о дружбе и сотрудничестве. Уже тогда сложилась реальная историческая возможность возродить те отношения, которые на долгое время определили бы дружбу между нашими государствами. Вне сомнения, что главным критерием такого сближения представляется взаимное уважение между русским и молдавским народами и изучение общего прошлого с приведением к единому знаменателю национальных курсов преподавания истории.