П.С. Морозов

 

Праздник Победы, власть и телевидение

 

Из русской истории в качестве памятной даты, относящейся к сравнительно недавнему прошлому, в сущности осталась одна, которую отмечают практически все слои общества, если не считать отъявленных либералов-космополитов и разнообразных этношовинистов и сепаратистов. Это день Победы в Великой отечественной войне – 9 мая. Остальные общенациональные праздники по сути превратились в простые дни отдыха, в примитивную развлекаловку. Всерьез к ним никто не относится, в том числе и органы власти.

 

Что показывают опросы

 

По результатам опроса населения РФ, проведенного в конце апреля 2003 года фондом «Общественное мнение», для 83% русских праздник Победы - особый, важный и значимый, но лишь 40% считает необходимым знать и помнить историю войны, весь путь, приведший к победе («все должны помнить именно об этом дне, как смогли солдаты победу завоевать, и мы не стали рабами»; «о подвигах солдат, о работе в тылу»; «чего все это стоило, истинные причины, как это происходило на самом деле»). 22% считают, что надо знать, какой ценой эта победа была добыта («великие потери, боль, слезы, концлагеря»; «Освенцим»; «должны знать, сколько людей полегло за свободу»). При этом надо говорить всю правду, знать «историю без прикрас и вранья», полагает 3%. 9 мая для следующих поколений должно стать днем памяти («не забывать прадедов, дедов, отцов, воевавших за победу»; «должны помнить о тех, кто отдал жизнь за страну»), считают 7%.

Объясняя свое отношение к этой дате, 41% опрошенных говорит об окончании Великой Отечественной войны как об историческом событии огромной важности («великий праздник»; «огромная победа нашего народа»; «важная веха в истории России»). О том, что их судьба так или иначе связана с Великой Отечественной, упоминает 31% участников опроса («я была в оккупации, прошла через ад»; «я выросла в войну»; «сама воевала»; «в семье погибло девять человек»). 12% воспринимают 9 мая как день, когда отдается дань уважения ветеранам и вспоминаются все погибшие в войну («уважение к тем, кто воевал»; «в этот день отдаем долг памяти павшим»). 5% особо подчеркивают, что испытывают гордость за страну и народ, победивший страшного врага («в этот день в душе пробуждается гордость за народ, за свою страну»).

Приведенные цифры не должны успокаивать. Они весьма тревожны. Действительно, если всего лишь 40% русских считает необходимым «знать и помнить историю войны, весь путь, приведший к победе», а 41% опрошенных говорит об окончании Великой Отечественной войны как об историческом событии огромной важности, то это значит, что примерно 60% считают иначе. И так далее.

Наконец, как сообщила компания ROMIR-Monitoring, отмечать 9 мая 2003 года День Победы собирается всего лишь 74% русских. Заняться другими делами в этот день планировало 25%. Как показали результаты исследования, 40% не считали необходимым устраивать каждый год 9 мая военный парад на Красной площади, правда, при существенной оговорке - «с участием ветеранов Великой Отечественной войны». При этом почти такое же количество не решили для себя, нужно это делать или нет, а 25% совершенно точно были убеждены в ненадобности проведения таких мероприятий каждый год.

 

О чем говорил президент

 

На этом фоне весьма двусмысленно выглядят крайне оптимистический оценки, которые позволил себе высказать президент Путин накануне 9 мая. Поздравляя военнослужащих вооруженных сил, ветеранов, «всех россиян» с праздником Победы на Красной площади в Москве перед участниками торжественного парада в честь Дня Победы, глава государства назвал 9 мая праздником народной гордости и славы.

 

«58 лет назад была одержана эта героическая победа. Была остановлена мощная машина вермахта, уничтожен сильный, надменный и безжалостный враг. Враг, который не сомневался в успехе и уже покорил почти всю Европу. Но был сломлен, сломлен здесь, на нашей с вами земле» (…) «Мы склоняем головы перед командирами и рядовыми, перед мертвыми и перед живыми, перед теми, кто был в самом пекле и кто ковал победу в тылу» (…) «Великая Отечественная - это эпоха бесстрашия, это время подвигов, время укрепления духа и торжества чести. Там, в истоках этой победы, мы по сей день черпаем свои силы, находим духовную опору и стремимся жить и работать так, чтобы страшная война больше никогда не повторилась».

 

Как мнение главы государства, даже если оно высказано публично, становится известным? Лишь благодаря средствам передачи информации, при условии, что руководство TV[1] включит их в сетку вещания. Сколько длилось выступление Путина во время парада, которое транслировали все каналы? Не больше 10-15 минут. Стало быть гораздо важнее, что показывалось на телеканалах все остальное время. Лишь на этом фоне можно понять, соответствовало ли их содержание тому, что утверждалось в президентской речи. Возьмем для примера всего лишь одну неделю вещания на метровых каналах с 5 по 11 мая 2003 года.

Что показывает анализ программ? С одной стороны - полное отсутствие на них каких-либо исследований или документальных лент, посвященных анализу предпосылок, результатов и последствий Войны и Победы. С другой - годовщина события не стала для теле-вещателей поводом для подготовки или трансляции таких передач.

Лишь 9 мая «Первый канал» и канал «Россия» включили в свой утренний эфир документальные ленты о танке Т-34. Практически с одинаковым названием: один под рубрикой «оружие победы», другой – «оружие России». И ТВС в течение трех дней повторно демонстрировал американский фильм, скроенный из кинодокументалистики времен Второй мировой войны, снятой тогда на цветную, редкою по тем временам, пленку. Разумеется, в силу известных причин, там не было кадров с Русского фронта, за исключением того, что было снято немцами на их Восточном фронте и на оккупированных русских территориях. Что же касается комментария к фильму, то складывалось впечатление, что его русский текст, составлялся откровенным врагом России. Продергивание фактов, обилие злых вымыслов, тенденциозность и т.д. Но это свойственно практически всем фильмам, создаваемым в странах Запада относительно России и русских о Второй мировой.

Словом, тема воины и Победы, если не считать репортажей, так или иначе отражалась на телеэкранах лишь в художественных, игровых фильмах. За неделю на шести каналах была продемонстрирована 51 лента. Некоторые из них состояли из нескольких серий. Два фильма («Воздушный извозчик» и «В 6 часов вечера после войны») демонстрировали два канала, один фильм – сразу три. Для «Культуры», НТВ, ТВЦ таким шедевром стал «Небесный тихоход», комедия, созданная в 1945 году.

В каких же фильмах, выбранных редакторами TV из обширных отечественных и зарубежных кинофондов, содержится то, о чем говорил президент Путин? В каких из них показан русский героизм? Где была продемонстрирована русские победы над сильным и мощным врагом? В каких из них зритель оказывался в пекле войны? Где был показан русский тыл, где ковалась победа? В каких из них были продемонстрированы русское бесстрашие, русские подвиги, крепость русского духа? Причем все это не в виде неких «фэнтези», а на материале подлинных событий, происходивших в то время, и поставленных безусловно талантливо и на высоком художественном уровне.

 

Теленеделя воинствующего либерализма

 

Из 15 фильмов, показанных «Первым каналом», этим критериям, да и то не всегда, отвечают всего лишь 6 («Война на западном направлении», «Солдаты свободы», «Родная кровь», «Они сражались за родину», «В бой идут одни старики». «Офицеры»). На канале «Россия» таких фильмов 4 из 10 («Торпедоносцы», «Чистое небо», «Дом, в котором я живу», «Командир счастливой щуки»). На ТВЦ 3 фильма, но из 4 («Кто вы, доктор Зорге?», «Баллада о солдате». «На войне как на войне»). На НТВ 1 фильм из 11 («Жаворонок»). На канале «Культура» 5 фильма из 9 («Иваново детство», «Александр маленький», «Тегеран-43», «Мир входящему». «Летят журавли»). На ТВС 1 фильм из 3 («А зори здесь тихие»). Общий результат. Из 51 фильмов только 20 так или иначе соответствовали критериям, которые назвал президент, что составляет 40%.[2] Стало быть, смысл не менее 60% фильмов победной теленедели, - различные искажения, подделки, киномусор, хлам.

Однако, если рассмотреть их более внимательно, то окажется, что непосредственно русским победам был посвящен всего лишь один фильм – «Солдаты свободы» режиссера Озерова, созданный в конце 70-х. Но в середине 90-х он был перемонтирован автором в угоду изменившейся конъюнктуре, связанной с новым социально-политическим строем, утвердившимся в России после либеральной революции.

Большая часть этих фильмов посвящена как раз не победам, а «пеклу войны», иначе говоря – ее будням. В них есть и русское бесстрашие, и русские подвиги, и крепость русского духа. Но почти все они так или иначе создают настроение горечи, утраты, несчастья. Их герои как правило гибнут. Или их подвергают несправедливым гонениям («Чистое небо»). Ни в одном кинопроизведении военная Победа России не выражена как общенациональное русское торжество, как выдающееся, величественное и непревзойденное событие в мировой истории, перед которым все остальное меркнет.

За исключением сериалов «Война на западном направлении», посвященного первым месяцам войны на Западном фронте, поставленного по мотивам романа Стаднюка, причем в духе горбачевской «перестройки», и «Солдат свободы», в котором было показано освобождение от немцев ряда стран Восточной Европы, фильмов, где война представлена как боями на передовой линии фронта, так и штабной, стратегической работой, в центр внимания остальных картин поставлена либо индивидуальная судьба солдата, либо эпизоды, в которых участвует взвод, рота, максимум полк или корабль. Битва народов, каким являлась Великая отечественная, распадается в этих фильмах на множество мельчайших, изолированных эпизодов, где растворяется сущность, пропадает смысл этого всемирно-исторического события. Остается лишь трагедия и смерть, которые должны превратиться в сознании зрителя из подвига во имя Отечества в субъективную катастрофу, лишенной вообще какой-то цели.

Не столько в современном кинематографе, большая часть продукции которого обществу просто неизвестна, сколько в эфирной политике телеиндустрии, которая воздействует на всех и потому не может не быть известна, господствует определенная тенденциозность. Она заключается в том, чтобы рассматривать русскую историю вообще и историю XX века в особенности совершенно изолированно от истории других стран того же периода. Они старательно изолируют жизнь отдельного человека, которой посвящен тот или иной фильм, от жизни общества, жизнь семьи или общины от жизни государства.

 

Фильмы как «неосознаваемые закладки»

 

Посткоммунистическая русская кинематография и телеиндустрия, словно нарочно, низводят выдающееся событие в русской истории к обыденности, к банальности и пошлости, превращая тему Войны и Победы в подобие американских «вестернов», мушкетерских приключений, шпионских триллеров. В них Война и Победа всего лишь подходящий повод для сценарно-режиссерских изысков. Такие фильмы либо искажают представление массового русского зрителя об эпохе Великой отечественной, либо попросту паразитируют на ней? Перечислим фильмы такого рода, показанные на российских телеканалах:

Первый канал: «У опасной черты», «Мерседес уходит от погони». «Отряд особого назначения», «Действуй по обстановке», «В последнюю очередь», «Крепость». «Сильные духом», «Список Шиндлера», «Свет во тьме». Россия: «Отец солдата», «Крепкий орешек», «Судьба» «Звезда» (2002), «Женя, Женечка и «катюша». ТВЦ: «Небесный тихоход». НТВ: «Единственная дорога», «Экипаж машины боевой», «Небесный тихоход». «Звезда» (1949). «Абы-баты шли солдаты», «В августе 44-го», «Пушки острова Наварон», «В 6 часов вечера после войны», «Ас из асов», «Беспокойное хозяйство». Культура: «Радуга», «Чистые пруды», «Воздушный извозчик», «Небесный тихоход», «Последнее метро». ТВС: «Воздушный извозчик», «В 6 часов вечера после войны».

В какой-то мере часть этих фильмов можно было бы исключить из такого списка, так как они содержат положительное начало и в сценарии, и в режиссуре, и в игре актеров. Но все равно их нельзя отнести к числу удачных либо из-за очевидного, даже нарочитого мелодраматизма («Отец солдата», «Радуга»), либо подражательности голливудским образцам («В августе 44-го»), либо сценарной невыразительности («Сильные духом») или довольно примитивной идеологической заданности – «Звезда» (1949).

Замечательно, что ни один из фильмов, включенный в кино-показ, не посвящен партизанской борьбе или подполью на временно оккупированной территории, как не было и фильмов, в которых бы изображался русский тыл, где «ковалась» победа. Лента «Летят журавли», экранизация пьесы В. Розова, это все-таки скорее фильм-переживание, где «война и тыл» являются не предметом непосредственного изображения, а нервным фоном.

В чем дело? Почему создатели кино-программ оказались столь пристрастны? Тут может быть два ответа. Или созданные в прошлом фильмы на эту тему сплошь одни неудачи и выбор крайне невелик. Или к партизанской войне и трудовому героизму тыла у власть имущих существует откровенная неприязнь. Нетрудно убедиться, посмотрев кинотеку, что талантливых игровых фильмов на темы, которые стали для телевидения «закрытыми», или фильмов «о войне» более чем достаточно.[3] Но магнаты телевидения, формируя кинорепертуар, значительную часть лент вообще не снимают с архивных полок. Столь осуждаемая политическая цензура, приписываемая одной лишь «эпохе тоталитаризма» никуда не делась. Вся разница в том, что теперь у нее новый хозяин.[4]

Речь, конечно же, должна идти не только об одних лишь русских фильмах. Есть множество замечательных произведений на военную тему и  у зарубежного кинематографа. И если иностранные фильмы, в основном штатовские, заполоняют русский телеэфир практически каждый день, то почему, когда потребовалось отметить кино-показом День победы, ТV словно позабыло о таких фильмах? Их было показано лишь три: «Список Шиндлера» на Первом канале, «Кто вы, доктор Зорге?» на ТВЦ и «Последнее метро» на «Культуре». Примечательно, что их фабулы никак не связаны с боевыми действиями.

«Список Шиндлера», фильм США 1993 года, рассказывает ныне широко разрекламированный эпизод укрывательства немецким предпринимателем нескольких сотен немецких евреев от принудительных работ  время войны. Шиндлер, используя коррупцию госчиновников Рейха, просто зачислял их в штат своего завода, производившего металлическую посуду. В «Последнем метро», французском фильме 1980 года, владелица театра в оккупированном немцами Париже скрывает от них своего мужа-еврея. И лишь  во франко-японском фильме 1961 года «Кто вы, доктор Зорге?» рассказано о знаменитом русском разведчике, немце по происхождению, работавшем в Японии.

40 лет назад, именно благодаря этому фильму, о Зорге узнали не только зрители, но и высшие коммунистические власти, после расстрела в 1953 году министра Абакумова и заключения в тюрьму генерала Судоплатова, руководивших во время войны разведкой и контрразведкой, забывшие их историю. Своего фильма о Зорге послевоенный советский кинематограф так и не создал. На экранизацию романов Ю. Семенова, на военные приключения, где действуют выдуманные персонажи, вроде штандартенфюрера Штирлица, средства находились, а на сериалы о реальных героях войны, того же Зорге, их никогда не хватало. На такого рода произведения не было ни официальных заказов, ни творческих заявок.

Что же касается иностранных фильмов, то в сущности, как бы профессиональны ни были те из них, которые были показаны, их появление в эти дни на экранах TV – пример предвзятого отбора. До экранов явно не допускают фильмы, где война проявляется через солдатскую доблесть, самопожертвование, героизм, где русские показаны настоящими освободителями и союзниками. Но на такие фильмы наложена печать запрета. Их не включают в список возможного показа, словно речь в них идет о чем-то стыдном, неприличном. И конечно же не случайно практически изъяты из телеоборота фильмы восточноевропейских стран о войне. Разве что покажут раз в пять лет югославскую «Битву на Неретве», скроенную во времена Тито по американским прописям, или польскую «Пепел и алмаз», созданную режиссером Вайдой, ярым русофобом по убеждениям, где русских 1945 года изобразили чуть ли оккупантами, а молодой террорист Армии крайовой, совершающий покушение на представителей власти и погибающий в перестрелке с русскими солдатами, оказывается символом послевоенного поколения поляков, героем-страдальцем.

 

Черпай, что дают

 

Как бы ни уверяли нас каналы TV в своей независимости, их прямая зависимость от финансовой плутократии и государственной власти не вызывает сомнения. Нет ни одного телеканала, который бы не нуждался в их прямом покровительстве. Следовательно, когда гражданин превращается в телезрителя, он не становится потребителем теле-товара, свободно обращающемся на теле-рынке. Начнем с того, что никакого теле-рынка нет и быть не может. И теле-товар – это не бесконечное разнообразие телепередач, конкурирующих между собой и заполняющих телеэфир, у которого нет пределов. Все, что становится предметом теле-трансляции, не результат некой конкурентной борьбы, в которой зритель выступал в качестве покупателя. Показывается лишь то, что предварительно отобрано, что включено в программу задолго до того, как эта продукция оказывается предметом публичного показа. А монополия на отбор принадлежит тем, кто на телевидении осуществляет эфирную политику. Не потребительский спрос предопределяют содержание программ, а политические пристрастия, мировоззрение, стратегические цели людей, в чьих руках в конечном счете оказываются телеканалы. Не пресловутая прибыль, не денежная корысть движет магнатами теле-индустрии. Это было бы слишком примитивно. Музыка телевидения заказывается для другого. Телевещание, подобно традиционной прессе начала XX, действует как коллективный организатор (дезорганизатор), пропагандист и агитатор. Телевидение, декларирующее свою беспартийность и объективность, лицемерит, потому что оно насквозь партийно и благодаря этому своему качеству предвзято, тенденциозно. Иным оно и быть не может. Такова его изначальная природа. Оно ничего не производит, но, пользуясь произведениями, созданными в других сферах творческой деятельности,  создает общественное настроение, влияет на общественное мнение, воздействует на поведение, словом обладает такими средствами, которых формально нет даже у институтов государственной власти.[5]

Следовательно, когда на телеэкране появляется очевидный хлам или вредный для массового потребителя теле-товар, это значит, что таковой была цель политики вещателей. Если на протяжении недели, предшествующей Дню Победы, «кинозал» всех каналов TV был набит либо низкопробной кино-мукулатурой, либо фильмами, искажающими представление о войне, значит, такова была эфирная политика, такова была задача, которую в действительности преследовала экономическая олигархия, что бы на официальных мероприятиях она или ее представители во власти ни произносила публично. Не по словам, а «по делам их узнаете их».[6] Если же отрицание необходимости создания и поддержания в обществе чувства любви к Отечеству, разложение национального сознания, превращение общества в толпу, граждан в быдло и русских в россиян, лишенных почвы, не помнящих родства, является задачей власти и плутократии, одержимых либеральным космополитизмом, то надо ли удивляться тому, что даже после того, как была установлена способность телевещания воздействовать на массы, в России так и не создана система информационно-психологической безопасности, нет закона о телевидении, а в Конституцию РФ включена статья, содержащая самоубийственное для любого государства запрещение цензуры массовой информации.[7]

В результате эффект импринтинга, то есть запечатлевания, которым телевещание может охватить значительное количество людей, привыкших смотреть телевизор, не просто вероятен. Ныне, в гораздо более широких масштабах, чем прежде, эта техническая возможность настойчиво и успешно реализуется. Разумеется, во вред России. Чтобы в этом убедиться, достаточно более внимательно посмотреть на любое издание, в котором печатаются телевизионные программы. Особенно это становится очевидным в период всероссийских, общенациональных праздников.

 

9 июня 2003

 

Post scriptum

 

Программы кино-вещания метровых телеканалов к 22 июня, официально отмечаемому в РФ как «день памяти и скорби», были не лучше. За исключением «1 канала», всю предшествующую неделю демонстрировавшего в дневное время сериал из трех частей «Фронт без флангов», «Фронт за линией фронта» и «Фронт в тылу врага» и 21 показавшего фильм «Вторжение», и канала «Культура», давшего в эфир 21 июня тоже днем «Восхождение», программы остальных теле-вещателей в будние дни постарались эту дату не заметить.  Что касается воскресенья 22 июня 2003 года, то программа «1 канала» включала фильм «Перед рассветом», «России» - «Белорусский вокзал», ТВЦ – «Звезду» и «Судьбу человека», НТВ – «Отряд» и «Отряд 10 из Новарона», «Культуры» - опять «Звезду» и «Два Федора».

Кроме «Перед рассветом», «Вторжения» и «Отряда», ни один из перечисленных фильмов не относится непосредственно к теме начала Великой отечественной. Сюжет костюмной, лакированной саги о «фронтах», поставленной в середине 70-х по книге одного из тогдашних руководителей КГБ, это история партизанского отряда на протяжении всей войны. «Звезда» 1949 года, ставшая после 15 лет теле-забвения такой же популярной, как «Беспокойное хозяйство» или «Воздушный извозчик», посвящена операции фронтовых разведчиков летом 1944 года. «Судьба человека», «Белорусский вокзал», «Два Федора» и «Восхождение» - высококачественные фильмы, но какое отношение они имеют к теме начала войны? Очередной «Новарон», полюбившийся НТВ, заслуживает одно слово – халтура.

Что же касается трех «уместных», скажем так, фильмов, то два из них - поставленный в 1984 году «Отряд» и в 1989 «Перед рассветом», - несут на себе печать «перестройки», периода, когда Кремль и Старая площадь во всех массовых видах искусства планомерно проводили дискредитацию истории под предлогом развенчания «сталинизма». В «Перед рассветом» героями оказались профессиональный уголовник и «политический», осужденный, разумеется, незаконно. А в «Отряде» показана судьба группы красноармейцев, хотя и брошенных командованием их части на произвол судьбы, но мужественно пробивавшихся по тылам немцев к линии фронта через Литву и Белоруссию. И лишь «Вторжение» соответствует моменту, мелодраматично рассказывая о нескольких предвоенных днях офицера-пограничника и его невесты.

Аналогичной была кино-неделя и на дециметровых каналах. На М1 – «Убийство на улице Данте», «Их знали только в лицо», «Смелые люди»; «Столица» - «Аллегро с огнем», «Жажда», «Вторжение», «Мальчишки ехали на фронт», «20 дней без войны»; СТС – «Подвиг разведчика». На семи каналах этого диапазона фильмов на военную тему вообще не было.

Вот уж действительно – «день скорби». Но, конечно же, не по отношению к 22 июня 1941 года, который в действительности должен восприниматься русским сознанием как день мужества. Критику заслуживает телевещание, создающее в общественной среде состояние безысходности и уныния. Кому выгодны такие программы? Тем, кто в наше время не устает провокационно голосить: «русский фашизм опаснее немецкого».

И результаты такой целенаправленной обработки массового сознания уже сказываются. По данным Фонда «Общественное мнение», приуроченным к дню 22 июня, только 73% жителей РФ помнят, что 22 июня началась Великая Отечественная война, а 74% называют этот день в истории Отечества особым, важным и значимым. Примерно такие же результаты обнародовал ВЦИОМ. По его данным лишь 38% жителей, когда речь заходит об Отечественной войне 1941 - 1945 годов, говорят о ней, как о великой. Кровавой ее характеризуют 35%, 31% называет трагической, а героической – только 25%.

24.06.2003