С. Моторный

Властелины колец

(Эпизод первый, московско-пресненский)

 

Мало кто сомневался, что появление в Пресненском районе Москвы местного самоуправления, происшедшее осенью 2001 года, будет встречено городскими властями с неудовлетворением. И они не ошиблись. Правда, не предполагалось, что городская власть, обнаружив претензии на самостоятельность какого-то районного собрания, закусит удила и пойдет во фронтальную атаку. Но что остается делать, когда святая святых власти - тайна ее деятельности - вытаскивается на Божий свет и становится всеобщим достоянием. Да еще такая неприятная. Ну зачем было пресненским сепаратистам сообщать, что мелкорозничная торговля приносила городским начальникам до $10 млн. в виде мзды, а рекламный бизнес - до 50 млн.? Или что призывные комиссии, создаваемые властями города, коррумпированы до такой степени, что из 700 призывников района до службы в армии доходит около 50 молодых людей. Сколько взяток оседает в карманах военных чиновников - неизвестно, но никак не меньше$300-500 тыс. А манипулирование с многомиллионными подрядами т.н. городского заказа. И это только в одном районе. А их в Москве 125. Видимо, угроза получить мятежную, самостоятельную Пресню в остальных районах города до такой степени потрясла незыблемые основы мэропорядка, что потребовала от столичных градоправителей немедленных ответных действий.

 

Не так зарегистрировали

 

Подходящий повод, чтобы приступить к ликвидации муниципального мятежа, столичные власти усмотрели в невинной, даже законоугодной акции властей районных. Те 27 декабря 2001 года приняли устав своего “муниципального образования” и представили его на регистрацию в Московскую регистрационную палату. А та, недолго думая, 8 января 2002 года учинила необходимые записи в реестровых книгах. И горько об этом пожалела уже через несколько часов. Неизвестно, что услышали главные регистраторы Москвы от столичных руководителей, но только на следующий день в Пресненскую управу пришло “уведомлением”.

Палата “уведомила” главу районной управы, что в связи с ее “регистрационными действиями в отношении устава” района “муниципальное образование не является юридическим лицом и не подлежит государственной регистрации в Московской регистрационной палате”, а потому устав района “не зарегистрирован в установленном порядке, поскольку в Москве отсутствуют законодательные акты, определяющие порядок регистрации уставов муниципальных образований”. И на этом основании адресату предлагалось в недельный срок представить” в Палату “устав... для погашения регистрационной надписи на уставе, а также свидетельство о госрегистрации для его аннулирования”.

Скоропалительный документ Палаты производит странное впечатление. Даже если отвлечься от стремительного изменения ее точки зрения на собственную деятельность. Ведь регистрационное свидетельство и “уведомление” говорят о разных вещах. Первое зарегистрировало устав района, а не район, а во втором говорится о регистрации района, а не устава. Устав должен регистрироваться не из-за свойств муниципалитета, а потому что так решил  закон.

Но федеральный закон, принятый, кстати говоря, еще в августе 1995 года, предписывает каждому субъекту федерации принять закон о порядке регистрации. В Москве, где к исполнению федеральных законов отношение более чем прохладное, такого закона нет до сих пор. Кто за это должен ответить? Как полагают в регистрационной Палате — те, кто обращается за регистрацией. В самом деле, ну не городской же голова или городская дума. В горнем мире власти действует божественное правило: есть закон, есть проблемы, нет закона — нет проблем.

Должно ли отсутствие местного закона приводить к неисполнению закона федерального? В нашем случае непринятие в Москве закона о порядке регистрации муниципальных образований ограничило право российских граждан-москвичей на местное самоуправление, гарантированное Конституцией РФ? Неужели столь мелкое формальное обстоятельство может служить таким препятствием.

Ничего подобного. Ст. 6 Гражданского кодекса РФ, которая как раз предусматривает подобные случаи, разрешает использовать аналогию права и закона. Если власти Москвы за 6,5 лет не приняли простой нормативный акт о порядке регистрации, то регистрировать муниципалитеты следует как же, как организации и предприятия. Чем и занимается Московская регистрационная палата.

Палата ничего не нарушила. Ее регистрация правомерна. Но вот последующие действия ее чиновников оказываются прямым нарушением права. Их отказ в регистрации уставов на заведомо ненадлежащем правовом основании есть уголовное преступление. Самоуправство. Превышение полномочий.

 

Не то попросили разрешить

 

Не прошло и четырех суток с момента издания первого “уведомление”, как регистрационная Палата 13 января 2002 года направила на Пресню второе “уведомление”, в котором, как мы увидим, она невольно опровергла саму себя. Теперь Палата отказала в изготовление печати района. Их изготовление, как известно, регулируется т.н. “разрешительной системой”. Основанием для отказа послужили те же аргументы, что и в предыдущем “уведомлении” — раз муниципальное образование не является юридическим лицом, то оно не подлежит госрегистрации, стало быть, у него не может быть печати. Регистрировать же можно лишь юридические лица, а такими на уровне муниципальных образований являются органы местного самоуправления, которые и должны иметь печать. Те же яйца, только в профиль.

Отказав району в праве на печать, Палата занялась не исполнением норм права, а их толкованием, в чем она попросту некомпетентна. Не имея под рукой закона, она ошибочно решила, что печать является атрибутом одних только юридических лиц.

Печать является не только принадлежностью юридических лиц, чтобы удостоверять ее оттисками должностные подписи на бухгалтерских и иных документах. Такого ограничения нет ни в одном федеральном законе. Печать может быть принадлежностью любого участника общественных отношений, включая частных лиц, для скрепления какого угодно текста, вещи или документа. Хотя бы как символ или память. Почему бы не иметь печати Москвы или Санкт-Петербурга? Острова Валаам? Соловецких островов? И такие печати, подозреваем, будут изготовлены, стоит властям этих мест их затребовать. Им отказа не будет.

Но в случае с Пресней Палата опровергла не только принципы права, она высекла саму себя. Отказ в разрешении на изготовление печати района сопровождено предложением изготовить печать органов его самоуправления. Стремясь отменить акт регистрации устава района, она признает его органы самоуправления, изъявляя готовность зарегистрировать их уставы.

 

Префектурный изыск

 

На более высоком столичном уровне — в Центральном административном округе мыслят иначе. 17 января появляется “поручение префекта” за № 7, адресованное Управлению муниципального жилья ЦАО. Префект решил “приостановить до особого распоряжения оформление документов на основании решения главы Пресненской управы. Какие решения блокировались? О принятии на учет граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий; о заключении и изменении договоров найма, в т.ч. найма жилых помещений, и заключении договоров мены. Что же послужило основанием для такого акта? Оказывается, “регистрация муниципального образования “Пресненский район г. Москвы”.

Какой логикой руководствуется префект? Если район не зарегистрирован, его управа может действовать: оформлять акты гражданского состояния, ставить граждан на учет, санкционировать какие угодно сделки. Но если он зарегистрирован, права управы должны быть упразднены. Мы уже не говорим о том, что регистрируется не район, а его устав. Или что права органов самоуправления не даруются региональными чиновниками, поскольку их перечисляет федеральный закон. Но эта материя бюрократию не интересует, потому что росчерк пера префекта посильнее законов.

23 января префект предписал руководителям 13 районных предприятий — ремонтно-эксплуатационных, автотранспортных, аварийно-восстановительных, дорожного хозяйства и благоустройства — “в одностороннем порядке расторгнуть действующие трудовые контракты, заключенные с главой управы Пресненского района”, и оформить трудовые отношения с префектурой, а сами предприятия исключить из Перечня предприятий, находящихся в ведении района, который тот же префект утвердил годом ранее. Цель распоряжения, как всегда, благая. Для сохранения управления государственными унитарными предприятиями городского хозяйства и целевого использования имущественного комплекса, подведомственных префекту ЦАО”.

15 февраля финансово-казначейское управление ЦАО вернуло в управу без исполнения распоряжения на расходование районных средств. В одних случаях затребованы “подтверждения наличия кредиторской задолженности”, “акты выверки”, “калькуляции”. В других – “информацию о том, что расходы не предусмотрены сметой”. В третьих – “акты выполненных работ”. В четвертых поводом к отказу от оплаты служит некое противоречие между двумя решениями районного собрания, неясность – отменяет новое решение предыдущее или нет. Что скрывают просьбы? Вежливую форму издевательства.

Теперь, чтобы решить жилищный вопрос, придется обращаться не в районную управу, а в окружное Управление муниципального (?) жилья. Если возникают вопросы или претензии по районному жилищно-коммунальному хозяйству, благоустройству, ремонтам – будьте любезны в округ. Кому насолил префект? Главе управы? Районному собранию? Нет. Жителям Пресни.

 

Прокурорский иск

 

Поскольку власти Пресненского района не стали реагировать на "уведомление" регистрационной Палаты и не подвергли себя добровольно гражданской казни, в дело, как и ожидалось, вступил Пресненский межрайонный прокурор. 30 января 2002 года он обратился в Пресненский межмуниципальный районный суд с исковым заявлением. Ответчиками в нем значатся Московское регистрационная палата и… муниципальное образование “Пресненский район г. Москвы”.

Вот те на! Только что регистраторы столицы заявили, что район не юридическое лицо и, следовательно, не сторона в каких угодно правовых отношениях. Ни истцом, ни ответчиком, ни заказчиком, ни подрядчиком он быть вообще не может. Но прокурорский иск в корне меняет дело, подтверждая, что регистраторы не правы, как тот Борис. Прокурор не признает существования главы управы и районного собрания — органов местного самоуправления. Он желает спорить в этом деле с самим районом.

В чем же предмет иска? По существу не соглашаясь с “уведомлением” регистрационной Палаты, прокурор все равно требует признать недействительным акт государственной регистрации Устава.

Городские власти, воюя с местным самоуправлением в Москве, попали в ложное положение. Если Палата, не признавая устава района, признала сам район, то прокурор, отрицая законность района, вынужден признать органы его самоуправления. Прокурор не может посягнуть на такие органы в Пресненском районе, ибо тогда под сомнение попадут все существующие в Москве управы и районные собрания. Буриданов осел был в лучшем положении, чем Пресненский межмуниципальный районный прокурор. Осел зависел только от самого себя, а на Пресненского прокурор давит не только атмосферный столб.

Иск вращается вокруг все той же регистрации устава. Но какими основаниями вооружен межмуниципальный прокурор, ввязываясь в судебный процесс о признании действия Палаты незаконной? Прокурор согласен, что устав подлежит госрегистрации. Он согласен, что этот порядок должен быть решен субъектом федерации. Он признает, что в Москве закон о порядке регистрации не принят.

И какие же выводы сделаны “государевым оком” районного уровня? Раз нет в субъекте федерации закона о порядке регистрации, то не установлен орган, наделенный правом регистрировать. А потому регистрация устава района Московской регистрационной палатой незаконна. Следовательно, акт регистрации надо признать недействительным, а свидетельство о регистрации аннулировать.

Прокурор делает тут примерно такую же ошибку, как и регистрационная Палата. Но если палата не желает замечать положений Гражданского кодекса, которые предписывают ей форму регистрации, то прокурор не замечает, что отсутствие регионального закона о порядке регистрации лишает его оснований для предъявления исков о незаконности регистраций, как таковых. Когда-то не могло быть положения хуже губернаторского, теперь не может быть положения хуже прокурорского.

Пресненский межмуниципальный (районный) народный суд ЦАО г. Москвы (почему у суда такое название — отдельный разговор) принял прокурорский иск (посмел бы он не признать) и потребовал от ответчиков “письменные мнения по иску”. Если прокурор не поймет, в какую безнадежную историю он ввязался, суд по его иску войдет в анналы и анекдоты.

 

Подметное письмо

 

Пока на низовом уровне разворачивались страсти вокруг актов регистрации, наверху кипела иная работа. Мэру Москвы поступило официальное письмо главы Пресненской районной управы. Оно датировано 22 января. Письмо как письмо. Номера ходящие, исходящие, резолюции, штемпели, степлеры, гриф “контроль”. Но есть два обстоятельства, которые придают ему особенное значение. Множество резолюций, скоропалительно наложенных на это послание весьма солидными московскими начальниками, начиная с самого главного среди них. И ее фальшивость, включая подпись и реквизиты.

Текст письма, который был выполнен в виде своеобразного самоотчета, вообще говоря, не заслуживает внимания. В нем нет ни разоблачительных фактов, ни скрытых оскорблений, ни вызывающих, скандальных заявлений, ничего, что могло бы привлечь чье-либо внимание.

Тем не менее его украшают резолюции, нисколько не соответствующие содержанию. Вот поручение мэра от 31 января к шести министрам “московского правительства”. Он просит “создать комиссию с участием заинтересованных организаций по рассмотрению фактов и предложений, изложенных в обращении”, а комиссии - “доложить” о результатах работы. Префект Центрального округа, указанный в первоначальной резолюции, отдает поручение шести своим ближним чиновникам — “внимательно рассмотреть факты и предложения и подготовить необходимые материалы для участия в работе комиссии”. Спуская поручения ниже, они предписывают своим подчиненным “проработать вопрос”, “подготовить материалы”, “рассмотреть”. Словом — в работу, не стоящую выеденного яйца, вовлечены десятки административных структур, сотни чиновников.

И что интересно — множество предписаний появилось на поддельном письме без консультации с номинальным автором, кабинет которого в двух шагах от кабинетов мэрии. Тот факт, что скороспелые резолюции оставляют его в стороне, наводят на предположение, что настоящие авторы письма как раз среди тех, к кому обращены резолюции. Чтобы окружить Пресню кольцом комиссий и проверок, нужен повод. Если нет повода, можно его придумать, если нет жалоб, можно выдумать “самодонос”, приписав его главе районной управы. При этом неважно, с какой целью ее изготавливали. То ли как “обычную черную пиаровскую акцию”, которая пригодится в дальнейшем, то ли как провокацию коррумпированных чиновников, чтобы навредить району сейчас.

Внимательный анализ “фальшивой челобитной” позволяет вычислить ее источник и даже самого фабрикатора. И эту задачку с несколькими неизвестными нетрудно решить. Пока же есть заявление главы управы, опубликованное 15 февраля в районной газете “На Пресне”. В нем сказано, что к “письму” он не имеет отношения и что в Генпрокуратуру направлено обращение о привлечении к ответственности лиц, подготовивших фальшивку.

 

Промежуточный финиш

 

Обратимся к правовому первоисточнику — федеральному закону об основах местного самоуправления. В нем сказано, что “муниципальное образование — городское, сельское поселение, несколько поселений, объединенных общей территорией, часть поселения, иная населенная территория, предусмотренная настоящим Федеральным законом, в пределах которых осуществляется местное самоуправление, имеются муниципальная собственность, местный бюджет и выборные органы местного самоуправления”. При этом согласно Конституции РФ “органы местного самоуправления наделены полномочиями на решение вопросов местного значения и не входят в систему органов государственной власти”.

Складывается впечатление, что как раз с этими принципиальными конституционными положениями городские чиновники Москвы никак не желают смириться. Или их поступки санкционированы примерно так же основательно, как это делал кардинал Ришелье, поручая секретные операции, несовместимые с законами, но снабжая их исполнителей индульгенцией такого содержания: “все, что сделано подателем сего, совершено с моего согласия и для блага государства”. И они, подобно бравым мушкетерам, казнившим миледи, могут предъявить письменные мандаты, оправдывающие их противоправные деяния.

Неужели мэру неведомо, что вытворяют его подчиненные? А если ведомо?


Реклама:
-