Журнал «Золотой Лев» № 75-76 - издание русской консервативной
мысли
(www.zlev.ru)
Ю.Ю. Болдырев
Цели
и средства
Прошло две недели после пресс-конференции президента
России. Откликов было много, а «привет блондинкам» телеканалы цитировали по
несколько раз. Но, похоже, привет – не только блондинкам.
Президент говорил об успехах: экономическом росте,
золотовалютных запасах, росте фондового рынка и доходов населения. Но что в
первооснове? Рост спроса в мире на сырьё, отсюда и «рост фондового рынка» –
прирост стоимости предприятий, на балансе которых находятся наши природные
ресурсы. И ускоренная распродажа того, что нам досталось от предков. Если бы у
нас принимался не урезанный бюджет (доходы и расходы), а баланс собственности
государства (как баланс любой компании), включая баланс запасов недр, было бы
очевидно, что мы в убытке. Но о подобном никто не спрашивал…
Благостную картину подпортил лишь журналист, задавший
вопрос о противоречии между призывами инвестировать в Россию и перекачиванием
за рубеж наших резервов. И тут президент изложил своё понимание «азов
экономики».
Увы, если раньше возникал вопрос, как при правильной
риторике президента тем не менее у руля экономики остаются Греф, Кудрин, Чубайс
и вся эта компания, то теперь президент сам изложил как по учебнику известную,
не столько экономическую, сколько идеологическую концепцию. Её суть: нельзя
вкладывать «лишние» деньги в нашу экономику, повышать платёжеспособный спрос
населения, так как это ведёт к инфляции и неконкурентоспособности наших
товаров.
Что тут скажешь – беда. Похоже, в окружении главы государства нет никого, кто
рискнул бы напомнить, что отнюдь не эта концепция привела развитый мир к
успеху.
Да, если у вас будет больше денег, вы захотите покупать
качественные товары, увеличится приток товаров из-за рубежа – ослабление наших
производителей. Но логика ответственного управления страной иная – в этот
момент нужно ограничить приток товаров из-за рубежа и создать у себя условия
для их производства. Со времён Кейнса это известно даже студентам (тоже азы),
но противоречит требованиям ВТО, Мирового банка, МВФ, «восьмёрки» и прочего
«дяди Сэма», которому по менее важным вопросам мы так смело перечим.
Аналогично: если вы бедны, вас можно заставить пахать за
копейки, если же встанете на ноги, за копейки уже не побежите – вырастет
стоимость вашей рабочей силы. Но неужели ради ограничения этой составляющей
инфляции можно отказываться от развития?
У инфляции ведь есть и другие составляющие, включая
произвол монополий. Но с этим никто не борется. Нам лишь объясняют, что рост
цен на топливо проистекает из законов свободного рынка: мол, использование
дешёвого сырья и энергии – нечестная конкуренция. Это – лукавство. С неба на
нас ничего не свалилось. Наши предки завоевали и удержали такую территорию, что
на ней не может не быть всего. Это – наше завоёванное потом и кровью
конкурентное преимущество, но от которого по требованию Запада мы фактически
отказываемся.
И получается, что бедность, антисоциальность политики и
дешевизна рабочей силы – наше единственное преимущество. Проясняется не
декларативный, а реальный курс: слабость и бедность – навсегда.
Ну а если действительно приток денег нам вреден, ведёт нас
лишь к инфляции, то почему это так? Ответ известен: способность денег порождать
лишь инфляцию – признак недееспособности власти, её неспособности создать
условия для долгосрочных инвестиций в развитие, в производство товаров и услуг,
в насыщение рынка товарами, которое вело бы к снижению цен.
Видит это власть, признаёт? Нет. В качестве аргумента,
обосновывающего борьбу с инфляцией прежними методами, президент говорил о
высоких ставках процентов по кредитам, препятствующих развитию. Но ведь
абрамовичи, смоленские и им подобные и свои деньги, по которым платить проценты
не надо, в нашу экономику вкладывать не торопятся…
Какую цель вообще преследует власть?
Если цель – развитие, то производная от неё задача –
создание условий для инвестирования в развитие. Это вопрос: а) антимонопольного
регулирования и пресечения бюрократического и криминального засилия в экономике;
б) создания прогнозируемых условий, для чего необходима долгосрочная защита
внутреннего рынка – давно известно, что зарубежные инвестиции в развитие
приходят лишь туда, куда не могут прийти готовые товары.
Если же цель – вхождение страны в мировую экономику на
условиях, диктуемых нам извне, то задача – «стерилизовать денежную массу», не
дать деньгам работать в нашей экономике. И тогда нам всем – привет…
И вот новая инициатива: досрочная выплата 11,9 млрд. долл.
долга Парижскому клубу, так как «страны-кредиторы испытывают недостаток
свободных средств», и плюс щедрый подарок в 587 млн. долл. на покрытие
структурного разрыва в балансе Ассоциации международного развития.
Какой альтруизм! Но не надо иллюзий: помогаем мы не бедным
странам (тогда передавали бы деньги им прямо), а напротив – богатейшим, чтобы
они могли помочь странам бедным, понятно, за наш счёт.
Остаётся задаться вопросом: почему же богатейшим странам не
хватает денег? Ответ известен. Развитым европейским странам не хватает средств
потому, что у них осуществляются мощные программы поддержки своей экономики: от
сельского хозяйства до биотехнологий и аэрокосмической отрасли (например, по
соглашению между США и европейскими странами треть инвестиций в создание новых
аэробусов идёт из госбюджетов); потому, что их расходы на здравоохранение в
долях от госбюджетов (и соответственно уровень медобслуживания граждан и
уровень жизни врачей и медперсонала) в несколько раз выше, чем у нас, даже
после всех «национальных проектов»; потому, что в Германии, Англии, Франции,
Канаде и Италии бесплатное образование действительно является бесплатным, а
преподаватели вузов и школ не относятся к числу «нищих бюджетников»; потому,
наконец, что проблемы «бесквартирных офицеров» ни в одной из этих стран нет, а
финансирование армии позволяет и оснащать её новейшими вооружениями, и
поддерживать высочайший уровень жизни и статус офицера…
Просто грех нашему народу, такому отзывчивому на приветы,
не помочь этим бедолагам.
Если звёзды зажигают...
Новость пришла из Японии: суд
города Нагано отказал истцам из Китая в компенсациях за то, что они во время
Второй мировой войны принуждались работать на японские корпорации, подвергались
унижениям и издевательствам. Основание – истёк срок давности.
Сравните: для тех, кто во время войны был вынужден работать
на немцев, срок давности не истёк и самые именитые немецкие корпорации
продолжают компенсации выплачивать. Японское же правосудие решило, что срок
давности истёк, во всяком случае для граждан Китая. И ни малейшего возмущения и
протеста со стороны международных правозащитных организаций.
Резонно возникает вопрос: если Китай был нашим союзником и
по отношению к обоснованным требованиям его граждан принимаются подобные
решения, не является ли этот прецедент основанием для того, чтобы и нам
прекратить всякие реверансы и постановить, что по вопросу о «спорных» островах
срок давности тоже давно истёк? А заодно то же самое превентивно установить и
применительно к любым требованиям, которые могут к нам предъявляться после принятия
Советом Европы резолюции, осудившей тоталитарные режимы?
Скажете, это не решается в одностороннем порядке? Как мы
видим, решается. Международное право – вещь гибкая, формирующаяся и меняющаяся
на глазах. Но мы твёрдости не проявляем, всё переносим решение на будущее.
Почему?
Ответ подсказывает другая новость, настораживающая: в
сердце Европы, в Гааге, в идеальной голландской тюрьме, оборудованной по
высшему евростандарту, скончался бывший президент Югославии Слободан Милошевич.
Казалось бы, всё бывает, если бы не один нюанс: буквально перед этим там же
скончался (якобы покончил жизнь самоубийством) другой югославский подсудимый –
Милан Бабич. Совпадения, конечно, бывают, но не слишком ли они подозрительны в
условиях подготавливаемой попытки дальнейшего раздела Сербии и признания Косово
самостоятельным государством? Похоже, что на этих примерах все должны усвоить:
воле сильнейших в этом мире лучше не противиться...
Некоторые, похоже, это усвоили.
Например, наша «либеральная» элита едина во мнении: «излишки»
средств, поступающих от продажи за рубеж наших энергоресурсов, надёжно и
рационально хранить за рубежом. Ни данные о критических объёмах госдолга США,
угрожающих США дефолтом, ни беспрецедентный объём накопленных теми же США
запасов нефти – вот что на самом деле все запасают, – нам ни о чём не говорят.
Что ж, для Плюшкина, не имеющего никаких проблем и не
способного ни на что осмысленно направить ресурсы, в которые вложены пот и
кровь предшествующих поколений, казалось бы, складирование «излишков» за
рубежом разумно. Но только при одном условии: если этот Плюшкин гарантирован,
что его всегда будут признавать соответствующим критериям демократичности и
рыночности и никогда не захотят судить каким-нибудь очередным Гаагским трибуналом.
А заодно и что срок давности по возврату средств, вложенных
«антидемократическими режимами», не окажется слишком коротким...
Скажете, ну это уж слишком?
Может быть, я тоже так думал бы, если бы само наше
правительство, то есть те, кто складывает наши деньги за рубеж, не думали бы
иначе и периодически не выдавали бы себя – как словами, так и делами.
Например, недавно выяснилось, что средства нашего Стабфонда
– полсотни миллиардов долларов – из-под управления правительством (как это
положено по Конституции для госимущества) передаются Центробанку в дополнение к
уже имеющимся у него двум сотням миллиардов долларов золотовалютных резервов.
Зачем? А вот тут будьте внимательны: это якобы позволит исключить риск ареста
этих средств. В том смысле, что принадлежащее Центробанку – это вроде как не
совсем наше.
Не знаю, как у вас, но у меня сразу возникло как минимум
два вопроса. Первый: где же ещё сумели (или планируют?) набедокурить наши
правители, если прогнозируют масштабные (в десятки миллиардов долларов)
претензии и срочно укрывают госрезервы от взыскания? И второй: неужели там,
наверху, такие глупыши и наивняк, что всерьёз верят, будто юридическое прикрытие
Центробанком в кризисной ситуации защитит наши (все ведь знают, что они –
наши!) резервы и фонды от арестов и взысканий?
Но вот один результат точно достигается. Когда Счётная
палата, в которой я тогда работал, пыталась проверить операции наших бывших
совзагранбанков (госсобственность), выяснилось, что формальным собственником
этих банков стал Центробанк и европейское право трактует ситуацию примерно как
«вассал моего вассала – не мой вассал». То есть без согласия Центробанка наше
общество и государство ничего проверить не вправе.
Что ж, поздравляю: независимо от того, что написано в
законе и что декларируется как намерения, реальные операции с нашим Стабфондом
теперь будут высшей гостайной – не для шпионов, разумеется, а для нас, граждан
страны.
При нынешнем уровне нашего самоуправления и способности
контролировать свою власть это, понятно, лишь формальность. Мы же не США,
откуда пришла новость, что г-ну Саммерсу, другу и заокеанскому куратору нашего
бывшего «лучшего министра финансов», в прошлом министру финансов США, а ныне
ректору Гарвардского университета, коллектив этого университета выразил
недоверие, в том числе за «русские дела» – за то, как они вместе с Шлейфером,
Хеем, Чубайсом и компанией «порезвились» в нашей стране. Нет, наши участники
этой забавы – все до сих пор при должностях во власти и управлении
госимуществом. И тогда понятно, почему несколько десятков наших миллиардеров
стали за год вдвое богаче, при том что ВВП страны вырос лишь на шесть с
половиной процентов...
Что ж, если звёзды зажигают, то есть если наши деньги от
нас прячут, значит, это кому-нибудь нужно. Не сейчас, не срочно, но на всякий
случай: вдруг в механизме полной управляемости нашей демократией произойдёт
какой-то досадный сбой и общество все-таки спросит, где же наши денежки и что с
ними происходит?
ЛГ 15.02.06, 15.03.06