Журнал «Золотой Лев» № 144-145 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А.М. Юсуповский

 

Верноподданность обывателя

О чём свидетельствуют региональные выборы

 

Статистика подобна фонарному столбу - она мало что освещает, но к ней при случае очень удобно прислониться.

Региональные выборы 2 марта остались как бы за кулисами федеральных, на которых выбирался президент. И прошедшие под шумок президентской кампании выборы в законодательные собрания одиннадцати регионов, не избалованные вниманием федеральной прессы, интересны тем, что дают представление именно о системе власти на региональном уровне - системе, не столь искаженной персонификацией, личностными особенностями, популярностью кандидатов, деформирующими "чистоту результатов эксперимента" механизмами пропаганды.

Отсутствие во главе списков региональной партии власти президента Владимира Путина отчасти снизило результаты "Единой России". Губернаторы в роли "паровозов" не смогли стать полноценной заменой. Поэтому в ряде регионов недостаток политического ресурса активно компенсировался избытком ресурса административного. Именно механизмы работы этой деперсонифицированной административной машины, как она есть, скучны избирателям, но весьма интересны аналитикам.

Этот срез весьма полезен, чтобы понять, какова логика эволюции партийно-политической системы, проявившаяся на региональных выборах. И дело тут не в конкретных набранных показателях: болезни и изъяны партийной системы не сводятся к электоральным болезням конкретных партий, как проблемы леса не сводятся к проблемам составляющих его деревьев. Модный нынче поиск и тщательный учет "нарушений" избирательного права, по сути, подменил в медиа политический анализ. Такая "юридическая ширма" не дает разглядеть долговременные, не всегда заметные невооруженному взгляду политические тренды, рождающиеся на региональном уровне и потенциально имеющие способность в периоде формировать федеральную повестку.

Главный вопрос таков: какой политической ценой получены результаты региональных выборов? За счет использования каких средств, инструментов, технологий? Ведь прямые и побочные политические результаты выборов - это прямое следствие использованных средств, а не продекларированных целей. Каково проявившееся на выборах соотношение партийно-политических и неполитических административных факторов? Осуществляется ли посредством выборов эволюция партийной, электоральной и политической систем в сторону модернизации, или с каждыми выборами идет подспудное дальнейшее их обессмысливание, вырождение в ритуал, практический смысл которого утрачивается и избирателями, и избираемыми?

Что в сухом остатке:

 

1. Укрепляет ли эволюция партийной системы авторитет власти

и коммуникацию власти с избирателями?

 

В процессе выборов были апробированы новые "политические технологии". Выборам в Калмыкии, Амурской области, Ивановской области, например, предшествовали досрочные сложения депутатами своих полномочий.

Мне неизвестны факты проверки какой-либо инстанцией обоснованности и целесообразности такой "экономии средств". Кто-нибудь подсчитывал реальные и потенциальные издержки этой акции? Значительная часть распущенных депутатов выражала протест. В том числе и члены самой партии власти. Но депутатов-то можно понять. Они утрачивают мандат и статус, а что получают взамен?

Кстати, я бы поинтересовался: а что и от кого получили самораспустившиеся депутаты взамен утраченных мандатов? А то мы с коррупцией власти боремся, лишь схватив руку с заранее помеченными долларами. Возможно, стоило бы и превентивно побороться в столь неоднозначных, чтобы не сказать "подозрительных", случаях. Не перепутали ли губернаторы депутатов с подчиненными им чиновниками? А может, уже пора ввести в законодательство такую норму: сложил досрочно мандат - лишаешься права избираться на выборные должности на определенный срок.

Но главное - это взглянуть на ситуацию досрочного "самороспуска" глазами не губернаторов, не депутатов, не начальства, но избирателей. Наши депутаты слишком часто стали забывать, что они носители доверия и делегированной воли своих избирателей, а не только исполнители желаний вышестоящего начальства. А что есть досрочное сложение полномочий с точки зрения делегированных депутатам полномочий избирателя и народа, их избравшего? Ведь как ни крути, а очень часто (кроме случаев ясно выраженной воли избирателей) "досрочный роспуск" напоминает обман избирателей посредством досрочного сложения мандатов. Даже если закон не запрещает это делать. Впрочем, кому интересен электорат в промежутках между выборами?

Может, политического смысла собственных действий не понимают и инициаторы досрочного роспуска региональных ЗАКСов? И им важнее "экономия средств" за счет совмещения выборов? В такой логике экономии на политике и выборах следующим шагом можно ожидать предложения вообще сэкономить на дорогостоящих Законодательных собраниях и депутатском корпусе. Не правда ли? Тем более когда есть мудрый губернатор и исполнительная ветвь власти, денно и нощно пекущиеся, конечно же, о благе электората. И вообще. "Зачем нам закон, если есть ОМОН?" Не дорого ли обойдется обществу подобный "экономизм"?

 

2. Выборы как представительство интересов

 

Аграрная партия, например, стала партией, вошедшей в партийный пул поддержки Дмитрия Медведева. Давайте задумаемся, потеряло или приобрело общество от того, что даже в таких сельскохозяйственных регионах, как Алтайский край или Ростовская область, АПР не преодолела барьера и не прошла даже в законодательные собрания? (Что приобрела ЕР и губернаторы от недопущения на выборы АПР, меня как гражданина интересует в последнюю очередь.) Меня интересует вопрос: как мы будем защищать свою продовольственную независимость или принимать законы, обеспечивающие интересы сельскохозяйственных производителей (ну а в доступных ценах на продовольствие заинтересован и я, и миллионы избирателей), если в законодательных собраниях будут восседать преимущественно депутаты, которые представляют другие сектора экономики, заинтересованные в том, как бы подороже сбыть ГСМ и технику этим самым сельхозпроизводителям, как бы снять сливки, внедрившись в качестве посредников между производителями и потребителями.

Не меньше меня беспокоит близкое к исчезновению представительство зеленых. Настоящих зеленых, которые понимают всю остроту конкретных экологических проблем регионов, которые не дают властям подменять решение проблем риторикой и пиаром. И в этом плане вызывает тревогу, что представители загрязняющих отраслей, производств и компаний представлены в законодательных собраниях в десятки раз более мощно, нежели те, кто поднимает голос в пользу защиты и очищения окружающей среды. С точки зрения интересов жителей региона - это нормально?

Изгаженная промышленными стоками речка или чернозем, подвергающийся эрозии, воздух, изнемогающий от ПДК, или реликтовая птица из "Красной книги", уничтожаемая браконьерами, не имеют голоса в органах нашей законодательной власти! Ах, да, виноваты избиратели, которые не голосуют за зеленых... А может, часть вины и на организаторах выборов, которые далеко не всегда давали "зеленый свет" неудобным кандидатам, связанным с зеленым движением. Мне бы не хотелось, чтобы зеленое движение действовало в России только на западные гранты и являлось филиалом западных организаций. Не инициировало природоохранную деятельность, в том числе и через законодательную власть, а просто являлось источником головной боли соответствующих структур ФСБ.

В этой связи нуждаются в серьезнейшем анализе обоснованность введения, плюсы и минусы 7-процентного проходного барьера на региональных выборах. Прежде всего, с точки зрения функций этого барьера как фильтра для отсекания не представленных в законодательных собраниях слоев общества и групп интересов. Вопрос об этичности введения этого барьера представителями партий, попавших в законодательные органы в ситуации, когда такого барьера не было, и создавших этот барьер для конкурентов, не обсуждается. Зарубежный опыт наших соседей также показывает, что даже малые партии, пользующиеся считанными процентами поддержки избирателей, могут быть очень полезны как для стабилизации политической ситуации, так и в плане выдвижения ими конструктивных инициатив по ряду направлений. Уверенности в политической пользе "партийного гигантизма" в нашей нынешней ситуации у меня нет.

Когда начинаешь анализировать социальный состав кандидатов в законодательные собрания, то нередко убеждаешься, что он имеет тенденцию совпадать в своем логическом завершении со списком под названием "самые богатые люди нашего региона". А разве внесение избирательного залога не есть просто разновидность имущественного ценза? Такое впечатление, что власть в регионах захвачена представителями тайной, нигде не зарегистрированной партии, которую было бы уместно назвать "Богатая Россия"...

Кстати, уже декабрьские выборы 2007 года выявили еще один потенциальный изъян сугубо партийных выборов. Я имею в виду национальное и территориальное представительство в федеральных и региональных органах власти. Пока не существует механизма, который мог бы гарантировать наличие в органах власти представителей разных (в том числе и малочисленных) народов. И демократический принцип "один человек - один голос" приходит в столкновение с желанием небольших народов и субъектов иметь своих представителей, лоббистов, заступников в органах власти. Я исхожу из реальных чаяний и настроений, не оценивая их обоснованность или иллюзорность. Цифры показывают, что, будь в декабре 2007 года в Ингушетии явка немного пониже, а голоса размазаны по разным партиям, не имела бы Ингушетия своего представителя в Думе. Специалисты знают, какое большое значение это имеет в ряде республик, где голосуют не за партии, а за "наших" - представителей своего народа. И перекосы, асимметрия в органах власти с этой точки зрения в региональных законодательных собраниях может в будущем создать источники раздражения и межнациональной напряженности. Смогут ли это учесть в будущем партии? Пока проблема национально-территориального представительства проявила себя лишь в Калмыкии, где ряд районов, включая столицу, сочли свое недопредставительство в хурале неадекватным и несправедливым. Но в будущем это может стать проблемой и в других субъектах Российской Федерации.

Еще сюжет на тему "представительство во власти", касающийся Амурской области. В ходе избирательной кампании региональная власть "уговорила" двенадцать кандидатов в депутаты из списка КПРФ (двадцать пять человек) снять свои кандидатуры. По закону если отзывают свои кандидатуры более 50% списка, то партия снимается с выборов. После жалоб Геннадия Зюганова в Кремль губернатора "откорректировали". Но меня интересует другой вопрос. КПРФ набрала в Амурской области в итоге порядка 18% голосов. И если бы Кремль в режиме "ручного управления" не "откорректировал" губернатора, то получается, что почти пятая часть избирателей лишилась бы своего выбора. Несмотря на кажущийся "хэппи-энд", проясню политический смысл инцидента. Есть законы, есть суд, есть ЦИК, есть прокуратура. Но все это оказалось или почти не работающим, или почти неспособным защитить право на выбор одной пятой активного электората данного региона. И если бы ситуация в Амурской области была досадным исключением...

В республике Саха-Якутия представители партии власти пытались заблокировать участие в выборах "Справедливой России", которая в итоге набрала 14-15% голосов избирателей. Снятые в Ульяновской области кандидаты тоже могут рассказать, как браковались у неугодных власти кандидатов подписи по смехотворным мотивам, включая грамматические ошибки. То, что не удалось сделать с коммунистами в Амурской области, сделали со "Справедливой Россией" в Ярославской области, где партия имела относительно прочные стартовые позиции.

Порядок, конечно, должен быть, закон должен исполняться. Dura lex, sed lex, но при чем тут закон, когда иезуитское крючкотворство или цепляние за грамматические ошибки наносит огромный политический ущерб, намеренно лишая права выбора тысячи и десятки тысяч граждан? Не экстремистов, не мятежников, а именно граждан-избирателей, в лучшем случае превращая их в отчужденных скептиков, а в худшем - в до поры до времени замолчавших людей, считающих политические власти региона заведомыми жуликами, готовыми ради упрочения собственного положения идти на фальсификацию, нечестные шаги, придумывание всяческих "процедурных рогаток", барьеров и препятствий для своих соперников и критиков.

 

3. Нарушения есть, но нарушителей нет

 

Может, у нас с законами и правоприменительной практикой что-то не так, если "телефонное право" оказывается последним, а может, и единственным аргументом для нормализации ситуации и исправления "перегибов на местах"? Кстати, выборы шли на фоне отказа, например, хабаровской прокуратуры в возбуждении уголовного дела против членов одной из избирательных комиссий, уличенных в фальсификации. Ряд экспертов обоснованно считают, что отсутствие наказаний за явные подлоги и фальсификации лишь поощряет региональные и местные власти к фальсификациям и в дальнейшем. Пока мы не явимся свидетелями судебных процессов, где будут осуждены схваченные за руку нечистоплотные представители избирательных комиссий и те, кто отдавал им команды, всерьез к декларациям о "честных выборах" не будут относиться ни сами представители избирательных комиссий, ни партии, ни кандидаты, ни избиратели.

Еще одна политическая и управленческая функция выборов - это "обратная связь" власти с обществом. Повышенный проходной барьер, асимметрия региональных списков в пользу партийных спонсоров делает эту обратную связь не очень чувствительной к интересам, чаяниям и требованиям не столь богатых сегментов общества. Должен отметить, что это довольно опасная тенденция, что бы там ни говорили партийные пропагандисты. И с каждыми выборами это снижение чувствительности не уменьшается. Впрочем, там, где уход предыдущей власти сопровождался скандалами, как, например, в Ярославской области, партия власти получала намного меньший результат, нежели в среднем по стране. И это замечательно. Да, я говорю это без иронии. По крайней мере, это индикатор наличия политической позиции граждан, способности давать политическую оценку событиям, имеющим политическое значение.

Гораздо опаснее выглядит тенденция в регионах, где резкое снижение политической поддержки из-за фокусов региональных властей никак не отражается в цифрах, достигнутых административным давлением. Это просто показывает, что политическая ситуация отношений граждан и власти никак не связаны и находятся в параллельных плоскостях и разных мирах, практически не соприкасающихся друг с другом.

Вообще, складывается впечатление, что ряд губернаторов пытался решить даже не партийные, не говоря уже о политических, но свои персональные задачи. Именно в Амурской (неудачно) и в Ярославской (удачно) областях были предприняты попытки устранить относительно серьезных соперников, избегая вступать с ними в собственно политическое противоборство. И еще очень важное наблюдение: политически и качественно результаты избирательных кампаний в регионах, где активно и успешно применялось давление и где этих "перегибов" и давления почти не было, практически не отличаются друг от друга. То есть с точки зрения достижения политического результата административное давление и прессинг (пусть даже в рамках закона) были избыточными, ненужными и, рискну утверждать, вредными из-за своих негативных сопутствующих побочных эффектов.

 

4. Неполитические выборы?

 

То есть наметилась очень тревожная тенденция деполитизации выборов. Это подтверждает и тот факт, что имевшаяся на выборах состязательность часто не носила политического характера. Крайне редко соперничество осуществлялось через сопоставления разных подходов к интересам развития регионов, сопоставлялись разные приоритеты.

Все было иначе. Губернатор конфликтует с председателем законодательного собрания, два кандидата топят друг друга, мэр региональной столицы критикует президента республики... И все они... принадлежат к одной и той же партии, которая, как известно, выступает за продолжение курса страны, поддерживает президента и хочет стабильности. Откуда же тогда конфликты? Проясню позицию: есть конструктивные политические конфликты, вытекающие из предъявления своих принципов, позиций в публичном политическом пространстве. И эти конфликты, эта критика нужны власти (партиям, обществу), как ежедневное умывание по утрам. Но если они теряют свой публичный политический характер, то низводятся до карьерного подсиживания, коммунальной склоки или столкновения неумеренных амбиций, а как худший вариант - желания подключиться к региональному бюджету в интересах собственного бизнеса с использованием депутатского положения.

Или партия власти объединяет (как когда-то КПСС) и завзятых либералов, и стойких консерваторов, и пылких радикалов, и отмороженных экстремистов, и корыстных проходимцев, и циничных карьеристов? Но если партия претендует на такую всеобъемность и всеядность, она перестает быть собственно политической партией, а становится объединением начальства без внятной идеологии, стратегии, позиции. А политически значимые разногласия и конфликты переходят из области публичной политической межпартийной борьбы и конкуренции в плоскость внутрипартийных фракционных, клановых, личностных разборок.

 

Выводы?

 

Региональные выборы показали, что набирает силу тенденция к выхолащиванию политики действиями властной бюрократии. А ключевой, демократический политический институт может мутировать в мероприятие, демонстрирующее якобы сверхэффективность административного управления.

Администрирование, начальственный произвол, слегка прикрытый фиговыми листками административных же псевдоправовых судебных решений, и "утрамбовывание" могут подменить политику как осознанный рациональный выбор и действия организованных в партии граждан, сочувствующих партиям граждан и просто граждан.

Да, есть разные подходы к оценке выборной кампании. Посмотрите на результаты, восторженно скажут политтехнологи "Единой России". Цели достигнуты. Мы укрепили позиции, избиратели поддержали партию власти в таких-то регионах. И начнут сыпать цифрами, цифрами, цифрами. Я не знаю, найдется ли в верхах партии власти человек, способный мыслить в иной логике. Который бы озвучил нелицеприятные мысли, вспомнив про античного победоносного полководца - царя небольшого балканского государства Эпир. "Победы бывают и Пирровы! Еще одна такая "убедительная победа", и у партии власти не останется искренних сторонников, способных не из корысти или карьерных соображений, не из страха и не по инерции, а сознательно и искренне, свободно и по убеждению поддержать партию".

Именно выхолащивание политического смысла выборов есть кратчайший путь к их делегитимации и, как следствие, к делегитимации власти.

Случайно ли такие люди, как известный питерский музыкант Юрий Шевчук, сочли нужным выразить свою гражданскую обеспокоенность ситуацией с политическими свободами? Тревожный симптом. А знающие Шевчука люди скажут: "Очень тревожный симптом". Умные люди в Кремле должны были бы озаботиться: "Что мы делаем не так?".

Одной из причин краха КПСС было отсутствие публичной политики, свободного выбора, обсуждения вариантов, состязательности - словом, политической жизни, того "питательного бульона", в котором только и может вывариться гражданин, осознать свои интересы, сформировать убеждения, принципы. Нет публичной политики - не будет и граждан! Им просто неоткуда будет взяться. Не в милицейском: "Пройдемте, гражданин!", а в политологическом смысле слова. Обыватель очень похож на гражданина, но в политическом смысле это совершенно разные субъекты.

В политике не декларируемые цели, а именно средства и методы детерминируют реальный результат. И этот результат не исчерпывается официальными цифрами и процентами.

Гражданин - это не сосуд-скороварка, который по команде быстро и до краев наполняется любовью к очередному региональному начальству. Хотя возникает такое впечатление, что именно так и представляют себе среднестатистического избирателя многие так называемые политтехнологи и мордоделы-имиджмейкеры, а также некоторые губернаторы. Наверное, они обожают творчество Х.М. Энценсбергера, особенно эти строки: "Люди только мешают, путаются под ногами, вечно куда-то спешат... От них - одни неприятности! Как бы было хорошо, если б не было людей...".

Если нет политической жизни, политического бульона, в котором только и вываривается гражданская ответственность, гражданские чувства, нет публичного и рационального обсуждения действительно серьезных проблем (в том числе и во время избирательных кампаний), то на замену придут сплетни, подозрения, эмоции, недомолвки...

И не надо сыпать и убаюкивать себя "внушительными" цифрами. У нас на памяти ситуация, когда КПСС шла от одной электоральной победы к другой, набирая 99,9% голосов и гордясь тем, что в ней состояло более 20 миллионов "активных борцов за дело Ленина, готовых быть в первых рядах строителей коммунизма". Мы помним, что в решающий час, когда КПСС распускалась, этих первых рядов просто не оказалось. Как и последних. Вообще никаких рядов не оказалось. А ведь такой, казалось, был всеобщий "одобрям-с"!

Но в решающий политический момент я бы лично не рискнул опереться на таких "верноподданных" обывателей.

 

РЖ, 6 марта 2008 г.


Реклама:
-