Журнал «Золотой Лев» № 167-168 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Б. Бобров

 

Пророк с Матрёнина двора[1]

 

Исполнилось 40 дней со дня смерти А.И.Солженицына. Он умер в «достойном» возрасте, не дожив немного до девяноста лет, прожив сложную, очень противоречивую жизнь, которую трудно оценить однозначно, но какие-то общие, итоговые оценки дать сегодня необходимо, ввиду ряда важных обстоятельств

 

В этой жизни было все: и взлеты, и падения, гонения, страдания, слава, богатство, непомерные почести. Последние, пожалуй, переполнили сегодня всякую меру,- а это на Руси как-то не очень принято. Избалованному ими писателю, казалось бы, неудобно уже и заикаться о пережитых когда-то страданиях, ибо это становится похожим на кокетство, а это «классику» совсем уж неприлично. Как «простого» человека, христианина, понимающего смерть как счастливое продолжение жизни, его и просто «пожалеть» становится трудно. Тем более, после пышных похоронных церемоний и приторных, поражающих своим «безвкусием» и нарочитостью, славословий. Великий, гений, пророк, мыслитель, классик, последний, единственный…Изощрялись и издевались над мертвым, как могли,- правда, и при живом не стеснялись, и это было, по-видимому, благосклонно принимаемо самим предметом поклонения. Это – по христиански?!

Один только пример. Горбачев заявил 5 августа: если такой человек забудется в России,- то мы ничего не стоим (!?). Кто вам дал право, господин бывший, говорить от имени всего народа русского? Как говорится – чья бы корова мычала…

В общем, с похоронами, с «атмосферой» на них вышла форменно стыдобища, и не перед Западом, конечно, его горячее приятие Соженицына вполне понятно и объяснимо, а – перед Россией, русским народом, отечественной национально-исторической и культурной традицией, перед памятью о Пушкине, Гоголе, Достоевском, Толстом, Чехове…

Невольно приходит на память действительно великий русский мыслитель В.В. Розанов, который еще при жизни предупреждал: если кто-нибудь будет на моих похоронах пытаться говорить похвальные в мой адрес слова,- я встану из гроба и дам ему по морде! Это – в русской традиции, это — по христиански!

О мертвых – либо хорошее, либо ничего. Но тут – случай особенный. Поскольку речь идет о фигуре знаковой, символической, чуть ли не «ключевой», «судьбоносной». И здесь представляется просто необходимым, реализуя свое конституционное право, высказать и другую точку зрения, дать другие оценки ушедшему, несовместимые с теми, которые лились на нас бурным потоком несколько дней с телеэкранов и преобладали в газетах (да чего еще и требовать от наших «свободных», «демократических» СМИ, представителей власти и «лидеров» «творческой» интеллигенции?!).

Попробуем быть немногословными и, по «горячим следам», тезисно выскажем лишь главные, принципиальные моменты и мысли, не претендуя на академичность, строгую последовательность и исчерпываемость предмета разговора.

Так кто же он такой, А.И. Солженицын, кем он был, какое место занимал он в нашей истории и культуре, какую выполнял роль, какой след оставил в литературе и политике, как к нему относиться, чем обязаны ему наша страна и наш народ, и что хотелось бы сказать ему «вдогонку», когда он летит в межзвездное пространство на встречу с Вечностью?

Если Солженицын и является «воплощением» чего-либо, то уж, конечно, не приписываемыми ему «совестью», «честью», «мудростью», «стойкостью», «нравственным началом», «верой» и т.д. нации, а, прежде всего, он олицетворяет наш доморощенный феномен диссидентствующей интеллигенции. Интеллигенция – чисто наше, русское явление, неведомое Западу и вызывающее там, по меньшей мере, недоумение. Бердяев, Булгаков, Струве, Новгородцев, другие великие мыслители русского религиозно-философского Ренессанса, русского философского Зарубежья решительно не считали себя интеллигентами, отдавая сомнительную честь так называться Белинскому, Чернышевскому, русским революционерам, террористам. Известны саркастические, негативные, оценки русской интеллигенции, даваемые Достоевским, Леонтьевым, Розановым, Ильиным…Даже В.И.Ленин, прекрасно знавший русскую интеллигенцию, особенно, эмигрантскую, как-то сказал, что русская интеллигенция – это не мозг нации, а говно нации! Уж тут-то ему можно поверить.

Русская интеллигенция вещь, мягко говоря, крайне неоднозначная, противоречивая; ее роль в отечественной истории чаще всего сводилась к борьбе против собственного государства, правительства и, в конце концов, против собственного народа, с которым она никогда не была единой и который никогда она не понимала, даже когда пыталась «ходить в народ» и устраивать «народные революции». А интеллигент-диссидент – это как бы «интеллигенция в квадрате»! Уж диссидентщина-то никак не «противоречива» и сущность ее вполне «однозначна» — по отношению к стране, народу чисто негативна, деструктивна, хотя и вызывала аплодисменты на Западе (по большей степени и вследствие этого!). Конечно, были среди диссидентов и честные, откровенно заблуждающиеся люди, были и те, которые впоследствии отказались от своего диссидентства, но не о них сейчас речь. Во всяком случае, Солженицын к таковым не принадлежал,- он, скорее, из ряда диссидентов типа «правозащитницы» Алексеевой (вот уж истинное воплощение всей мерзости этого рода!). Во всяком случае, невозможно забыть, как Солженицын в период «вермонтского отшельничества» в Америке призывал США «прижать» Советский Союз, упрекал американцев, что они слишком непоследовательны в силовой политике против СССР! Вот так выражались патриотизм писателя, его «любовь» к русскому народу, «переживания» и «боль» за него! И уж совсем сюрреалистично – но вполне в духе интеллигента-диссидента – на похоронах Солженицына, проходящих по высшему государственному «статусу», прозвучал не государственный гимн, положенный в таких случаях, а музыка Бортнянского, неофициальный гимн белогвардейцев. Интеллигент-диссидент-белогвардеец! Не слишком ли подозрительно много намешано для истинного христианина?!

За верное служение западным идеалам Солженицыну была вручена Нобелевская премия с весьма сомнительной формулировкой, которую его литературные произведения наверняка не заслуживают, но которую он принял как должное. Писатель Солженицын, конечно же, не без таланта, но его талант – «жанровый», «бытовой», развернувшийся только в узко-специфических формах и рамках и совсем не способный охватить более или менее широкие реалии действительности. Объективно он менее всего изо всех русских «нобелевцев» эту премию заслуживает. Да чего там говорить,- среди его современников в России был целый ряд писателей и поэтов (в том числе, и пострадавших от режима, и писавших на «лагерную» тему) по глубине и широте таланта неоспоримо его превосходящих и достойных самых престижных премий, но которые не были дисседентами и борцами за «свободу»: Белов, Распутин, Шаламов, Быков, Заболоцкий, Ахматова.

Его называли пророком, мудрецом, выразившим и отразившим народную судьбу, учителем нации, единственно могущим указать ей истинные пути, познавшим правду, смысл истории, добро. И что же сделал этот «пророк» перво-наперво, вернувшись из Америки, разочарованный, наверное, в том, что Штаты оказались неспособными силой раздавить СССР и навязать русскому народу «свободу»? Он предпринял грандиозный, прямо-таки, фантастический, в духе Рабле, фарс «триумфального шествия» по стране от Дальнего Востока до Москвы, срежиссировав встречи «учителя-страдальца» с народом – дешевая, неприличная постановка, никак не идущая к лицу не только «классику», но и простому русскому человеку. Да и что он мог сказать, действительно исстрадавшимся, изверившимся русским людям, этот избалованный эмигрант?! Ничего, кроме банальных, общих, пустых фразочек. И после этой стыдобищи не извиниться, не чувствовать неловкости, угрызений совести, стыда перед своими великими предшественниками, никогда не позволявшими себе подобных шагов!

Потом, оглядевшись и вполне освоившись с ролью «пророка» в нищей, криминализованной, растерявшейся, запутавшейся стране, он разразился целыми псевдоучеными трактатами по поводу того, как нам «обустроить» Россию и частенько позволял себе поучать всех и давать советы в падких на «горяченькое» СМИ. Нет нужды цитировать здесь эти «откровения», но до чего же примитивны, банальны, пусты, утопичны были эти советы и рецепты! И как не соответствуют они восхваляющим словесам тех, кому, хотя бы некоторым из них, когда-нибудь, будем надеяться, станет стыдно за это:

 

«Гомер нашего времени»; «Он ушел ночью, тихо. Так уходят праведники. Он и жил, как праведник, думая не о себе, а о стране, о нас»; «Единственный апостол совести ХХ века»; «Я представляю его величиной формата Достоевского»; «Русская душа, которая вышла живой и неизгаженной из мрачного, безнадежного времени»; «Боюсь, мы даже не понимаем, насколько мы обеднели»…

 

Стыдно и невозможно читать все это; а ведь среди говорящих это есть и люди зрелые, глубокие. В чем же дело?! Неужели и они на время ослепли, поддались общей моде на идолопоклонство?! Неужели и они видят хоть каплю мудрости в таких, например, перлах «классика»:

 

«Среди всех вновь возникающих государственных программ и целей первейшим правительственным долгом всегда должно оставаться: СБЕРЕЖЕНИЕ НАРОДА, обеспечение благоприятных условий для его физического благоденствия и нравственного здоровья»; из последнего интервью 2007 года.

 

«Вы по-прежнему считаете, что сбережение народа – это единственно приемлемая сегодня национальная идея? – Не единственная, но доступная. Когда стали носиться с этой национальной идеей, тошно стало. Ну куда лезете?! Что вы лезете?! Вы до нее не доросли. Я вечно говорю: кроме сбережения много надо, например, душевное развитие. Но сбережение – это как первый шаг».

 

Не очень приятно копаться в подобной «мудрости» и анализировать видимый невооруженным глазом примитив, но, чтобы не быть обвиненным в голословности, несколько комментирующих слов скажем.

Во-первых, почему-то Солженицын упорно считает себя автором идеи о сбережении народа. Но эту идею, как идею общенациональную, высказал еще М.В.Ломоносов, а в Х1Х веке она стала одной из общепринятых, как часть «русской идеи». А поскольку Солженицын не ссылается ни на одного из своих предшественников, - мы имеем дело с примитивным плагиатом, к тому же, непонятым и дурно трактуемым.

Что значат несуразные слова о национальной идее: «не единственная, но доступная»?! И как это может писателю-«классику» стать «тошно» от национальной идеи и ее поисков в своем отечестве?! И что это за окрик в адрес, якобы любимого им, народа: «Ну куда лезете?! Что вы лезете?!»? И уж совсем обескураживает вывод «русского Гомера»: «Вы до нее не доросли»!! Стало быть, в ХIХ, к примеру, веке русский народ «дорос» до выдвинутой им же самим и выраженной его лучшими представителями (Ломоносов, Пушкин, Гоголь, Достоевский, Розанов, Бердяев, Булгаков, Ильин, Федоров, Федотов, Вернадский и другие) общенациональной «русской идеи» и даже ее противникам не было от нее «тошно», а в начале века ХХI народ наш, оказывается, до нее «не дорос», а великого «пророка» от нее так просто воротит! Что-то с нашим «классиком» совсем неладно. Да, к тому же, он непростительно путает совсем простые вещи – душевное развитие с духовным.

Ну, да ладно об этом, здесь все печально и ясно. Идем дальше.

Что же, в конце концов, конкретно принес Солженицын русскому народу, что объективно дал ему, какую сослужил ему великую службу?

Если быть непредвзятым и честным, ответ может быть только один: Солженицын всегда и жизнью своей и творчеством стремился сделать из великого русского народа мутное месиво, козла отпущения, отождествив великую страну, великую историю, великую культуру с пресловутым «Гулагом». Да, «Один день Ивана Денисовича» — достаточно впечатляющее описание страшной лагерной жизни[2]. Но «пожиже» будет, чем «Мертвый дом» Достоевского, чем многочисленные дореволюционные тюремные саги, чем Чеховский «Сахалин», чем, в конце концов, лагерные рассказы Шаламова. Да одно стихотворение Н.Заболоцкого «Где-то в поле возле Магадана» выше, полнее, вернее передает всю лагерную тему, которой Солженицын посвятил всю свою жизнь, все свое творчество. Но самое главное в том, что все эти авторы были далеки от тлетворных солженицынских выводов и обобщений, которые совсем не отвечают ни исторической правде, ни интересам и чувствам народа русского. Страна Ломоносова и Павлова, Пушкина и Достоевского, Серафима Соровского и Суворова, Гоголя и Чехова, Чайковского и Глинки, Бердяева и Ильина, Вернадского и Циолковского и многих других великанов не могла быть и не была тюрьмой, лагерем.

За что Солженицына так почитают на Западе, в цитаделях «демократизма» и «свободы», за что дали ему Нобелевскую премию, давно уже ставшей служанкой политических амбиций, за что, прежде всего, руководители западных стран шлют в Россию проникновенно соболезнующие его кончине письма? В последнюю очередь за творческие достижения. А главным образом – за его искажения русской истории и облика русского народа, за его принижение, фальсификации их величия и сущности, что очень помогает Западу и, прежде всего, США «поучать» Россию, «одергивать», «ставить на место», проводя свою «однополярную» силовую политику, подвергая бомбардировкам несогласных, имея в своем «резерве» Гуантанамо и лагеря «почище» колымских.

Почему Солженицына это совсем не интересовало?! Почему он ставил своей целью уничижение и унижение России, делал акцент только на ее исторической вине перед всем миром, на вечных самобичевании, искуплении, покаянии?! Разве русская история и русский народ не заслужили благодарность всего мира за свою великую культуру, за подвиги всего народа во имя спасения западной цивилизации в прошлых и современных войнах, унесших жизни многих десятков миллионов русских людей?!

Почему большой ряд «цивилизованных» стран – США, Германия, Италия, Испания, Португалия, Япония, Греция, Китай и другие – в которых в разные исторические периоды происходили события не менее, а может быть и более, страшные, чем в наших тюрьмах, не ставят в общенациональном плане проблемы покаяния, прощения, вины и не имеют в своем «активе» своих «классиков» типа Солженицына?!

До каких пор мы будем каяться, самобичеваться, уничтожать свое великое прошлое и поливать его грязью под кощунственные завывания доморощенных «пророков», под одобрительное улюлюканье и аплодисменты западных «друзей»?! До каких пор будем терпеть Солженицыных всех масштабов и мастей, и даже, кто бы мог подумать, поклоняться им?! Почему не вспоминаем, как относились к своей стране, истории и к своему народу, отлично видя все его недостатки и грехи, настоящие, а не бутафорские, классики Ломоносов, Пушкин, Гоголь, Тютчев, Достоевский, Толстой, Тургенев, Чехов, Бунин…?!

Мы имеем великую страну, великую историю, великий народ, великую культуру – а не «Гулаг»! – чем можем и должны законно и открыто гордиться перед всем миром, без которых весь мир не только неполон, но и не может существовать. Мы имеем в своем наследии великую, уникальную и беспрецедентную, «русскую идею», призванную объединить все народы, все человечество на основах Веры, Духовности, Справедливости, к которым «пророчества» Солженицына не имеют никакого отношения. С высоты всего этого мы просто обязаны сказать сегодня «Нет!» солженицынским и просолженицынским наветам и клевете. Упомянутый «учитель» и «пророк» свою личную обиду и несчастную судьбу[3], уязвленное самолюбие возвел в ранг общемирового, онтологического, судьбоносного фактора, преподнес миру образчик фальсифицированной, уродливой России, убеждая всех в том, что Россия всегда такой была и всегда такой будет,- «не доросли»! Уже этим самым он принес огромный вред своей Родине и своему нарду, которые он совсем не любил и не знал.

Конечно, личной судьбе Солженицына можно посочувствовать[4]. Но он отнюдь не был ни героем, ни типичным искателем правды на Руси, а, тем более, «праведником». Он был навсегда ослеплен несколькими годами лагерей и своей обидой на страну и на свой народ. Эти ослепленность и обида руководили его творчеством, приводили его к ложным выводам и обобщениям. Они не позволили ему возвыситься до истинной мудрости и духовного величия, до благородства и великодушия, свойственных истинной русской душе, свойственных, к примеру, претерпевших и пострадавших совсем не менее его соотечественникам Радищеву, Чаадаеву, Достоевскому, Флоренскому, Гумилевым (отцу и сыну), Мандельштаму, Морозову, Карсавину, Шаламову, Заболоцкому, Лосеву…

Он не имеет никакого отношения к истине справедливости, к которым он часто высокопарно апеллирует («жить не по лжи»), не имеет права считаться совестью, олицетворением лучшего в русском народе, его учителем,- в нашей истории найдется много других – истинно достойных. Может, все дело в том, что мы живем в весьма смутную, переходную эпоху безверья, неопределенности, растерянности, моральной, духовной деградации, бедности, кризиса, неуверенности в завтрашнем дне, когда души людей истосковались по великим личностям, «поводырям» и сколько-нибудь заметную фигуру очень ждут и готовы принять за пророка, мессию. Уж очень все стало мелко, ничтожно…СМИ, олигархи, братки, сплошные тюремные сериалы. Как говорится, на безрыбье…

Надо вернуться к объективному изучению русского народа и его истории, всеми силами способствовать возрождению величия России, а не предвзятому самокопанию в спорных эпизодах ее прошлого; надо возродить великую национально-историческую традицию и достойное народное самосознание.

Литературе Солженицына тоже может найтись место, но, конечно, не в великой отечественной классике, а – на узких полочках для специалистов, как, может быть, неплохому «бытовику», «жанровику».

Плодовитости «классика» можно позавидовать. Сообщается, что он до последнего дня работал над тридцатитомным собранием своих сочинений. Львиную часть такого большого объема, очевидно, занимают различные вариации «лагерной» тематики, да нудная, невразумительная эпопея «Красного колеса», где автор пытается осмыслить критически революционный опыт России. Если бы Солженицын написал только «Ивана Денисовича» и «Матренин двор», он, может быть, и имел бы основание быть упомянутым добрым словом в истории отечественной литературы как неплохой «бытописатель» некоторых специфических сторон жизни. Опять же, если бы не его политическая «позиция», его амбиции «пророка», «мыслителя», «моралиста», «учителя», перечеркнувшие все положительное в нем. Если бы Хрущев в свое время дал Солженицыну Ленинскую премию, то, скорее всего, наш «бунтарь» стал бы просто вполне удовлетворенным дюжинным придворным литератором. Но, кажется, достаточно этих «если»,- из песни слова не выкинешь, и история не знает сослагательных наклонений. Солженицын сделал то, что сделал.

Многословие Солженицына не может не угнетать, не настораживать. Ему явно – в качестве «классика»! – не хватает золотого опыта молчания, мудрости краткости. Вспомним, что многие русские писатели часто пересматривали свой литературный багаж, многим были недовольны, неудовлетворенны, бывало даже сжигали свои труды. Солженицын же не отказался ни от одного своего слова; сама мысль о тридцати своих томах, кажется, физически согревала его до последних минут.

Раньше русских за рубежом, если и не понимали, то хотя бы частенько побаивались, уважали (в Швейцарии, к примеру, когда-то платили русским немалые деньги, зазывая в свою страну «на гражданство»), а нынче, во многом благодаря усилиям Солженицына со товарищи по интеллигенски-диссидентскому «лагерю» (Евтушенко, Алексеева, Аксенов, Любимов, Попов, Буковский, предатели-разведчики и перебежчики-дипломаты – тоже, оказывается, борцы за «свободу» и «демократию»! – а также нынешние «западнисты», «либералы» и «демократы»), просто презирают, унижают, поучают, а то и, как говорят в народе, «вытирают о них ноги». Восстановить подобающее место русского человека в мире можно и нужно,- но только без Соженицына.

Вы всю жизнь Солженицын прожил в слепоте, предвзятости и лжи, так и не сумев сказать русскому народу слово правды, которое перевесило бы весь мир. Ибо у него был всегда только кругозор «зека», ибо всю жизнь его волновала только своя собственная личность, обида на всех и вся, своя судьба, а совсем не судьбы великого народа и великой страны, так и оставшихся ему до конца чуждыми и непонятыми. Но он искусно, с помощью Запада и деградировавших СМИ, сумел внушить очень многим ложное впечатление своей огромной значимости. Многим, но, слава Богу, не всем. И время расставит все по своим местам….

 

http://russianews.ru/regions/17659

13.09.08



[1] Приводится с изменениями.

[2] Места отбывания наказания за уголовные преступления - не существующие за счет щедрой казны «дома отдыха», в которые плебс мечтает безбедно провести остаток жизни в духе кино-фарса «Хочу в тюрьму». Другое дело - и в таких учреждениях недопустимы методы унижения личного достоинства даже в отношении закоренелых и неисправимых негодяев. Лживость и подлость легенды о «Гулаге», создаваемой «коллективным Солженицыным», состоит в том, что все его обитатели - безвинные жертвы режима. (Прим. ред. ЗЛ).

[3] Нет никакого основания считать судьбу Солженицына несчастной. Если иметь в виду его арест в конце войны на фронте и последующее заключение в местах лишения свободы, то они явились результатом провокации, которая была создана самим Солженицыным.

[4] Сочувствовать Солженицыну? С какой стати?


Реклама:
-