Журнал «Золотой Лев» № 61-62 - издание русской консервативной мысли

 

А. Крылов

 

Великая Отечественная война: кавказский фактор[1]

Итоги Второй мировой

 

Битва за Кавказ была одной из крупнейших битв Великой Отечественной войны. Она продолжалась с 25 июля 1942-го по 9 октября 1943 г. В отечественной историографии она оказалась как бы в тени других великих битв: за Москву, Сталинград, Курск, Ленинград и Берлин. После распада СССР характер и итоги Великой Отечественной, роль в войне Советского Союза стали предметом острых идеологических дискуссий. Согласно новым историческим трактовкам, получившим поддержку нынешних латвийских властей, лагерь смерти Саласпилс был безобидным лагерем "перевоспитания", а прибалтийские дивизии СС сражались против сталинского деспотизма как бы не на стороне Гитлера и совершенно самостоятельно от фашистской Германии. Сходным образом оценивают роль ОУН-УПА (Организации украинских националистов – Украинской повстанческой армии) представители т.н. Львовской исторической школы.

Легко заметить, что новомодные теории ревизии истории Великой Отечественной отличаются тем же черно-белым восприятием истории, которое было свойственно коммунистическим идеологам советских времен. И это не удивительно, так как и в том и в другом случае имеет место не поиск исторической истины во всей ее сложности и многообразии, а выполнение сиюминутного пропагандистско-идеологического заказа. В СССР все было направлено на восхваление мудрых коммунистических вождей и укрепление власти Коммунистической партии. Целью их нынешних идеологических оппонентов является подрыв международных позиций современной России (правопреемницы СССР) путем полного пересмотра итогов Второй мировой войны и предъявления многочисленных претензий и исков со стороны всех пострадавших от «сталинского тоталитаризма» соседей. Путь этот заведомо бесперспективный: история взаимоотношений разных народов всегда была достаточно сложной и противоречивой, так что список взаимных претензий может оказаться бесконечным.

Очевидно, что куда более разумным было бы не теребить былые раны и обиды, а попытаться выстроить новый порядок международных отношений на более разумной, взаимовыгодной и безопасной основе. Но многие из нынешних соседей России и стоящие за ними внешние силы слишком увлечены своей ролью строителей нового мирового порядка и пока к этому явно не стремятся. А это значит, что в определенном смысле для России Великая Отечественная война все еще не окончена. В первую очередь это относится к Кавказу – наиболее проблемному региону для нынешней российской государственности.

Чеченские войны и многие сложные проблемы постсоветского развития Кавказа тесно связаны с той ролью, которую сыграл данный регион во время Великой Отечественной войны. С точки зрения военной науки битва за Кавказ представляет собой сложный комплекс оборонительных и наступательных операций, которые происходили на равнинах Северного Кавказа и горных перевалах Главного Кавказского хребта, в Азовском и Черном морях, в небе над Кубанью. Общие потери немецко-фашистских войск в битве за Кавказ составили до 580 тыс. солдат и офицеров. Советские войска потеряли около 800 тыс. человек. Вместе с тем, кавказский фактор в Великой Отечественной был куда шире, чем собственно битва за Кавказ и массовое и героическое участие уроженцев региона в боях против фашистов в рядах Советской армии. В первую очередь речь идет о роли созданных немецким командованием кавказских этнических формирований и о действиях местного антисоветского подполья[2] в тылу Красной армии.

Во время войны, и длительное время после нее всех советских граждан, которые служили на стороне немцев с оружием в руках, включая и кавказских легионеров, в Советском Союзе называли власовцами. На самом деле национальные части никогда не входили в состав Русской освободительной армии (РОА) и генералу Власову не подчинялись. Все украинцы считались военнослужащими Украинского освободительного войска, восточные легионеры также считались воинами своих национальных (азербайджанских, грузинских и т.п.) вооруженных сил.

Согласно фашистской расовой теории, горцы Кавказа признавались арийскими народами и естественными союзниками немцев в борьбе против СССР. В конце 1941 г. началось формирование четырех национальных легионов – Туркестанского, Грузинского, Армянского и Кавказско-магометанского. 15 апреля 1942 г. Гитлер лично приказал использовать кавказцев в борьбе против партизан и на фронте. Высокий статус уроженцев Кавказа в качестве "равноправных союзников" Германии был закреплен в августе 1942 г. специальным "Положением о местных вспомогательных формированиях на Востоке". В этом документе они (в отличие от славян) выделялись в отдельную категорию "равноправных союзников, сражающихся плечом к плечу с германскими солдатами против большевизма в составе особых боевых частей". В общей сложности за два года было сформировано 8 азербайджанских, 7 северокавказских, 8 грузинских и 8 армянских батальонов.

В боевых действиях на Кавказе на стороне Германии принимали участие военнослужащие румынской, словацкой, венгерской и других армий. В 1942 г. немецкие войска на Кавказском фронте пополнили 2 азербайджанских, 3 северокавказских, 2 грузинских и 2 армянских батальона. В 1943 г. прибыли еще 6 азербайджанских, 4 северокавказских, 6 грузинских и 6 армянских батальонов. По данным командования вермахта, общая численность кавказских народов в рядах германской армии в 1941-1945 гг. составляла: азербайджанцы – до 40 тыс., северокавказцы – до 30 тыс., грузины – 25 тыс., армяне – 20 тыс., калмыки – 7 тыс. Таким образом, непосредственно в составе этнических формирований немецкой армии насчитывалось более 120 тыс. уроженцев Кавказа. Это составляет десятую часть от общего числа представителей народов СССР, служивших в вермахте, войсках SS и полиции (1,2 млн.).

С сентября 1942 г. по январь 1943 г. в полосе групп немецких армий "А" и "Б" было задействовано до 20 полевых батальонов из уроженцев Кавказа. Помимо охранной службы, они выполняли боевые задачи наравне с частями вермахта. На туапсинском направлении (17-я германская армия) наступали 796-й грузинский, 808-й армянский и 800-й северокавказский батальоны. 804-й азербайджанский батальон был придан 4-й горнострелковой дивизии 49-го горного корпуса, действовавшего в высокогорных районах Кавказа. В районе Нальчика и Моздока (немецкая 1-я танковая армия) действовали три азербайджанских, два северокавказских, грузинский и армянский батальоны.

К разочарованию германского командования, на Восточном фронте сформированные из уроженцев Кавказа национальные батальоны высокой боеспособностью не отличались. Часть завербованных из числа советских военнопленных легионеров дезертировала или переходила на сторону Красной Армии. По мере осложнения положения немецко-фашистской армии подобная практика принимала массовый характер, и командование вермахта было вынуждено отдать приказ о выводе национальных частей с Восточного фронта в оккупированные страны Европы и на второстепенные театры военных действий.

В 1943 г. большая часть кавказских батальонов была переброшена в Западную Европу: часть на охрану Атлантического вала, остальные – в центральную и южную Францию на борьбу с партизанами. В начале 1945 г. в Северной Италии было создано Кавказское соединение войск SS. Одновременно на основе лучших армянских, грузинских, азербайджанских и северокавказских частей немцы сформировали отдельное 12-е (Кавказское) истребительно-противотанковое соединение. Весной 1945 г. оно действовало на Одерском направлении и принимало участие в обороне Берлина. Остальные, менее боеспособные контингенты были переформированы в строительные части и до конца войны использовались на фортификационных работах.

Большинство солдат кавказских батальонов не были идейными противниками Советской власти. В основном это были военнопленные, которые стремились сохранить свою жизнь и поэтому вступили в созданные германским командованием национальные батальоны. До сдачи в плен они представляли наиболее лояльную советской власти часть призывников с Кавказа уже потому, что пошли служить в РККА, а не уклонялись от призыва и не дезертировали. Идейные и наиболее последовательные противники Советской власти в Красную армию не шли принципиально, они уходили в вооруженные отряды, которые продолжали действовать на Кавказе.

Значительная часть кавказских легионеров оказалась в числе тех более 50 тысяч советских граждан, которые сражались против фашизма в группах Сопротивления и в партизанских отрядах. Поначалу они вступали в местные отряды сопротивления, затем, с увеличением числа бежавших из плена, начали формироваться национальные партизанские подразделения. Были, например, русские батальоны, отряды армянских и грузинских партизан. Легендарной страницей истории Сопротивления в Нидерландах стало восстание грузинского батальона против фашистских оккупантов на голландском острове Тексель, который являлся ключевым пунктом германского Атлантического вала.

Находившийся на острове грузинский батальон насчитывал около 800 человек. Надеясь на скорую высадку войск союзников, в ночь с 5 на 6 апреля 1945 г. батальон взял под свой контроль почти всю территорию острова, при этом уничтожив около 400 немцев. Однако восставшим не удалось захватить укрепленные береговые батареи на севере и юге Текселя, в результате чего немцы смогли связаться с материком и вызвать подкрепление. Несколько германских батальонов высадились на остров с разных сторон, бои продолжалась даже после капитуляции Германии (5 мая – в Нидерландах, 8 мая – в Германии) вплоть до 20 мая 1945 г. В ходе боев на острове погибло около 800 немцев, 570 грузин и 120 местных жителей, оказывавших содействие восставшим. Уцелевшие солдаты грузинского батальона после репатриации в СССР, наряду с другими бывшими узниками немецких лагерей для военнопленных, попали в советские лагеря.

В 1953 г. на Текселе голландцы создали музей и воздвигли гранитный монумент в память о восстании. На кладбище, где похоронены погибшие в боях с гитлеровцами грузинские легионеры и замученные в местном концлагере 863 советских военнослужащих установлен обелиск с надписью: "Слава героям", а ниже, на русском и голландском языках: "Воинам Советской Армии, погибшим в борьбе с немецкими захватчиками, 1941-1945".

 

В современных условиях тема Кавказа в Великой отечественной войне приобретает особенную актуальность в связи с кардинально изменившейся после распада СССР[3] ситуацией в регионе, да и в мире в целом. Поэтому сейчас особенно необходима кропотливая работа по изучению этого драматического периода истории Кавказа. Без объективного представления о происходивших в 1941-1945 гг. на Кавказе событиях сложно найти ответ на самые актуальные и болезненные для российского общества вопросы.

Почему во время войны была проведена массовая, практически поголовная депортация народов с Северного Кавказа, причем эта мера распространялась на одни народы, но не затрагивала другие? Были ли у властей СССР какие-либо основания для проведения подобной акции или она была вызвана исключительно эмоциональными факторами: симпатией Сталина к одним народам и его неприязнью и даже ненавистью к другим?

В настоящее время совершенно очевидно, что большие надежды немцев на национальную рознь и на активизацию местного антисоветского движения по мере приближения германских войск к предгорьям Кавказа, в значительной степени оправдались. И во многом потому, что в 1930-х гг. И. Сталину так и не удалось добиться полного контроля над многими горными районами Кавказа. Политика советской власти, прежде всего коллективизация сельского хозяйства, вызывала массовое недовольство на Северном Кавказе, которое неоднократно выливалось в вооруженные восстания. С момента установления советской власти на Северном Кавказе и до начала Великой отечественной войны только на территории Чечено-Ингушетии произошло 12 крупных антисоветских вооруженных выступлений, в которых участвовало от 500 до 5000 человек.

После подавления массовых бунтов против коллективизации в 1930-х гг. сопротивление приняло форму партизанской борьбы. Руководство и рядовые члены антисоветского подполья на Кавказе смотрели на Гитлера как на своего союзника и освободителя. Противники советской власти создавали вооруженные отряды численностью до 100 человек, которые действовали в труднодоступных горных районах до самого начала Великой Отечественной войны. После нападения Германии на СССР эти разрозненные отряды пополнились многими тысячами дезертиров, которые стремились избежать отправки на фронт. Попробуем оценить, масштаб этого явления во время Великой отечественной войны.

Официальные советские источники военного времени однозначно свидетельствуют о массовом характере антисоветского движения на Северном Кавказе. Согласно поступавшим в Москву донесениям, после нападения немцев на Советский Союз в регионе наблюдалось массовое уклонение от призыва в армию. Так, в Чечено-Ингушетии при первой мобилизации в августе 1941 г. из 8000 человек, подлежащих призыву, дезертировало 719 человек. В октябре 1941 г. из 4733 человек 362 уклонилось от призыва. В январе 1942 г. при комплектовании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава. В марте 1942 г. дезертирство стало практически поголовным: из 14576 человек уклонилось от службы 13560 человек, которые перешли на нелегальное положение и ушли в горы.

На начало войны численность чеченцев и ингушей составляла приблизительно 460 тысяч человек, что после мобилизации должно было дать примерно 80 тысяч военнослужащих.

В 1941-1945 гг. в РККА служило около 10 тысяч чеченцев и ингушей, т.е. меньше чем 1/8 призывного контингента. Остальные же 7/8 от мобилизации уклонились или дезертировали. Из числа находившихся в рядах РККА погибло и пропало без вести 2,3 тысячи чеченцев и ингушей. Для сравнения: вдвое меньший по численности бурятский народ потерял на фронте 13 тысяч человек, осетины (в полтора раза уступавшие чеченцам и ингушам) – 10,7 тысяч.

Дезертиры уходили в горы и вливались в ряды антисоветского подполья, либо создавали собственные уголовные банды, которые промышляли грабительскими набегами. С июля 1941 по 1944 г. только на той территории ЧИ АССР, которая впоследствии была преобразована в Грозненскую область, органами госбезопасности было уничтожено 197 вооруженных банд. При этом общие безвозвратные потери бандитов составили 4532 человек: 657 убито, 2762 захвачено, 1113 явились с повинной. Таким образом, в рядах уголовных банд и формирований, воевавших на Северном Кавказе против Красной Армии, погибло и попало в плен почти вдвое больше чеченцев и ингушей, чем на фронте.

Наиболее известным из руководителей антисоветской борьбы на Северном Кавказе во время Великой Отечественной Войны был Хасан Исраилов, известный также под псевдонимом "Терлоев" (по названию своего тейпа). Сразу после начала войны Х. Исраилов вместе со своим братом Хусейном перешел на нелегальное положение и начал подготовку всеобщего восстания на Северном Кавказе. Исраилову подчинялись боевые группы в Галанчожском и Итум-Калинском районах, а также в Борзое, Харсиное, Даги-Борзой, Ачехне и других населенных пунктах. Для координации деятельности со своими единомышленниками направлялись специальные уполномоченные в соседние северокавказские республики. Каждый из подчинявшихся Исраилову вооруженных отрядов действовал в определенном районе, были созданы собственные аулкомы, проводившие антисоветскую работу на местах.

В январе 1942 г. Исраилов провел в Орджоникидзе (ныне Владикавказ) подпольное собрание, на котором была создана "Особая партия кавказских братьев" (ОПКБ), объединявшая представителей 11 народов Кавказа (но действовавшая преимущественно в Чечено-Ингушетии). В программных документах ОПКБ ставилась цель борьбы "с большевистским варварством и русским деспотизмом". ОКПБ выдвинула лозунг "Кавказ – кавказцам!" (что предусматривало уничтожение либо выселение русских, евреев и других "пришлых" народов) и поставила перед собой следующие задачи:

обеспечить полную дезорганизацию тыла и остатков советской военщины на Кавказе;

ускорить гибель большевизма на Кавказе;

активно содействовать поражению России в войне с Германией;

после победы Германии создать на Кавказе свободную братскую Федеративную республику – государство братских народов Кавказа по мандату Германской империи.

На гербе ОПКБ были изображены борцы за освобождение Кавказа, один из которых поражал ядовитую змею (т.е. большевизм), а другой – шашкой перерезал горло свинье (т.е. русскому "варвару"). Позднее Исраилов переименовал свою организацию в "Национал-социалистическую партию кавказских братьев" (НСПКБ). По данным НКВД, численность данной организации достигала пяти тысяч человек.

Другой крупной антисоветской группировкой на территории Чечено-Ингушетии была созданная в ноябре 1941 г. Чечено-горская национал-социалистическая подпольная организация (ЧГНСПО) под руководством Майрбека Шерипова. До войны Шерипов был председателем Леспромсовета ЧИ АССР, осенью 1941 г. он выступил против Советской власти и сумел объединить под своим командованием отряды, действовавшие на территории Шатоевского, Чеберлоевского и части Итум-Калинского районов.

В первом полугодии 1942 года М. Шерипов написал программу ЧГНСПО, в которой изложил свою идеологическую платформу, цели и задачи. М. Шерипов, подобно Исраилову, провозглашал себя идейным борцом против советской власти и русского деспотизма. Но в кругу своих близких он не скрывал, что им движет прагматический расчет, а идеалы борьбы за свободу Кавказа имеют лишь декларативный характер. Перед своим уходом в горы М. Шарипов откровенно заявил своим сторонникам: "Мой брат, Шерипов Асланбек, в 1917 году предвидел свержение царя, поэтому стал бороться на стороне большевиков. Я тоже знаю, что Советской власти пришел конец, поэтому хочу идти навстречу Германии".

Особенно усилилось повстанческое движение летом 1942 г., с приближением к Главному Кавказскому хребту немецких войск. В конце сентября – начале октября вспыхнуло крупное восстание в Веденском и Чеберлоевском районах, в подготовке которого участвовали немецкие парашютисты. Всего на территории Чечено-Ингушской АССР, по данным НКВД, действовало до 25 тысяч повстанцев.

В расположенных к западу от Чечено-Ингушетии районах Кавказа Красная армия также не имела надежного тыла. Как свидетельствуют официальные документы, антисоветски настроенные балкарцы начали создавать повстанческие группы, численность которых увеличивалась по мере приближения немцев.

Мятежники использовались немцами как проводники в горах, для диверсий против отступавших частей Красной армии и для борьбы с партизанами. В октябре 1942 г. во время отступления советских частей к перевалам Главного Кавказского хребта через Балкарию действовавшие в горах вооруженные отряды нападали на воинские части и захватывали транспорт, оружие и продовольствие. Наиболее многочисленные антисоветские формирования действовали в Черекском и Чегемском ущельях. В Черекском районе Кабардино-Балкарии ими было разоружено воинское подразделение Красной Армии, весь командный состав был расстрелян. Характерно и то, что один из отрядов этого района возглавил бывший председатель райисполкома Мечукаев. В 1942-1943 гг. из более чем 1200 человек, арестованных за антисоветскую деятельность и бандитизм в Кабардино-Балкарии, свыше 200 оказались бывшими коммунистами и комсомольцами.

Действовавшие на Кавказе антисоветские группировки получали от немцев оружие, которое сбрасывалось в районы их базирования с транспортных самолетов на парашютах. Уже к декабрю 1941 г. эти группировки стали настолько многочисленными, что для борьбы с ними был сформирован специальный 178-й мотострелковый батальон оперативных войск НКВД. В январе 1942 г. его развернули в 141-й горнострелковый полк, предназначенный исключительно для операций против антисоветского подполья и многочисленных уголовных банд.

 

Советское командование прекрасно сознавало опасность союза Гитлера и антисоветского движения на Кавказе. Уже в самом начале войны, 8 июля 1941 г., началась войсковая операция с целью ликвидации "чеченских банд", укрывшихся в Хильдихароевском и Майстинском ущельях Грузии. В ней были задействованы 6 полков внутренних войск и несколько отрядов НКВД. Одновременно были проведены операции против балкарских и карачаевских повстанцев.

Военное командование Германии рассматривало местные повстанческие формирования как ценного союзника и надеялось с их помощью ускорить захват нефтепромыслов Чечни, Дагестана и Азербайджана. Перед разведывательно-диверсионными группами абвера были поставлены две главные задачи: разрушить оперативный тыл Красной Армии и способствовать победе антисоветского вооруженного восстания на Северном Кавказе. Первоначально восстание было назначено на осень 1941 г. – т.е. на время запланированного подхода немецких войск к границам Северного Кавказа. Но из-за срыва первоначального графика гитлеровского блицкрига, руководство антисоветского подполья было вынуждено отдать приказ о переносе сроков восстания на 10 января 1942 г. Из-за низкой дисциплины и отсутствия надежной связи между различными отрядами отложить восстание не удалось. Ситуация вышла из-под контроля лидеров местного антисоветского движения и немецкого командования. Вместо общего и скоординированного удара, в тылу Красной армии начались спонтанные действия отдельных групп. В результате советское командование получило возможность подавлять разрозненные выступления по частям.

Несмотря на разгром значительной части антисоветского движения на Северном Кавказе в первой половине 1942 г., в августе того же года М. Шерипов сумел организовать крупное восстание в Итум-Калинском и Шатоевском районах. 17 августа он захватил районный центр Шатоевского района – селение Химой. 20 августа Итум-Кале (райцентр одноименного района) был окружен отрядом Шерипова и примкнувшими к нему уголовными бандами. Итум_Кале штурмовало в общей сложности более полутора тысяч человек, но находившийся там небольшой гарнизон отбил все атаки, а подошедшие две роты РККА обратили их в бегство. Разгромленный Шерипов попытался объединиться с Исраиловым, но 7 ноября 1942 г. он был убит в бою с чекистами.

Совместные действия войск Красной Армии и НКВД против антисоветского подполья, предпринятые в 1942-1943 гг., позволили уничтожить его основные силы, в том числе 19 местных вооруженных отрядов и несколько связанных с ними разведывательно-диверсионных групп немецких парашютистов. После достигнутого Советской армией перелома в войне положение антисоветского подполья на Северном Кавказе стало критическим и к концу 1944 г. все крупные отряды и уголовные банды были ликвидированы или рассеяны. Но борьба с мелкими антисоветскими группами и уголовными бандами продолжалась еще долгое время.

По мнению многих северокавказских историков, официальные советские источники о Великой отечественной войне на Кавказе не являются достоверными и не отражают реальной картины, так как в них содержится только "заведомо ложная информация". Объясняется это, с их точки зрения, тем, что местному партийному руководству и руководству силовых органов было необходимо скрыть свои многочисленные ошибки, беспомощность в организации отпора немецким войскам (в частности провал организации партизанского движения). Таким образом, практически все официальные документы тех лет представляются этими историками сознательной фальсификацией, призванной переложить вину за грубейшие просчеты с местного партийного руководства и военного командования на народы Северного Кавказа.

Для того чтобы оценить степень достоверности подобных утверждений необходимо обратиться к другой группе источников и посмотреть, каким образом видели происходившие на Кавказе события авторы, которых никак нельзя заподозрить в том, что они действовали в интересах местных советских руководителей. С этой точки зрения ценным историческим источником (естественно, с необходимой поправкой на особенности геббельсовской пропаганды) является издававшаяся в Берлине и широко распространявшаяся немецким командованием на Северном Кавказе газета "Газават". Она выходила под лозунгом "Аллах над нами – Гитлер с нами" и довольно подробно освещала деятельность действовавшего заодно с Гитлером антисоветского подполья на Северном Кавказе.

Я. Халаев, представленный газетой в качестве одного из командиров балкарских партизан, в августе 1943 г. следующим образом описывал происходившие события:

 

"Тысячи балкарцев, кабардинцев, карачаевцев и других народов Северного Кавказа уничтожены большевиками в 1941-42 годах за то, что они желали поражения Сталина. Осенью 1942 года только в одном балкарском селе В. Балкария большевики убили 575 мирных жителей, причем убиты только старики, женщины и дети, которые не могли скрыться в горах. Их жилища дотла сожжены бандами НКВД. Поводом для этой кровавой оргии послужило то, что жители этого села восстановили мечеть и молились в ней за победу немцев... Клятву, данную у могил павших сынов Балкарии, балкарские патриоты выполняли честно, а особенно активно в 1941-1942 годах с помощью освободительной армии Адольфа Гитлера. Деятельность балкарских партизан–абреков и всего населения Балкарии хорошо известна германскому командованию".

 

Газета "Газават" подтверждает, что вооруженные отряды местного подполья оказали очень существенную поддержку вермахту. 11 августа 1943 г. газета писала:

 

"В июне 1941 года в горах Кавказа прозвучала радостная весть: Германия начала войну против большевиков, Германия протягивает руку братской помощи угнетаемым большевиками народам Восточной Европы. Опустели аулы Карачая. Сотни, тысячи карачаевцев ушли в горы и там под руководством Кады Байрамукова организовали повстанческие отряды. Крупнейший из этих отрядов, непосредственно руководимый Кады, вскоре вырос до 400 человек.

Далее, когда фронт был еще далеко, карачаевцы-повстанцы уже вели мужественную борьбу против большевиков, которым приходилось держать в Карачае многочисленные гарнизоны. Когда же фронт приблизился к горам Кавказа, действия руководимых Кады Байрамуковым повстанцев настолько активизировались, что они смогли отрезать для красных все пути отступления, в частности, Клухорский перевал, через который несколько тысяч красных пытались уйти в Сванетию. Сотни убитых комиссаров, тысячи пленных красноармейцев, большие отары отбитого у отступающих большевиков скота, огромное количество воинского снаряжения и оружия – таковы были трофеи повстанцев. При активной помощи карачаевцев германские войска заняли Карачай обходным движением без единого выстрела. По тропинкам, известным только сынам гор, вошли германские солдаты-освободители в аулы.

Во время пребывания германской армии в Карачае Кады Байрамуков организовал борьбу с большевистскими бандами, скрывающимися в лесах, и многие из них были целиком уничтожены. Начался отход германской армии с Кавказа, и аулы Карачая опустели. Вместе с германской армией ушла большая часть горцев, ушел и Кады Байрамуков".

 

В августе 1943 г. газета "Газават" приводит свидетельство перебежавшего к немцам через линию фронта очевидца агонии антисоветского подполья в Чечено-Ингушетии.

 

"Там идет страшное побоище. Вся Чечня горит в огне. Аулы днем и ночью беспрерывно бомбардируются советской авиацией. Несмотря на неравенство сил, наши доблестные сыны гор – абреки ведут отчаянную борьбу за освобождение".

 

Антисоветское движение на Северном Кавказе было окончательно подавлено лишь в начале 1944 г. Символично, что в это же время был ликвидирован последний немецкий плацдарм на Кавказе в районе Новороссийска.

Роль Кавказа в Великой Отечественной войне была сложной, противоречивой и чрезвычайно драматичной. Созданный коммунистическими идеологами времен Н. Хрущева и Л. Брежнева и до сих пор распространенный миф о полном единстве народов Кавказа в противодействии немецко-фашистским захватчикам никак не отражает реальной картины. На самом деле, во время войны антисоветское движение на Северном Кавказе имело массовый характер и пользовалось значительной поддержкой местного населения.

Но и другой, созданный для оправдания сталинской депортации миф о поголовном сотрудничестве народов Северного Кавказа с немцами также не отражает реальной картины. На самом деле большинство населения Северного Кавказа не оказывало активной поддержки немцам, а значительное количество представителей депортированных Сталиным народов героически сражалась против фашистов.

Несостоятелен и миф о полной самостоятельности антисоветского подполья (А. Авторханов и его последователи)[4], которое якобы не имело никаких связей с Гитлером. На деле, антисоветское подполье координировало свои планы с немцами, готовило согласованное с планами германского вермахта всеобщее восстание в тылу Советской армии и получало от немцев поддержку оружием и боеприпасами. Активные действия антисоветского подполья во многом способствовали первоначальному успеху наступления немцев на Кавказе. Очевидно, что независимо от того, каковы были собственные мотивы и идеалы антисоветского движения на Северном Кавказе, оно являлось союзником фашизма во Второй мировой войне.

Миф о сталинской депортации как спланированном геноциде депортированных народов не выдерживает серьёзной критики. Такая трактовка происходивших событий является эмоциональной или политически ангажированной. По законам военного времени все активные участники антисоветского движения и их пособники должны были быть расстреляны или получить длительные сроки заключения. Вместо этого Сталин предпочел выселить часть северокавказских народов целиком. В данном случае Сталин действовал в свойственном ему большевистском духе, когда массовые переселения применялись по отношению к нелояльному или потенциально нелояльному населению, что широко практиковалось во всех "проблемных" для советской власти регионах СССР.

Безусловно, проведенная в военные годы депортация народов была преступной и глубоко аморальной[5]. Однако она не ставила своей целью физическое уничтожение депортированных народов Северного Кавказа, которые, несмотря на понесенные потери, после войны и реабилитации достаточно быстро восстановили свою численность.

В период жесточайшего противостояния с нацизмом подобные акты были допущены не только в СССР, но и в других странах антигитлеровской коалиции (репрессивные меры правительства США по отношению к собственным мирным и лояльным своему правительству гражданам японской национальности и т.п.). Предметом острых общественных дискуссий продолжают оставаться американские атомные бомбардировки японских городов Хиросима и Нагасаки, ковровые бомбардировки Германии и уничтожение англо-американской авиацией в последние дни войны переполненного беженцами и не имевшего никакого военного значения Дрездена, а также бесчисленное множество других трагических эпизодов войны[6].

В последнее время в Германии все активнее поднимается "проблема изгнанных", т.е. депортированных после Второй мировой войны немцев из Восточной Пруссии, Силезии, Моравии и Судет. В канун юбилея Победы в прессе ФРГ появилось множество материалов о страданиях мирного немецкого населения, которое было ограблено и изгнано из родных "мстительными" чехами и поляками. Одновременно многие современные немецкие авторы усиленно создают негативный образ русских солдат – "насильников и грабителей беззащитных" немцев", а вовсе не освободителей самой Германии от коричневой чумы.

При оценке сталинские депортации некоторых народов Кавказа всегда нужно помнить, что противники антигитлеровской коалиции решали подобные проблемы вовсе не выселением, а поголовным уничтожением неугодного фашистам населения. Причем война против СССР изначально планировалась Гитлером как "Vernichtungskrieg" – война на уничтожение. Истреблению подлежало большинство населения нашей страны, так что физическое уничтожение людей было основным содержанием политики Германии на Востоке.

Память о преступлениях Гитлера позволяет сохранить как абсолютную общечеловеческую ценность те идеалы борьбы против фашизма, которые сплотили народы в борьбе против коричневой чумы. И те политические силы, которые в канун 60-летнего юбилея победы над фашизмом стремятся переписать историю и реабилитировать нацистских преступников, не могут рассматриваться иначе, как духовные наследники бесноватого фюрера.

 

 

Спецназ России

26.04.2005

6.05.2005



[1] Печатается с редакционными изменениями (здесь и далее прим. ред. ЗЛ).

[2] Мятежные акции на Кавказе накануне и в ходе Великой отечественной войны, которые автор характеризует как «антисоветские», скорее всего являются в действительности антирусскими и сепаратистскими.

[3] Термин «распад ССР» скорее всего надо понимать не буквально, а как метафору.

[4] См.: Авторханов А. Народоубийство в СССР. Убийство чечено-ингушского народа. М., 1991 (прим. Автора).

[5] Редакция «Золотого льва» не разделяет подобной отрицательной оценки автора, хотя и считает практику административного переселения некоторых народов, проявивших противогосударственную деятельность во время Великой отечественной войны, в глубокий тыл недостаточно продуманной мерой, что повлекло в дальнейшем ряд негативных последствий. Однако ничего преступного или аморального в указанных действиях официальных властей Советской России не содержится.

[6] С точки зрения редакции «Золотого льва», любые меры военного характера, предпринимавшиеся союзниками против стран оси, были оправданы и необходимы, поскольку они подавляли способность врага оказывать сопротивление, тем более, что во время Второй мировой войны были стёрты какие-либо границы между фронтом и тылом, между армией и гражданским населением. Никакого «мирного населения» в Германии или Японии во время войны не было. Так называемые «дискуссии», о которых упоминает автор, есть не более чем вражеская пропаганда, предназначенная для дискредитации победителей и девальвации побед 1945 года в глазах потомков.


Реклама:
-