В.А.Зельев

НЕВЕЖЕСТВО НА МАРШЕ

или история умствований одного провокатора

В прошлом выпуске “Золотого льва” мы говорили об опасности провокационной деятельности Александра Севастьянова, обманом проникающего в русское патриотическое движение. Сегодня мы поговорим о том “теоретическом” багаже, который Севастьянов пытается привить этому движению. В потоке вполне верных умозаключений в поддержку русского народа, он старается вставлять нечто принципиально разрушительное для русского самосознания и для политической консолидации русских. То есть, Севастьянов выступает провокатором не только по части выбранной им методе самоутверждения в политике, но также и интеллектуальным провокатором.

Скажем больше, публикуя год спустя в захваченной им газете декларацию “Русское согласие”, Севастьянов не мог упомянуть, что первым предал ее. Он “забывает”, что публиковал материалы, порочащие трех из четырех своих коллег, а также яростно выступил против расширения числа подписантов, убив фактически заложенную в документ программу идейного воссоединения русских.

Ладно бы Севастьянов обрушивался на “СВР-центр” (Пыхтина и Савельева), который наступил ему на чувствительные места. Заявляя себя сторонником всех русских, Севастьянов готов в любой момент немотивированно оскорбить кого угодно – хоть православного священника (как это он сделал в глубоко невежественной статье по поводу понимания нации), хоть русского историка (как в недавно появившейся безграмотной брошюре “Русский проект”), хоть всех участников конференции “Русский вопрос и национально-государственное самоопределение России” (публикацией письма какой-то безумной дамы).

В декларации говорилось: “Как националисты мы должны уважать своих предков, их судьбу, их борьбу, их страдания и их воззрения”. Этим пунктом Севастьянов пренебрег, когда чуть ли не на следующий день на одном из семинаров провозгласил, что задачей националистов является “дехристианизация России”.

Впрочем, предательство для Севастьянова - обычное дело. Он дважды пытался влезть в КРО со своими идеологическими установками. Сначала со Скоковым (на которого потом сильно обиделся за то, что из приготовленного проекта в доклад на 3-м Конгрессе вошло только полпункта), потом с перехваченной у учредителя “Национальной газетой” (которой постарался заместить Вестник КРО “Континент-Россия”).

Есть такие люди, которые считают, что достаточно почитать Библию, чтобы строить собственное мнение о религии. “Я внимательно читал Святое Писание и пришел к выводу...” - так примерно привыкли судить российские образованцы.

Вот и А.Севастьянов перелистывает Ветхий Завет и находит там бездну безнравственности. Может он и “Анну Каренину” прочтет также, чтобы понять, что перед ним предписание, а не наставление жизненным примером? Нет, тут просто злонамеренный брех, который рождается от полоумной идеи освободить русских от истории и традиции – начиная с Православия.

Метода, которая используется Севастьяновым для извлечения уроков морали из Библии такова: поскольку “нет ничего в церковной традиции и преданиях, что могло бы вступить в противоречие с Библией”, “вполне достаточно, отклонив все последующие источники и комментарии, обратиться непосредственно к этому главнейшему первоисточнику”. “Итак, перечитаем Библию, - пишет Севастьянов, - попробуем это сделать как бы впервые в мире, со всей отпущенной нам непосредственностью, не ища иной точки зрения на материал, кроме той, что диктует нам внутреннее нравственное чувство. “Библия глазами ребенка”, - такой подзаголовок можно было бы дать нашему эссе”.

Ребенок, как нам понятно, решил без помощи родителей высказать нравственные суждения в вопросе, в котором ровным счетом ничего не смыслит. Попробовал бы наш “теоретик” нечто подобное, к примеру, в квантовой механике. Вышло бы примерно то же самое, что получилось у Севастьянова в статье “Библия и жизнь: уроки морали”, которую он не постеснялся опубликовать в сборниках своих статей дважды.

Севастьянов заявляет: “Изучая историю много лет, я пришел к твердому убеждению, что Бог, если он и есть, не вмешивается в жизнь народов. Мне не встречалось пока в истории ничего, что было бы невозможно объяснить материалистически”. Мы с уверенностью можем сказать, что Севастьянов плохо знает историю, если видел в ней один материализм. Да ведь и материя – абстракция, гипотеза... Впрочем, Севастьянов, безнадежно покалеченный марксизмом-ленинизмом и двадцатилетними исследованиями проблем советской интеллигенции, пожалуй, этого понять не сможет. Кстати, о глубине понимания Севастьяновым русской истории говорит тот ссылочный материал, который он использует в своих наукообразных работах (которые, впрочем, все в прошлом). Это в основном издания 70-80-х годов - периода издыхания коммунистического режима.

Севастьянов говорит о том, что религии приходят и уходят, что Русь не всегда была православной и в будущем может не быть православной. С постно-равнодушной точки зрения он прав, с точки зрения русского человека - нет. Ведь для того, чтобы считать себя русским, нужно, как минимум, уважать своих предков. Севастьянов же готов тысячу лет русской истории отбросить, потому что “никакого “гена православия” в нашей крови пока не обнаружено”.

Севастьянов не замечает, что его антиправославие изобличает его самого, когда он пишет: “Только тот, кто отождествляет себя с русским историческим прошлым, кто не смотрит свысока, а объективно объясняет и оправдывает его, со всей кровью и грязью, которая в нем есть, кто любит все победы и достижения русских и скорбит об их поражениях и неудачах, кто не отделяет себя от судьбы русских дедов и прадедов и намерен продолжать ее в будущее, - то человек может сказать о себе: я русский”.

Что ж, согласно этому критерию Севастьянов - не русский. Он не скорбит о том, что Россия перестала быть православной страной, он не желает иметь ничего общего с православной Россией, которую строили его деды и прадеды, и не намерен продолжать заложенную ими духовную традицию в будущем. Более того, по мнению Севастьянова “весь народ - это фикция, обычная мифологема, не более. В реальности он не существует”.

Вот и по поводу капитализма мы встречаем у Севастьянова такой пассаж: “русский народ в целом не соответствовал условиям реального капитализма. А капитализм в целом не соответствовал укладу русской жизни и развивался ей вопреки”. Именно вопреки русской традиции Севастьянов хотел бы внедрить такие правила жизни, которые ведомы только окончательным демократам, терзающим нашу страну. Еще до того, как НТВ и МК объявили войну православию, Севастьянов пишет: “...народный идеал равенства, воспитанный христианством, насквозь ложен, гибелен для жизни. Тот, кто пытается его воплотить на Земле - убийца или самоубийца”. И далее: “Это традиционная - от Византии - ориентация на теократию, о чем писал еще Чаадаев, во-первых, а во-вторых - пресловутая “соборность”, то есть духовный коллективизм, привычка коллективные разум и совесть ставить выше своих собственных. Недооценка личностного начала в личности”. “Все просто: интеллигенту на нужна соборность. Не нужна она и предпринимателю”. (Впрочем, года не пройдет, как Севастьянов напишет: “необходимо морально, интеллектуально покончить с политическим романтизмом, провозгласившим и закрепившим в Конституции России главенство личности над обществом”.)

Чаадаевщина, одним словом.

Пушкин, напомним, ответил Чаадаеву просто: “…клянусь честью, ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой ее Бог дал”. Но не отправил письма. Мы бы тоже не стали обсуждать чаадаевскую болезнь у Севастьянова, если бы общество объявило последнего сумасшедшим. Но, похоже, кое-кому очень хочется сойти с ума вместе с этим горе-теоретиком…

Итак, что же останется у Севастьянова после мысленного (а для иного у него руки коротки) убийства традиции, порожденной православием? Оказывается - светлое будущее капитализма! Но для нас это “светлое будущее” именуется словом “дрянь” и ничем не отличается от радикально-либерального идеала “рыночных реформ”.

Беспомощность, детская непосредственность, инфантилизм сквозят в доводах Севастьянова, когда он восклицает: “Перед Богом все равны” - учит Церковь. В этом потенциал привлекательности для миллионов. “Черта с два!” - кричит нам Библия, вся, как есть, для нее нет ничего более неприемлемого, чем мысль о равенстве”. Для самого Севастьянова и мысль о равенстве, и мысль о неравенстве одинаково не прояснены. Оттого и продолжается пустобрехание, что невежа взялся учить нас жизни. Такие как Севастьянов, понимают и равенство, и лозунг “Православие. Самодержавие. Народность”, и справедливость, и соборность в ими самими выдуманной системе координат. Православные живут в другом, по сравнению с этими выдумками, измерении.

Путь вперед по Севастьянову виден из следующего заявления: “Подлинный смысл Октябрьской революции состоял именно в том, что на смену старому, негодному способу управления пришел новый, несравненно более совершенный и соответствующий требованиям эпохи, новому этапу российского развития”. Это о том антирусском погроме, который связан с 1917 годом и последующим периодом...

Севастьянову ничего не нужно из русской самобытности, из русской истории. Он хочет найти “новых русских” для какой-то новой цивилизации, которая ему самому толком не ведома, но как-то уж очень похожа на все это безобразие, которое творится в современной России. Как и в современной России, так и у Севастьянова все строится на социал-дарвинизме: “Да торжествует эволюция. Да здравствует естественный отбор”. Короче, настоящие русские должны исчезнуть, а на их место прийти хамская братва “новых русских”, которые все сплошь “затулины”. Это и есть то, что Севастьянов называет “естественным человеческим нравственным чувством, безотносительно к какой бы то ни было религии”. Мол, многолетняя история дала человечеству такую нравственность, которая переросла религиозную.

По Севастьянову, это выглядит вполне национал-демократично, по нашему - просто чушь. У тараканов за миллионы лет эволюции, можно подумать, тоже образовалась какая-то мораль? Нет, с такой нравственность будьте любезны отправляться к манихеям и “голубым” экзистенциалистам, которые не могут различать Добро и Зло.

Тараканья мораль заставляет Севастьянова выступать за разрешение и поощрение многоженства и вспоминать по этому поводу русскую традицию: “Если моральная традиция мешает хорошему, здоровому, разумному делу - значит традиция не хороша, не разумна и не моральна. Долой ее! С корнем!” А потом еще: “этнос выше религии, нация - выше религии, раса - выше религии!”. Похоже, что и желудок для Севастьянова выше религии, выше Истины. Ему “объективные законы” подавай, в которых “гипотезе Бога” нет места.

Прямо портив правды Севастьянов рассуждает: “Исподволь, веками христианство расслабляло, разжижало народную волю и душу, приучало к угнетению, вело к тому, что русский человек мог проявлять чудеса храбрости и стойкости лишь, по выражению Щедрина, “с разрешения начальства”. То есть, будучи освобожден от моральной ответственности за насилие”. Щедрин от этой пакости, пожалуй, в гробу перевернулся.

Понятно, что такого рода тезисы могли родиться только в голове, которая свободна от истории Карамзина и Ключевского, от русских летописей и вообще от истории русских побед. Севастьянову не увидеть размаха русского государственного строительства под духовным водительством Православия. “За Бога, Царя и Отечество”, “За Веру и Верность” - это для него пустой звук. Пустой звук в пустой голове и пустой душе.

Будучи сторонником ведущей роли интеллигенции в становлении капиталистического общества, отчего-то так милого Севастьянову, он в полной мере отдается интеллигентскому же блуду: “Скажем прямо: главный духовный фактор, направленный против капиталистического развития России - это русское православное христианское вероисповедание”.

Вполне в духе антихристианских выступлений демократов, Севастьянов обвиняет православное мировоззрение в большевизме - мол, все эти разночинцы-демократы происходили из семей священников и проповедовали те же христианские идеи, только не упоминая имени Бога.

Этот бред не стоит даже обсуждать, ибо на сей счет написано немало еще в начале века. А досужие “рассуждалки” Севастьянова - просто хамское надругательство над историей и правдой.

Этими записками мы не преследуем цели опровергать Севастьянова. Они предназначены для людей, которых сей “джентельмен” не раз еще попытается охмурить, использовать. Те, кто общается с Александром Никитичем, должны знать, что имеют дело с наглым невежей, идейным союзником самых злобных врагов России и русских.