С.С. Сулакшин

 

 

Монетизация, да не та

 

Правительство, а вслед за ним большинство депутатов в Госдуме РФ предложили и приняли закон о так называемой монетизации льгот. Суть ее заключается в том, что ранее предоставляемые отдельным социальным группам населения привилегии в виде более дешевых лекарств, оплаты услуг ЖКХ, санаторно-курортного лечения, проезда общественным транспортом и т.п. в натуральном виде с принятием закона заменяются их денежными эквивалентами. Поскольку законодательная мера затронула миллионы людей, дискуссия оказалась очень бурной. Авторы и апологеты закона в основном отталкивались от таких доводов как:

- Система «советская», что почти «тождественно» тому, что она несправедливая. Селяне на автобусах не ездят и воспользоваться причитающейся натурльготой не могут.

- Льготы не доходят до адресата. Потому, что развит клан «нечестных» чиновников и мафиози. Они растаскивают и расхищают выделяемые ресурсы.

- Ранее принятый закон о разделении полномочий (и средств!) по вертикали между центром и регионами диктует необходимость переложить ответственность за привилегии в регион.

- Традиционный примитив: нигде в мире такой масштабной системы натурльгот нет.

В дискуссии, публичных и социальных протестах спор шел, как правило, в таких областях, как антисоциальность и негуманность. Ибо большинство, основываясь на реальном опыте, конечно понимают, что бюрократизм, казнокрадство и коррупция в равной степени коснутся и денежной формы социальной поддержки. Многие понимают, что перевод финансовых обязательств перед людьми на уровень дотируемых региональных бюджетов не упрощает систему. Как на практике доходили детские пособия и иные денежные компенсации в большинство дотируемых регионов люди знают не понаслышке. Большинство (около 70%) уверены в неэквивалентности монетизации льгот.

Однако, в дискуссии почти не слышно макроэкономического анализа. Но за деревьями нужно видеть лес. На наш взгляд, эта масштабная затея обусловлена и иными, скрытыми причинами, выходит существенно за рамки только социально-гуманитарных последствий.

Ключевым финансово-экономическим содержанием масштабной процедуры замены льгот является инструмент монетизации. Посмотрим на него шире.

Во-первых, зададимся вопросом - нет ли в российской экономике иных или схожих финансово-экономических проблем монетизации? Есть. Их создали примитив-либералы еще в 90-е годы, занимаясь шоковой терапией, управляя макроэкономикой через единственный управленческо-целевой параметр – индекс инфляции. Уточним, что речь идет об инфляции цен на конечном, потребительском рынке. Для этого по известным подсказкам из известных стран сжималась денежная масса в стране, внутренний спрос, исчезали не только накопления и зарплаты населения, но и оборотные средства предприятий, платежные ресурсы. Исчезали инвестиционно-кредитные ресурсы. Механизм расширенного воспроизводства был фактически парализован, развитие превратилось в спад и сырьевую деградацию экономики. Эти явления имеют место до сих пор. Оборотные и платежные средства, кредитные инвестиционные ресурсы были  именно демонетизированы, то есть обезденежены. Называлось это по терминологии МВФ, Мирового банка, иных советников - жесткой монетарной политикой. И каждый год и много лет вплоть до недавних времен российские власти подписывали обязательства проводить такую политику перед международными кредиторами.

Как это выглядит в цифрах? На сегодня ВВП нашей страны (напомним, что это ценовое выражение объема товара и услуг, произведенных национальной экономикой) обеспечен денежным оборотом на 24%. Так называемый коэффициент монетизации национальной экономики, который определяется как отношение денежной массы к ВВП в России можно сравнить с показателями в иных странах. Англия – 100%, США – 60%, Япония - 150%, Китай – 215%. Среднемировой показатель в два раза больше российского.

Кстати будет сказать, что в тех странах, где деньги в национальной экономике работают как длинные и дешевые инвестиционные, то есть ведущие к развитию, экономическому росту и росту предложения на рынках потребления – потребительская инфляция падает! И это понятно. В балансе спроса и предложения, который в рыночной экономике определяет равновесные цены можно, как в России умерщвлять спрос (а заодно и продолжительность жизни, рождаемость, фактор, стимулирующий экономический прогресс), но можно, как в странах, понимающих в чем состоит их собственный национальный интерес, развивать предложение. То есть стимулировать экономический рост.

Итак, монетизация российской национальной экономики всего 24%. Если монетизация льгот, так бурно ныне внедряемая по похожим на опыт 90-х годов примитив-либеральным схемам стоит около 10 млрд. долл., то сколько же стоит демонетизация ВВП России в целом? Это можно оценить. Скажем, если взять английские пропорции, то в 2003 г. она (дефицит денег в хозяйственном обороте) составляла 340 млрд. долл.! Причем недоставало именно инвестиционных и оборотных ресурсов прежде всего в реальном секторе, промышленности, транспорте, строительстве, энергетике, то есть там, где закладывается рост, процветание, добавочная стоимость. Где формируется прогресс общества и благосостояние людей.

Если взять за ориентир китайские пропорции, то недомонетизация российской экономики составляет более 600 млрд. долл.! Фантастичны ли эти цифры? На первый взгляд – да. Но это не так, поскольку именно столько демонетизаторы выкачали из экономического организма страны финансовой крови.

Рассчитанная по минимуму неудовлетворенная потребность российской экономики, 80% которой контролирует уже не государство, а бизнес, только в инвестициях составляет около 100 млрд. долл. в год. Только требуемое к строительству жилье стоит более 300 млрд. долл. Только потребности регионов в финансировании реально существующих бизнес планов составляет  40 млрд. долл. Как видим жизнь требует именно того, что у нее «урезано». Урезанная жизнь – как говорят философы, это как минимум, заболевание, а вообще-то смерть.

Но даже при такой невиданной в мире демонетизации ВВП все-таки производится! Интересно, за счет чего? Что является в данном случае аналогом натурльгот, которые Правительство и депутаты собрались монетизировать? Что заменяет в хозяйственном обороте российской экономики нормальные денежные средства? Ответ известен. Это: бартер, т.н. суррогатные деньги, запрещенная к обороту валюта, криминальные схемы по понятиям (черные, серые). Все эти схемы неналогооблагаемы. Государство теряет на этом многие десятки млрд. долл. ежегодно. Соответственно приобретает на этом криминал и немало. Инвестиционный и воспроизводственный механизм едва дышат. Надежды на удвоение ВВП, решение проблем бедности, жилья и т.п. не более, чем мечты.

Возникают резонные вопросы. Почему финансовые власти страны, 14 лет демонетизировавшие национальную экономику, вплоть до ее паралича, сырьевизации и стагнации во имя борьбы с инфляцией, вдруг сами заговорили о монетизации?

Почему они начинают с монетизации на конечном рынке потребления, что в отсутствие роста предложения неизбежно подхлестнет инфляцию, предмет их же первейшей заботы?

Почему они вновь упорно не замечают и забывают о настоящей перезревшей проблеме монетизации национальной экономики, как механизме стимулирования ее экономического роста?

Почему они все это время кляли и запрещали инвестиционную монетизацию, ведущую к экономическому развитию, росту предложений, снижению за этот счет потребительской инфляции, но сегодня, тем не менее, проводят в жизнь монетизацию, причем ведущую к инфляции, но не ведущую к развитию?

Не большой секрет, что дополнительных доходов в бюджете на покрытие монетизированных льгот нет, и, по мнению представителей Банка России придется печатать деньги в объеме до 300 млрд. руб.(более 10 млрд.долл.).

Что за глубокий смысл скрыт в подобных парадоксах?

Объяснения по простой логике «исчерпывающего перечня причин» могут быть следующими.

Лица, принимающие реальные решения, некомпетентны и их слова об экономическом росте, удвоении ВВП, о борьбе с бедностью, о решении жилищных проблем, о социальном государстве являются декларациями. Здесь вывод очевиден: надо помочь им добротной экспертной поддержкой.

Либо лица, принимающие решения, компетентны, но догматичны в своем примитив-либерализме, слышат, как глухари на ветке, только себя, и, добросовестно заблуждаясь, наносят вред людям и стране. В этом случае их нужно менять. И достаточно очевидно кого из них в первую очередь.

Либо лица, принимающие решения, вполне компетентны и заинтересованы в сложившейся системе по причинам сращивания основных интересантов (см. выше о черных, серых схемах) и власти.

Либо лица, принимающие решения, все понимают, но реализуют не российские национальные интересы. Кому надо заниматься этой проблемой хорошо известно.

Недавно один высокопоставленный чиновник в Правительстве высказался публично в том духе, что то ли агенты влияния,  то ли невежды могут упорно, многие годы проводить столь вредоносные для страны решения.

Видимо он прав.

Видимо, надо активнее поддержать ростки и сигналы о новых подходах к социально-экономическому управлению развития страны, которые В.В.Путин и М.Е.Фрадков проявляют, например, в недавно утвержденных: «Основных направлениях деятельности Правительства до 2008 г».

Видимо, надо приходить к точным оценкам и мерам по поводу тех примитив-либералов, которые под очевидно назревший занавес эпохи пренебрежения национальными интересами и интересами российского населения продолжают свои «эксперименты» над страной.

А может стоит обратиться и к богатству русского языка и пристальнее взглянуть на сами слова - явления, слова – герои: демонетизация и демонетизаторы.

 

Автор - директор Института законодательства

и нормативно-правовых разработок,

доктор физико-математических наук,

доктор политических наук, профессор

МиК 5.08.2004