П.Г. Белов

 

МНОГОЗАРЯДНЫМ ШАХТНЫМ РАКЕТАМ – БЫТЬ!

 

       Причиной появления данной статьи стала полемика относительно перспектив развития отечественных стратегических ядерных сил (СЯС), вызванная статей С.Т. Брезкуна «Ядерно-подводный перебор» (НВО, №27, 2001 г.). Тогда как актуальность обсуждавшейся в ней проблемы вызвана возможностью ратификации нового договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов РФ и США, который существенно ограничивает число их ядерных боезарядов (ЯБЗ).

Цель же публикации – способствовать правильному выбору средств базирования и доставки разрешенного числа ЯБЗ, поскольку последнее десятилетнее внесло сумятицу в планы развития наших СЯС. А причина тому – бездумное соблюдение Россией положений так и не вступившего в силу договора СНВ-2, приведшее к подрыву потенциала как ликвидируемых им многозарядных шахтных ракет, так и сохраняемых носителей ЯБЗ авиационного, морского и наземно-мобильного базирования.

Для уяснения позиций участников полемики, приведу аргументы В. Евсеева, В. Рога, В. Заборского и Л. Волкова, отстаивающих в «Независимом военном обозрении» интересы соответственно каждого из четырех только что упомянутых компонентов российских СЯС, а затем и обосную собственную позицию, уже обозначенную в названии данной статьи.

 

О чем говорят оппоненты

 

Что касается первого из упомянутых авторов, то он приводит, например, бесспорные доказательства того, что «для подводного атомного флота с самого начала органически присуща высокая вероятность аварий и катастроф с глобальными последствиями», а потому и призывает к «ликвидации или существенному ограничению морской ядерной компоненты» как «особо опасной».

В подтверждение благоразумности своей позиции, С. Безкун проводит параллель с уже имевшим место, вынужденным (после трагедий в Туле и Паломаресе) отказом ядерных держав от патрулирования бомбардировщиков с атомными авиабомбами, и предлагает «начать разоружать от ядерного оружия вторую ненадежную и неверную стихию – морскую».

Казалось бы, спорить здесь не о чем. Но не тут-то было: сделанный выше вызов немедленно принимает вначале капитан первого ранга в отставке – В. Заборский, а затем и его коллега по авиации – генерал-майор В. Рог (см. их статьи «Структура триады» и «Ориентир – неядерное сдерживание» в НВО, №31 и 38 за 2001 г.). Мне импонирует патриотизм ветерана ВМФ и полемический задор защитника ВВС, но совершенно не устраивают некорректности, допущенные при изложении преимуществ защищаемых ими способов базирования отечественных ЯБЗ.

В самом деле, ведь первый из них упрекает оппонента в нападках не на российские атомные подводные лодки, а на весь наш ВМФ, утверждая, что «в своем непризнании флота С. Брезкун далеко не одинок». Более того, опровергая его, он использует только «ссылки на авторитеты», обычно не признаваемые формальной логикой в качестве аргументов. В частности манипулирует высказыванием генерал-лейтенанта в отставке Л. Волкова, четвертого участника полемики и делает парадоксальный вывод из Морской доктрины России на период до 2020 года.

Действительно, бывший начальник 4 ЦНИИ МО РФ в последние годы часто утверждает, что «не имеет смысла вложение средств в стационарные пусковые установки РВСН». Но ведь заменить их он предлагает на «200-250 мобильных Тополей». А – не на «8-10 атомных ракетных подводных лодок с современной системой управления», в силу «ценности и преимущества имеющихся ракетоносцев в сравнении с РВСН» – как это можно понять из некорректного цитирования Л. Волкова В. Заборским.

А вот – пример рассуждений последнего, основанных на использовании официальной доктрины. Поскольку (посылка) «резко возрастает роль мирового океана, как почти еще нетронутой кладовой богатейших запасов полезных ископаемых, при полном исчерпании многих из них на суше», то «возрастает роль и значимость военно-морского флота» (умозаключение)?! Возможно, с этим выводом и следовало бы согласиться, но только не в данной полемике, поскольку и здесь – очередная подмена.

Ведь С. Брезкун акцентирует внимание читателя не на всем военно-морском флоте и не только – на нашем, а всего лишь на их подводно-ядерном компоненте. Более того, он тоже пытается оградить все богатейшие морские ресурсы человечества от подводных атомных ракетоносцев с их частыми авариями и проблемами утилизации радиоактивных отходов.

 

А как на самом деле

 

Справедливости ради отмечу, что не меньшую опасность представляют и РВСН, в чем заслуженно упрекнули С. Брезкуна его оппоненты. Но – не их многозарядные шахтные ракеты, о достоинствах которых он совершенно верно утверждает, а имеющиеся только в России, так называемые боевые железнодорожные ракетные комплексы (БЖРК) и уже упомянутые, «паллиативные» (по его же мнению) «наземно-мобильные Тополя». Ведь не зря, член комитета Госдумы по обороне, депутат М. Мусатов публично требует «избавить густозаселенные, центральные районы России от ядерного заложничества БЖРК РС-22Б и мобильных грунтовых РС-12М»

А сейчас – несколько контраргументов против так защищаемых В. Заборским атомных ракетоносцев, а Л. Волковым - «грунтовых Тополей», якобы обладающих высокой живучестью, а потому и нужных им для ответного удара по агрессору в развязанной им ядерной войне.

Наивность рассуждений об ответном ударе в такой войне подтверждается, в том числе и известными результатами моделирования (см. например, Павловский Ю.Н. Математический и гуманитарный анализ механизмов ядерного сдерживания. Вестник РАН. 2000, №3). По мнению этого главного научного сотрудника ВЦ РАН «она уничтожит нынешнюю структуру производственной материальной базы и поставит под вопрос само существование человечества. Это обстоятельство делает невозможным достижение каких-либо «разумных» целей, например, экономической выгоды в ходе войны с применением ядерного оружия против государства, которое им тоже владеет»

Что же касается живучести нынешней морской и наземно-мобильной компоненты СЯС России, то нашим уважаемым оппонентам следовало бы рассказать также и о следующих достоверных фактах.

1. В. Заборскому – об американской системе дальнего гидроакустического обнаружения СОСУС, а) развернутой вблизи Камчатки, Исландии и Норвегии, б) легко обнаруживающей наши подводные ракетоносцы, в) взаимодействующей с сотнями противолодочных самолетов «Орион-3», армадой быстроходных лодок охотников типа «Морской волк», г) а потому и способных мгновенно уничтожить каждую нашу подводную лодку при попытке изготовиться к пуску баллистических ракет;

2. Л. Волкову – о беззащитности на маршруте всех наших 396-ти «Тополей» и БЖРК перед винтовкой калибра 12,7, гранатометом и ПТУРСом, не говоря уже о высокоточным и ядерном оружии. Да еще – о реальности минирования их баз и/или любого из двух известных противнику маршрутов рассредоточения устройствами, настроенными на энергетические излучения этих движущихся монстров, взводимыми в нужный момент из космоса и гарантированно их уничтожающими при попытке выхода из пунктов постоянной дислокации.

Что касается позиции В. Рога и его ссылок на авторитет российского военно-политического руководства, то они – также не убедительны. Например, он одновременно ратует и за поддержание «минимально достаточного уровня» всех СЯС, как единой системы, и за соблюдение «принципа сбалансированного развития» каждой ее компоненты? И уж совсем сомнительна возложенная этим автором на Дальнюю авиацию роль «главного средства неядерного стратегического сдерживания крупномасштабной обычной войны» и «самого высокоэффективного средства отражения агрессии с любого направления», вплоть до «способности эффективно поражать пусковые установки межконтинентальных баллистических ракет».

Столь же неправомерно восхваление им способности бомбардировщика ТУ-160 «в одном вылете решить судьбу нескольких государств». Равно, как и подобное преувеличение В. Заборским – в уже другой статье (см. НВО, №30 за 2002 г.: Неуязвимые и эффективные») возможностей одного ракетного подводного крейсера стратегического назначения проекта 941, – «неуязвимого и способного нанести как упреждающий, так и ответный удар суммарной мощностью в 200 ЯБЗ». В принципе, все это, конечно они могут, но кто позволит первому достигнут рубежей пуска, а второму – их провести, тем более – не одномоментно, а в течение нескольких минут.

Думается, что читатель не настолько наивен, чтобы уверовать в способность а) наших дальних бомбардировщиков преодолеть натовскую систему ПВО и североамериканскую NORAD, б) американских средств противолодочной обороны уничтожить подобный крейсер при попытке изготовиться к пускам своих ракет. Тогда как выполнение обозначенных выше задач под силу нескольким тяжелым многозарядным шахтным ракетам, в сотни раз более дешевым и в тысячу – живучим.

 

Что же из всего этого следует

 

Обострение борьбы за энергоресурсы и надвигающийся вследствие этого передел мира – с целью их перераспределения в пользу США, а также неспособность средств мобильного базирования ЯБЗ противодействовать создаваемой там системе ПРО свидетельствует о целесообразности акцента в сохранении боеспособности наших СЯС на многозарядные шахтные ракеты. Похоже, что к такому выводу пришло, наконец-то, и командование Вооруженных сил России.

Вот что говорил, например, 19 августа с.г. наш министр обороны – С. Иванов (см. НВО №29 за 2002 г.): «Приоритетное внимание руководство страны уделяет ныне наземной составляющей российских СЯС». Далее, он подчеркнул также, что «наши многозарядные ракеты будут находиться на боевом дежурстве до 2015 года».

Особо отмечу, что сказано это было впервые за последнее десятилетие, во время посещения им одного из соединений тяжелых шахтных ракет, прежде (по СНВ-2) подлежащих уничтожению в пользу сохранения тех мобильных СЯС, которые отстаивают наши оппоненты. Конечно, эти слова можно интерпретировать – как знак уважения ракетчикам, эксплуатирующим группировку самых мощных в мире боевых ракет типа РС-20.

Но вот высказывания по их же поводу уже нынешнего командующего РВСН, генерал-полковника Н. Соловцова: «Принято решение оставить на боевом дежурстве две из трех имеющихся у нас дивизий. Прорабатывается вопрос и по еще – одной, вооруженной этим же комплексом». Уточним – это первое публичное высказывание Н. Соловцова за почти двухгодичный период исполнения должности, – по причине запрета на них, спровоцированного излишней словоохотливостью его предшественника.

Кроме того, в этом же общении с прессой (см. НВО №29, за 2002 г.) командующий РВСН отметил необходимость как «продления сроков эксплуатации многозарядных шахтных ракет и их боевого оснащения», так и «сохранения лишь одной из трех ракетных дивизий с БЖРК». Попутно замечу, что за ликвидацию не только последних, но и всех «мобильных Тополей» неоднократно высказывался и нынешний начальник Генштаба, генерал армии А. Квашнин.

Все эти заявления нельзя расценить иначе, чем осознание неприемлемости одних лишь мобильных средств базирования наших СЯС, навязанных нам американцами с помощью доморощенных лоббистов их интересов. В самом деле, ситуация с атомными подводными лодками – критическая: все они практически стоят «на приколе». Хуже того, лет через семь они останутся и без ракет, поскольку имеющиеся исчерпают оставшийся ресурс, а новые не будут созданы из-за того, что их проектирование передано непрофессионалам Московского института теплотехники.

Столь же беспомощны ныне стоящие «мобильные Тополя» и БЖРК, поскольку при известном местоположении и таких же маршрутах возможного рассредоточения, уничтожить их – проще простого. Что же касается нашей дальней авиации, то не следует строить иллюзий и относительно ее возможностей. Наконец, если несколько из только что перечисленных мобильных средств базирования и доставки ЯБЗ и уцелеют, то их неодновременный запуск будет парирован американской системой ПРО.

Следовательно, самосохранение России – лишь в имеющихся у нас нескольких сотнях многозарядных шахтных ракет: до тех пор, пока они будут стоять на боевом дежурстве, США не решаться на агрессию. Эту позицию автора подтверждает еще один участник полемики – В. Евсеев (Время выбора приоритетов. НВО, №41 за 2002 г.), говоря о том, что «Основу боевого потенциала наших СЯС составят, по-видимому, стационарные ракетные комплексы».

Вместе с тем, не следует соглашаться с его сомнением о возможности и необходимости восстановления производства тяжелых ракет. Ведь в противном случае к 2010 году сохраняться только единицы из них. Как представляется автору и большинству соратников безвременно ушедшего конструктора этих ракет – В.Ф. Уткина, это вполне посильно для России, поскольку вся конструкторско-технологическая документация сохранена и есть еще резервные производственные мощности.

Так не пора ли ныне здравствующим создателям этих ракет и их ученикам из Москвы, Воронежа, Санкт Петербурга, Самары, Днепропетровска, Павлограда и Харькова выступить с соответствующей, хорошо аргументированной инициативой? И не это ли станет их вкладом в сохранение отечественных СЯС, а значит – России и русской нации в целом?!