Журнал «Золотой Лев» № 71-72 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В.И. Меркулов,

кандидат исторических наук

 

 

Утешение Русью

 

Январь можно считать поистине трагическим месяцем для русской поэзии. В последние январские дни был смертельно ранен на дуэли Александр Сергеевич Пушкин, в январе же скончался и его друг, поэт Антон Антонович Дельвиг. В новогодний месяц дожил свои последние дни Николай Алексеевич Некрасов... Январь стал месяцем рождения и смерти поэта Николая Михайловича Рубцова…

 

Считается, что участь поэта, его жизненное предназначение – это страдание. Он будто бы призван страдать от одиночества, которое неизменно сопутствует гениальному человеку, мучаться от творческого созерцания повседневной жизни, серости и от непонимания со стороны современников. Однако Николай Рубцов не был поэтом-страдальцем, хотя и тяготился «бытовой суетой» на протяжении всей своей жизни. Скорее, он был трагическим поэтом в русской культуре. Над его судьбой довлел тяжёлый рок, и сам он называл себя «рождённым по ошибке». Но короткая жизнь Рубцова, насколько мы можем оценить её сегодня, спустя 35 лет с того момента, как она оборвалась, не была ни пустой, ни случайной, ни ошибочной.

Николай Рубцов принимал свою судьбу такой, какой она была, и даже радовался её испытаниям:

Я люблю свою судьбу,

Я бегу от помрачений!

Он был поэтом-искателем, находясь в вечном раздумье и неутомимом странствии. В определённом смысле, конечно, он тоже страдал, подобно другим поэтам. Но это не были греховные страдания блуждающего по миру Агасфера, но терзания пытливого путника, идущего к цели своей жизни, то исчезающей, то вновь мерцающей впереди. И даже смерть не могла стать преградой для духовного поиска поэта Рубцова.

Николай Михайлович Рубцов родился 3 января 1936 года в городке Емецк Архангельской области, в многодетной русской семье. Отец Михаил Андрианович работал в леспромхозе, мать Александра Михайловна занималась детьми, их было пятеро. Бытовые перипетии бросали их из одного северного города в другой, и Великую Отечественную войну они встретили в Вологде.

Война принесла горе в семью Рубцовых точно так же, как и в сотни тысяч других русских семей. Николай рано остался сиротой. Боль тяжёлых утрат сопутствовала его военному детству, и будущий поэт выразил её в своём первом, ещё детском, стихотворении:

Вспомню, как жили мы

С мамой родною -

Всегда в веселе и в тепле.

Но вот наше счастье

Распалось на части -

Война наступила в стране...

Старших детей взяли под опеку родственники, а младших, в том числе и Николая, – пришлось отдать в детдом. Там он уже всерьёз увлёкся поэзией. После окончания семилетней школы Николай Рубцов попробовал поступить в мореходку, но дважды безуспешно. Его манили странствия и искания, он не мог усидеть на одном месте, но судьба предложила ему лесной техникум в Тотьме с перспективой размеренного и скучного быта в будущем.

И мысль, летая, кого-то ищет

По белу свету…

Кто там стучится в моё жилище?

Покоя нету!

При жизни Рубцов действительно не знал покоя, скитаясь по всей стране, и только в стихах обретал самого себя.

В 1952 году юный Рубцов снова попытался вырваться из замкнутого круга и найти работу на корабле, устроившись подручным кочегара на тральщике «Архангельск». Но на судне он проработал меньше года, решив вернуться к учёбе, и вскоре поступил в горно-химический техникум заполярного города Кировска. В этот период своей жизни Рубцов много занимался самообразованием, часто обращаясь к трудам по классической философии.

Осенью 1955-го Николай был призван на военную службу, и был зачислен моряком на боевой корабль Северного флота. Находясь при военно-морской базе в Северодвинске, он продолжает писать стихи. Но если в годы службы жизнь поэта казалась вполне устроенной, то приближающееся увольнение вызывало у него тревогу. «Ни черта не могу придумать! – писал Рубцов, – Неужели всю жизнь придётся делать то, что подскажет обстановка? Но ведь только дохлая рыба (так гласит народная мудрость) плывет по течению!» Судьба словно испытывала Николая Рубцова на прочность: сможет ли он найти себя и своё предназначение в жизни, несмотря на все препятствия?

С 1960 года он работает на Кировском заводе в Ленинграде, но душа поэта тяготится однообразием. «Живётся как-то одиноко, без волнения, без особых радостей, без особого горя...» (из письма В. Сафонову). Но и среди тяжёлых рабочих будней Рубцов не перестаёт писать. Вскоре началась его серьёзная литературная деятельность при ленинградском Доме писателей. Рубцова стали признавать современники, в том числе и уже состоявшиеся в творческой среде, произошло его становление как поэта, которому было суждено приобрести всемирную известность. Его стихи перелагались на музыку, становясь поистине народными песнями. А этим может похвастаться далеко не каждый поэт, но только тот, кто пользуется искренней любовью народа.

В Москве Рубцов был студентом Литературного института им. М. Горького, печатался в «Нашем современнике», в «Молодой гвардии» и других журналах. Николая Рубцова словно влекло к несбыточному, недоступному в этом мире. Его стихи были пронизаны любовью к родной природе, к «тихой родине». При этом даже в ранних произведениях ему была близка и русская православная традиция.

Вместе с тем, пожалуй, главной темой поэтического творчества Рубцова является тема одинокого поиска и странствия души:

И однажды, прижатый к стене

Безобразьем, идущим по следу,

Одиноко я вскрикну во сне

И проснусь, и уйду, и уеду…

Незадолго до смерти он пишет стихотворение «Дорожная элегия», в котором наиболее ярко выражен тот же мотив. Раздумчивое одиночество Рубцова было связано с его обращением к природе, которая была для него всецело родной и живой.

На фоне поэтического поиска в творчестве Рубцова возникает образ Руси, древней и святой Родины. Русь – исконное и почти мистическое название России, которую, как выразился однажды Н.В. Гоголь, несёт в неизвестность тройка разыгравшихся коней. Но национальный характер поэзии Рубцова проявляется не только в искреннем обращении к русской природе, но и к русской истории. «Национален сам лирический герой Рубцова, с его исповедальностью и мужественной самоиронией, удалью и нежностью, жизнелюбием и тоской, с всеохватностью приятия мира и катастрофическим ощущением непонятости и внутреннего одиночества, с неизменным при этом осознанием «корневой» связи своей судьбы с судьбой России».

Для Николая Рубцова Русь – это нечто былое, исконное. Но в его стихах Русь не умерла, она «как будто спит», словно прекрасная царевна в хрустальной пещере. Николай Рубцов искал её всю жизнь, её же пытался пробудить своими стихами! Он был одинок в жизни и искал успокоения в любви к своей Родине, кроме которой у него никого не было.

Смерть Рубцова 19 января 1971 года кажется нелепой случайностью, роковой ошибкой. Его трагическая судьба во многом созвучна с трагической судьбой Руси-России в XX веке, которую поэт испытал на себе. Он искал изначальную, «былую Русь», не подозревая о том, что уже нашёл её в своей душе и в своём сердце. Рубцов стремился увидеть в современной ему России, скрытой за фасадом Советского Союза, величие изначальной Руси, без которого невозможно представить возрождения нашей Родины. А этого возрождения он желал вдохновенно и трепетно:

Что же делать –  себе говорю, –

Чтоб над родиной жидкий рассвет

Стал похож на большую зарю?

На каменной плите надгробия Николая Михайловича Рубцова в Вологде высечены его пророческие слова, посвящённые великой духовной державе, которую он искал и в которой находил утешение на протяжении всей своей жизни:

Россия, Русь! Храни себя, храни!

Россия, Русь! Куда я ни взгляну!

За все твои страдания и битвы

Люблю твою, Россия, старину,

Твои леса, погосты и молитвы.