Журнал «Золотой Лев» № 75-76 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Ю.Ю. Болдырев

 

Цели и средства

 

Прошло две недели после пресс-конференции президента России. Откликов было много, а «привет блондинкам» телеканалы цитировали по несколько раз. Но, похоже, привет – не только блондинкам.

Президент говорил об успехах: экономическом росте, золотовалютных запасах, росте фондового рынка и доходов населения. Но что в первооснове? Рост спроса в мире на сырьё, отсюда и «рост фондового рынка» – прирост стоимости предприятий, на балансе которых находятся наши природные ресурсы. И ускоренная распродажа того, что нам досталось от предков. Если бы у нас принимался не урезанный бюджет (доходы и расходы), а баланс собственности государства (как баланс любой компании), включая баланс запасов недр, было бы очевидно, что мы в убытке. Но о подобном никто не спрашивал…

Благостную картину подпортил лишь журналист, задавший вопрос о противоречии между призывами инвестировать в Россию и перекачиванием за рубеж наших резервов. И тут президент изложил своё понимание «азов экономики».

Увы, если раньше возникал вопрос, как при правильной риторике президента тем не менее у руля экономики остаются Греф, Кудрин, Чубайс и вся эта компания, то теперь президент сам изложил как по учебнику известную, не столько экономическую, сколько идеологическую концепцию. Её суть: нельзя вкладывать «лишние» деньги в нашу экономику, повышать платёжеспособный спрос населения, так как это ведёт к инфляции и неконкурентоспособности наших товаров.
Что тут скажешь – беда. Похоже, в окружении главы государства нет никого, кто рискнул бы напомнить, что отнюдь не эта концепция привела развитый мир к успеху.

Да, если у вас будет больше денег, вы захотите покупать качественные товары, увеличится приток товаров из-за рубежа – ослабление наших производителей. Но логика ответственного управления страной иная – в этот момент нужно ограничить приток товаров из-за рубежа и создать у себя условия для их производства. Со времён Кейнса это известно даже студентам (тоже азы), но противоречит требованиям ВТО, Мирового банка, МВФ, «восьмёрки» и прочего «дяди Сэма», которому по менее важным вопросам мы так смело перечим.

Аналогично: если вы бедны, вас можно заставить пахать за копейки, если же встанете на ноги, за копейки уже не побежите – вырастет стоимость вашей рабочей силы. Но неужели ради ограничения этой составляющей инфляции можно отказываться от развития?

У инфляции ведь есть и другие составляющие, включая произвол монополий. Но с этим никто не борется. Нам лишь объясняют, что рост цен на топливо проистекает из законов свободного рынка: мол, использование дешёвого сырья и энергии – нечестная конкуренция. Это – лукавство. С неба на нас ничего не свалилось. Наши предки завоевали и удержали такую территорию, что на ней не может не быть всего. Это – наше завоёванное потом и кровью конкурентное преимущество, но от которого по требованию Запада мы фактически отказываемся.

И получается, что бедность, антисоциальность политики и дешевизна рабочей силы – наше единственное преимущество. Проясняется не декларативный, а реальный курс: слабость и бедность – навсегда.

Ну а если действительно приток денег нам вреден, ведёт нас лишь к инфляции, то почему это так? Ответ известен: способность денег порождать лишь инфляцию – признак недееспособности власти, её неспособности создать условия для долгосрочных инвестиций в развитие, в производство товаров и услуг, в насыщение рынка товарами, которое вело бы к снижению цен.

Видит это власть, признаёт? Нет. В качестве аргумента, обосновывающего борьбу с инфляцией прежними методами, президент говорил о высоких ставках процентов по кредитам, препятствующих развитию. Но ведь абрамовичи, смоленские и им подобные и свои деньги, по которым платить проценты не надо, в нашу экономику вкладывать не торопятся…

Какую цель вообще преследует власть?

Если цель – развитие, то производная от неё задача – создание условий для инвестирования в развитие. Это вопрос: а) антимонопольного регулирования и пресечения бюрократического и криминального засилия в экономике; б) создания прогнозируемых условий, для чего необходима долгосрочная защита внутреннего рынка – давно известно, что зарубежные инвестиции в развитие приходят лишь туда, куда не могут прийти готовые товары.

Если же цель – вхождение страны в мировую экономику на условиях, диктуемых нам извне, то задача – «стерилизовать денежную массу», не дать деньгам работать в нашей экономике. И тогда нам всем – привет…

И вот новая инициатива: досрочная выплата 11,9 млрд. долл. долга Парижскому клубу, так как «страны-кредиторы испытывают недостаток свободных средств», и плюс щедрый подарок в 587 млн. долл. на покрытие структурного разрыва в балансе Ассоциации международного развития.

Какой альтруизм! Но не надо иллюзий: помогаем мы не бедным странам (тогда передавали бы деньги им прямо), а напротив – богатейшим, чтобы они могли помочь странам бедным, понятно, за наш счёт.

Остаётся задаться вопросом: почему же богатейшим странам не хватает денег? Ответ известен. Развитым европейским странам не хватает средств потому, что у них осуществляются мощные программы поддержки своей экономики: от сельского хозяйства до биотехнологий и аэрокосмической отрасли (например, по соглашению между США и европейскими странами треть инвестиций в создание новых аэробусов идёт из госбюджетов); потому, что их расходы на здравоохранение в долях от госбюджетов (и соответственно уровень медобслуживания граждан и уровень жизни врачей и медперсонала) в несколько раз выше, чем у нас, даже после всех «национальных проектов»; потому, что в Германии, Англии, Франции, Канаде и Италии бесплатное образование действительно является бесплатным, а преподаватели вузов и школ не относятся к числу «нищих бюджетников»; потому, наконец, что проблемы «бесквартирных офицеров» ни в одной из этих стран нет, а финансирование армии позволяет и оснащать её новейшими вооружениями, и поддерживать высочайший уровень жизни и статус офицера…

Просто грех нашему народу, такому отзывчивому на приветы, не помочь этим бедолагам.

 

Если звёзды зажигают...

 

Новость пришла из Японии: суд города Нагано отказал истцам из Китая в компенсациях за то, что они во время Второй мировой войны принуждались работать на японские корпорации, подвергались унижениям и издевательствам. Основание – истёк срок давности.

Сравните: для тех, кто во время войны был вынужден работать на немцев, срок давности не истёк и самые именитые немецкие корпорации продолжают компенсации выплачивать. Японское же правосудие решило, что срок давности истёк, во всяком случае для граждан Китая. И ни малейшего возмущения и протеста со стороны международных правозащитных организаций.

Резонно возникает вопрос: если Китай был нашим союзником и по отношению к обоснованным требованиям его граждан принимаются подобные решения, не является ли этот прецедент основанием для того, чтобы и нам прекратить всякие реверансы и постановить, что по вопросу о «спорных» островах срок давности тоже давно истёк? А заодно то же самое превентивно установить и применительно к любым требованиям, которые могут к нам предъявляться после принятия Советом Европы резолюции, осудившей тоталитарные режимы?

Скажете, это не решается в одностороннем порядке? Как мы видим, решается. Международное право – вещь гибкая, формирующаяся и меняющаяся на глазах. Но мы твёрдости не проявляем, всё переносим решение на будущее. Почему?

Ответ подсказывает другая новость, настораживающая: в сердце Европы, в Гааге, в идеальной голландской тюрьме, оборудованной по высшему евростандарту, скончался бывший президент Югославии Слободан Милошевич. Казалось бы, всё бывает, если бы не один нюанс: буквально перед этим там же скончался (якобы покончил жизнь самоубийством) другой югославский подсудимый – Милан Бабич. Совпадения, конечно, бывают, но не слишком ли они подозрительны в условиях подготавливаемой попытки дальнейшего раздела Сербии и признания Косово самостоятельным государством? Похоже, что на этих примерах все должны усвоить: воле сильнейших в этом мире лучше не противиться...

Некоторые, похоже, это усвоили.

Например, наша «либеральная» элита едина во мнении: «излишки» средств, поступающих от продажи за рубеж наших энергоресурсов, надёжно и рационально хранить за рубежом. Ни данные о критических объёмах госдолга США, угрожающих США дефолтом, ни беспрецедентный объём накопленных теми же США запасов нефти – вот что на самом деле все запасают, – нам ни о чём не говорят.

Что ж, для Плюшкина, не имеющего никаких проблем и не способного ни на что осмысленно направить ресурсы, в которые вложены пот и кровь предшествующих поколений, казалось бы, складирование «излишков» за рубежом разумно. Но только при одном условии: если этот Плюшкин гарантирован, что его всегда будут признавать соответствующим критериям демократичности и рыночности и никогда не захотят судить каким-нибудь очередным Гаагским трибуналом. А заодно и что срок давности по возврату средств, вложенных «антидемократическими режимами», не окажется слишком коротким...

Скажете, ну это уж слишком?

Может быть, я тоже так думал бы, если бы само наше правительство, то есть те, кто складывает наши деньги за рубеж, не думали бы иначе и периодически не выдавали бы себя – как словами, так и делами.

Например, недавно выяснилось, что средства нашего Стабфонда – полсотни миллиардов долларов – из-под управления правительством (как это положено по Конституции для госимущества) передаются Центробанку в дополнение к уже имеющимся у него двум сотням миллиардов долларов золотовалютных резервов. Зачем? А вот тут будьте внимательны: это якобы позволит исключить риск ареста этих средств. В том смысле, что принадлежащее Центробанку – это вроде как не совсем наше.

Не знаю, как у вас, но у меня сразу возникло как минимум два вопроса. Первый: где же ещё сумели (или планируют?) набедокурить наши правители, если прогнозируют масштабные (в десятки миллиардов долларов) претензии и срочно укрывают госрезервы от взыскания? И второй: неужели там, наверху, такие глупыши и наивняк, что всерьёз верят, будто юридическое прикрытие Центробанком в кризисной ситуации защитит наши (все ведь знают, что они – наши!) резервы и фонды от арестов и взысканий?

Но вот один результат точно достигается. Когда Счётная палата, в которой я тогда работал, пыталась проверить операции наших бывших совзагранбанков (госсобственность), выяснилось, что формальным собственником этих банков стал Центробанк и европейское право трактует ситуацию примерно как «вассал моего вассала – не мой вассал». То есть без согласия Центробанка наше общество и государство ничего проверить не вправе.

Что ж, поздравляю: независимо от того, что написано в законе и что декларируется как намерения, реальные операции с нашим Стабфондом теперь будут высшей гостайной – не для шпионов, разумеется, а для нас, граждан страны.

При нынешнем уровне нашего самоуправления и способности контролировать свою власть это, понятно, лишь формальность. Мы же не США, откуда пришла новость, что г-ну Саммерсу, другу и заокеанскому куратору нашего бывшего «лучшего министра финансов», в прошлом министру финансов США, а ныне ректору Гарвардского университета, коллектив этого университета выразил недоверие, в том числе за «русские дела» – за то, как они вместе с Шлейфером, Хеем, Чубайсом и компанией «порезвились» в нашей стране. Нет, наши участники этой забавы – все до сих пор при должностях во власти и управлении госимуществом. И тогда понятно, почему несколько десятков наших миллиардеров стали за год вдвое богаче, при том что ВВП страны вырос лишь на шесть с половиной процентов...

Что ж, если звёзды зажигают, то есть если наши деньги от нас прячут, значит, это кому-нибудь нужно. Не сейчас, не срочно, но на всякий случай: вдруг в механизме полной управляемости нашей демократией произойдёт какой-то досадный сбой и общество все-таки спросит, где же наши денежки и что с ними происходит?

 

ЛГ 15.02.06, 15.03.06


Реклама:
-