Журнал «Золотой Лев» № 61-62 - издание русской консервативной мысли

 

В.Б. Петров

 

Отцы и «Дети Розенталя» - для «Шафаревича и компании»?

 

Мировая премьера опошления культуры Государственного Академического Большого театра России состоялась.

«Л. - русская гадина, ползающая по окраинам России, чтобы найти удобное место нагадить отечеству», - так написал Василий Осипович Ключевский. Печально, но сказанное про кого-то умнейшим отечественным мыслителем в конце позапрошлого века так и просится в нашу современную жизнь. Сколько же таких рептилий нынче ползает по Руси и гадит, гадит, гадит... Несть им числа.

Недавно за русские деньги, которыми в культурной сфере распоряжается М.Швыдкой, «авангардисты» с восторгом провели выставку с обильными русофобскими вкраплениями. Биеннале называлась. И вовсе не на окраине России. В ее сердце. В ста метрах от Кремля среди других «произведений» в стеклянной клетке сидел за письменным столом великий русский писатель Л.Н.Толстой. А над ним на шестках сидели живые куры и сверху гадили. На высокий лоб воскового писателя падал и растекался по лицу помет.

А спустя несколько недель как нечто авангардное, названное мировой премьерой, на сцене Большого театра была показана опера «Дети Розенталя».

Тоже за русские деньги. На генеральной репетиции побывала группа депутатов Госдумы, некоторые из них высказали мнение об увиденном.

 

«Это откровенная бесовщина на сцене», - заявила «Интерфаксу» зампред думского комитета по культуре И.Савельева. «Смысл спектакля: что-то зарождается гениальное в этой поганой, бедной, дебильной России и все умирает», - заметила она.

 

По оценке депутата, она наблюдала на сцене Большого театра «откровенную русофобию». Более обтекаемо выразился министр культуры /в путинском правительстве - командир дивизии без финчасти и солдат/ А.Соколов:

 

«Объективно - это не уровень Большого театра. Для Большого театра - это провал».

 

Спасибо министру культуры, разъяснил. Примерно также он мог бы сказать про Московский художественный театр, под командованием О.Табакова, в котором вот уже более года идет спектакль, где со сцены звучит густопсовая матерщина. Теперь понятна изощренная интрига Табакова в духе Шелленберга с изъятием слова «академический» из названия театра. Ведь с наличием такого понятия в аббревиатуре МХАТа как-то нехорошо крыть трехэтажным матом со сцены, на которой некогда лицедействовали «великие старики».

Но вернемся к «Детям Розенталя», точнее к «крестным отцам и матерям» данного спектакля. Первый из них по праву - композитор. Это - Леонид Аркадьевич Десятников, широко известный в узких кругах. Именно ему был сделан заказ на написание оперы. И в этом аспекте не может быть не интересна позиция композитора, как выяснилось, нетрадиционалиста, ставшего по договору хоть на время десятником оперной труппы ГАБТа. В конце минувшего года он дал интервью «Московским новостям». Вот некоторые его суждения. В рамках диалога «вопрос - ответ».

 

- Жанр романа, говорят, умер. А жанр оперы жив?

- Нет, конечно. Написание оперы в наше время есть некий культурный жест, обращение к прерванной традиции. Ведь «настоящая» культура, та» что находится в музее, уже мертва.

- Да неужели? В таком случае сочинение оперы- занятие- некрофилическое?

- В каком-то смысле. Музей - это ведь культурный мавзолей?! Так же, как мавзолей у нас - это музей, /.../

- Сюжет оперы уже не тайна: некто Розенталь в научной лаборатории клонирует пятерых композиторов: Верди, Моцарта, Мусоргского, Чайковского, и Вагнера. Почему эти пятеро?

- Они наиболее значимы для оперного жанра.

- Важно, ли что бедняга Розенталь - еврей, коммунист?

- Для кого? Для Шафаревича и компании?

- Для происходящего на сцене.

- Нет, просто это такое клише «еврей, коммунист, ученый» - Франкенштейн и доктор Калигари в одном лице. В опере пять картин, по числу композиторов, и каждая будто бы сочинена одним из персонажей.

 

Такие вот слова композитора. Не скрою, поначалу были предположения о простом и в чем-то простительном человеческом тщеславии, когда, как было отмечено в «МН», «...заказ именно Десятникову оперы для Большого театра объясним прежде всего высотой репутации, смягчающей здоровую /?? - В.П./ скандальность либретто, сочиненного Владимиром Сорокиным. Действительно, ведь не каждому и не часто Большой заказывает оперу! Да и плохо ли получить гонорар, по слухам, то ли с пятью, то ли с шестью нулями в долларовом исчислении - Леонид Аркадьевич все ж не Роман Аркадьевич Абрамович. Деньги-то всем надобны.

Однако ответом вопрос на вопрос «Для Шафаревича и компании?» композитор, обозначил свое не только музыкальное место в своеобразной отнюдь нехудожественной «мизансцене» вокруг детишек Розенталя. И такой поворот, быть может, не смягчает «здоровую скандальность» либретто Сорокина, которого «Идущие вместе» как-то по убойному за литературные экзерсисы назвали «калоедом». А напротив, подобная определенная позитура, дуэт с Сорокиным, выставляют весь этот артефакт с «Детьми...» в несколько ином свете. Правильно заметила корреспондентка «МН» Л.Десятникову: «Соединение вас и Сорокина логично».

То, что данное «произведение» найдет самый светлый отклик в либеральных душах не вызывало сомнений. И сама премьера подтвердила это. Для И. Хакамады некрофилическая опера в святилище русского искусства «это очень талантливое и современное произведение». Ю.Гусман после просмотра экспериментальной оперы сказал: «Мне очень нравится, мне кажется, это весело».

Знаете, что страшно - мы молчим. Мы молчим, когда люди иного, а нередко и нашего роду-племени позволяют - одни внешне политкорректно совершать «творческую» низость, а другие положительно отзываются об этом. Все по одной ядреной поговорке: одни портят воздух, а другие из этого вьют веревки. Ах, курочки накакали на лицо воскового Толстого. Но это же художественный акт! Ах, на сцене главного русского театра проститутки с площади трех вокзалов поют с Чайковским, чьи балеты, не персонажа, а настоящего русского гения ставятся в этом же театре.

Ах, М.Гельман в экспозиции разместил корову из пресс-папье в натуральную величину, а у нее под хвостом вставлено стекло и прикреплена надпись «Посмотри в Россию». Это же такое оригинальное произведение! Ах, А.Тер-Оганьян создал перфоманс или как там еще: топором публично изрубил православные иконы.

Вспоминается, что аятолла Хомейни, духовный лидер Ирана, приговорил к смерти С. Рушди за неподобающее, по его мнению, отношение в «Сатанинских стихах» к исламу. Жестоко? Да. Неправомерно и не входит ни в какие рамки общепринятых норм международного права? Да. Но с тех пор почему-то никто не пишет ничего подобного. Нецивилизованно? Да. Но что считать цивилизованностью? Походя, на грани фола оскорблять или высмеивать то, что пусть не современно, архаично на взгляд «творцов» оригинального? Где тут грань, перед которой художник даже исповедующий авангард, должен остановиться? Но если он не останавливается ни перед чем, даже находясь в заведомо неродной ему среде, под аплодисменты разделяющих его «концептуальность», то кто-то же должен его застопорить.

Приговор Таганского районного суда, оглашенный в конце марта организаторам печально известной выставки в Сахаровском центре, будем надеяться, принесет свои плоды. Ю.Самодуров, директор этого центра, в ночном выпуске ТВЦ, признавшись, что боялся посадки в тюрьму, растерялся даже, когда ведущая Анна Прохорова задала ему в общем-то простой вопрос. Почему объектом всех «претензий» художников-авангардистов было исключительно православие? Не иудаизм, не ислам, а православие. А ответ его был лепетом человека, понимающего, что сделал плохое, но признаться нельзя. И он начал утверждать, что это был выбор самих художников.

В душе всякого человека есть нечто такое, что лучше не затрагивать. Душа русского человека по-доброму отзывчива на слово. Но не всегда эта отзывчивость оправдана, если на твоих глазах, русский человек, топчут и мажут в грязи твою родную культуру. Причем это делают зачастую те, чьи предки были в силу каких-то обстоятельств допущены жить на русской земле. Они, живя общинами, среди русских, сохраняя свои правила, традиции и обычаи со временем стали равноправными с русскими. Но почему-то из этой инородческой среды все чаще вылезают экспериментаторы, которые объектом своего творческого «осмысления» берут русскую тему и над ней упражняются. Будь это «смехачи» из «аншлагов» или делатели «культурных революций» на телевидении.

Спросить Хакамаду: а как покажется такой творческий акт? Сделать макет американской атомной бомбы «Малыш» и прилететь в Хиросиму для устройства в местном театре мировой премьеры спектакля, в котором клонировать сгоревших в атомном огне и попеть с местными гейшами арии об очистительном, например, воздействии температуры на самочувствие нации. А потом кто-то из пришедших на премьеру из «руссо туристо» заметит: это очень талантливое и современное произведение.

Или спросить Гусмана: если поставить премьеру о местных клонированных аборигенах у Стены плача, с включением в нее «арии шахидского гостя». А потом, кто-то из «руссо туристо» сказал бы: мне очень нравится, мне кажется это весело.

Нельзя не задуматься: почему такие очевидно противоречащие национальному духу деяния все учащаются? Именно в области культуры в самом широком ее понимании. Даже в архитектуре, в сфере, казалось бы, монументальной находят простор своим фантазиям творцы всего «талантливого и современного». Посмотрим на пространство ближайшее к русской святыне - Кремлю. Облик самого центра столицы всего-то за десяток лет переменился кардинально. Манежная площадь «им. Церетели-Лужкова» изуродовала свободное пространство, изменила его привычную геометрию, заполнив его символами торгашества. Снесен старый Военторг, архитектурный памятник, который был торговым местом, но не торжищем.

Снесена гостиница «Москва», за которую особенно обидно. Об её архитектурных достоинствах, отраженных даже на водочной этикетке, можно сколь угодно спорить. Но она была реальной, важной составной частью прошлой жизни - русским советским символом почти всего. Через книги, статьи, фотографии, через людей, которые там жили, через кинофильмы, где она «играла», через демонстрацию мощи народа и страны, когда мимо нее проходили войска на фронт или на Парад Победы.

Что же все это значит? Пытаюсь понять и прихожу к мысли, что все это можно выразить одной фразой. Идет десакрализация русского культурного пространства. Многое сделано уже для того, чтобы русский смеялся или насмехался над своим прошлым, легко расставался бы с ним. И для этой цели включаются мощные ресурсы неопределенного круга лиц, которые денно и нощно работают в этом направлении. И кто-то освящает сие присутствием и возможностями.

У «Детей Розенталя» есть ведь не только авторы и исполнители, у них есть и косвенные отцы в лице членов Попечительского Совета Большого театра, которым, разумеется, в соответствии с демократическими принципами негоже вмешиваться в творческий выбор театра. Для любознательных приведу весь список попечителей во главе с Ю. Лужковым и М. Швыдким. Это – П. Авен -«Альфа-банк», компания «Базовый элемент»- представлена анонимом, Н.Алекперова, - «Лукойл», С. Вайншток - «Транснефть», В. Вексельберг - без должности, А. Костин - «Внешторгбанк», Э. фон Ленайзен - «McKinsey&Company», А. Мордашов - «Северсталь», А.Усманов - без должности. В исполкоме Попечительского Совета есть, правда, А. Иванов - это представитель В. Вексельберга.

И последнее. Никита Сергеевич Михалков, посмотрев «Детей...» высказал мнение так:

 

«Никто не оспаривает право такого спектакля на жизнь. Но где именно реализовать такое право - вопрос?».

 

Это вопрос, заметим, для Михалкова. А для тех, кто это уже сделал - нет такого вопроса.

 

«Русский часовой», №1, 2005.

24.04.2005


Реклама:
-