Журнал «Золотой Лев» № 142-143 - издание русской
консервативной мысли
Н.Я. Петраков,
академик РАН
В
пятёрку стран, добывающих нефть и газ[1]
Должно ли государство регулировать цены? В принципе без этого не
обойтись. В советский период на 50 тысяч наименований изделий утверждались
прейскуранты, от которых нельзя было отступить. Ясно, что этот механизм сегодня
неприемлем, поскольку сам переход к рынку предполагает либерализацию цен. Ограничитель
роста свободных цен — платежеспособность населения, а цены — равнодействующая
между товарной и денежной массой. Увеличение денежной при неизменности товарной
вызывает подъем цен. Сокращение денежной массы влечет за собой снижение цен. В
рамках такой логики реформаторы и выстраивали политику сдерживания денежной
массы. Она, конечно, грешит изъянами. Например, при нехватке денег цены не
обязательно падают, а еще может сокращаться производство. Как случилось с
комбикормами, когда сырье подорожало. Они пропали, а тут подоспели американские
“ножки Буша”. И отечественное птицеводство рухнуло. Руда растет в цене — металл
не выплавляется. И то же по многим позициям. Возник сильнейший спад
производства. Товарная масса падала, а цены все равно стремились вверх.
Проводимая либералами политика сжатия денежной массы
отличалась жестокостью эпохи рабовладения. Людям месяцами не выплачивали
зарплату. И не только частные работодатели, но и государство, поскольку
жертвами пресловутого кризиса неплатежей стали в первую очередь бюджетники.
Президенту США Никсону за подслушивание политических оппонентов объявили
импичмент. Но ни ему, ни какому-либо другому американскому лидеру не взбрело в голову
перестать платить жалованье своим офицерам. Русским[2]
же военным по полгода не выдавали зарплату. Как и врачам, учителям,
преподавателям.
Мучились-мучились, но наконец инфляция с 30 процентов упала
до 12. Успех небольшой: у западных финансистов волосы встают дыбом, когда
инфляция переваливает за 3 пункта. Новый министр экономики обещает в 2008 году
снизить ее до 8,5. По сравнению с тем, что мы имели, конечно, ситуация немного
улучшилась, но называть российскую экономику стабильной, а рубль укрепляющимся
преждевременно. При 10-процентной инфляции нельзя взять нормальный кредит для
развития производства, для покупки квартиры. Разве что кредит на быструю
окупаемость, для торгашей. Но тем не менее со скрипом что-то делалось и шло
какое-то развитие. И вдруг реформаторы отказываются от прежней логики и
выдвигают лозунг: внутренние цены должны соответствовать мировому уровню.
Странно. Мировые цены соответствуют платежеспособному спросу населения развитых
стран. Заправляя свою машину бензином по цене 20 рублей за литр, я каждый раз
вспоминаю сетования наших нефтяников на отставание русских цен от мировых. Да,
в Европе бензин стоит где-то еврик за литр. Но русский
на среднемесячную зарплату может купить около 460 литров горючего, а француз и
испанец — 3 тонны. То есть в разы больше. Во столько же завышена и цена на
бензин по сравнению с платежеспособными возможностями населения РФ.
Поучительно, что страны—добытчики нефти не устанавливают
внутренние цены на уровне мировых: в Арабских Эмиратах литр бензина стоит 50
центов, примерно столько же в Венесуэле, хотя строй у них разный. Французское
вино в Париже продается дешевле, чем в Финляндии или США. Почему в России
должно быть иначе? Природные богатства у нас принадлежат народу. Нет ни одного
постановления или указа Ельцина или Путина, отписавшего бы российские недра
“ЛУКойлу”. Ему в результате приватизации (честной-нечестной
— не будем уточнять) принадлежат только железки — качалки, трубы, оборудование
нефтеперерабатывающих заводов. И всё, а недра-то наши, народные! Почему же мы
должны платить за бензин, как жители Японии, где ни одной капли нефти не добывается?
Вопрос интересный.
|
|
Итак, реформаторы сдерживали денежную массу, не платили
нормальные зарплаты. Что же их заставило поменять политику? Дмитрий Медведев в
своем недавнем выступлении повторил то же, что говорил на Давосском
экономическом форуме год назад. Что вступление в ВТО обязывает выравнивать
цены. Поэтому русским придется платить за газ столько же, сколько немцам и
французам. Мы — за свой, они — за наш, но поровну. Ребята, если вы вступаете в
ВТО по полной программе, то проводите кардинальную реформу оплаты труда! Ведь
нынешняя система сохранила родимые пятна социализма. Но тогда нам часть
зарплаты выплачивали деньгами, а остальное — через общественные фонды потребления.
Образование бесплатное, здравоохранение бесплатное, квартира бесплатная,
жилищно-коммунальные услуги по низким ценам и т. д. Так реализовывался принцип
справедливости. Сегодня человек за все платит сам.
Западная система отношений между государством и работником
изначально складывалась на принципе ответственности личности, но и она уже
давно социализировалась. Что касается российской экономики, то вне сомнения,
что она может развиваться только как социально ориентированная. Если мы
нацелены на развитие, нужно реформировать систему оплаты труда. Не копейки
добавлять, а платить столько же, сколько в Европе. С корректировками на
производительность труда. Если она в 2 раза ниже, чем у европейца, оттого что
российскому рабочему не дали автоматического станка, платите половину
среднеевропейской зарплаты. А от нее идет пенсия (минимум 60 процентов от
заработка), стипендия, социальные пособия. Студент как бы в кредит авансируется
государством, с которым он потом расплачивается. А пенсионер, напротив, сам
авансировал государство и ждет возвращения долга.
У нас все иначе, хотя в Конституции РФ записано, что
российское государство — социальное. И частный, и государственный работодатели
являются монополистами на рынке труда. Это связано с несколькими факторами.
Первый — отсутствие свободного конкурсного отбора специалистов. Второй —
ограничение предложения рабочей силы вследствие экономической стагнации, или, как
сейчас модно говорить, рецессии. Третий — невозможность свободной миграции
населения. В Москву специалист не может приехать, поскольку не в состоянии
купить или арендовать квартиру, а на проживание в бараках соглашается только
неквалифицированная рабочая сила из Среднеазиатских государств. Четвертый —
полное отсутствие профсоюзного движения. “Шмаковщина”
присвоила огромную профсоюзную собственность — туристические базы, дома отдыха
и только ограничивает борьбу наемных работников в защиту своих интересов. От
работодателя-монополиста особенно страдает бюджетная сфера. Слово “бюджетник”
приобрело издевательский смысл и стало синонимом человека второго сорта. На
самом деле люди, которые занимаются наукой, лечат, учат, охраняют, с точки
зрения перспектив развития государства выполняют стратегически более важную
работу, чем те, кто штампует, допустим, елочные игрушки или леденцы.
Г-н Медведев, скажите, тем более что вы председатель совета
директоров “Газпрома”, почему в стране растет инфляция? Не потому ли, что каждый
январь энергетики и ЖКХ повышают тарифы на 16—20 процентов? Как можно проводить
социальные реформы при одновременном росте цен на энергоносители в нашей
северной стране? Самое страшное, что монополисты-энергетики бьют по тому, от
чего человек не может отказаться. Повысил производитель цены на машины, бог с
ним, буду ездить на общественном транспорте. Поднялась цена на мясо, хорошо,
перейду на макароны и картошку. Но нельзя сидеть зимой в квартире при
температуре плюс 5! А вы повышаете цены на тепло. Чтобы его оплатить, придется
отрывать от детей, от лечения, от питания, на которое русские тратят более 60
процентов доходов. При такой структуре потребления мы весьма зависимы от цен на
подсолнечное масло, молочные продукты, сахар, хлеб, которые продолжат дорожать.
Я на 15-й этаж поднимаюсь на лифте. А вы повышаете тарифы на электричество (неважно,
за ночные или дневные киловатты). У городского жителя нет альтернативных
источников энергии, в квартире русскую печь не поставишь. Не пользуясь
электричеством, человек отключается от отопления, приготовления пищи и от
информационных каналов — того же телевидения.
Итак, концепция поменялась. Решено не ориентироваться на
заработки населения. Может, руководство страны избрало путь Китая? Там не
повышают зарплату, используя дешевую рабочую силу для обеспечения
конкурентоспособности своей продукции на мировом рынке. В России нет такого
производства, продукцией которого она могла бы насытить весь мир (разве что
возьмемся делать пеньку и сало), нет миллиарда населения, которое начнет шить,
паять и выпускать игрушки, вредные для детей. Низкий уровень зарплаты — не наше
направление. Да и руководство про китайский вариант ни слова. Наоборот, и
Президент РФ, и его преемник выступают за путь высоких технологий. Однако их
создателям и пользователям надо много платить. Высокие технологии требуют
специалистов высокого уровня квалификации, с чем тоже проблема. Система
подготовки трудовых резервов уничтожена, из-за чего возник дефицит высококвалифицированных
рабочих. В здании, где находится наш институт, сидят охранниками токари 5-го и
6-го разрядов с завода им. Серго Орджоникидзе. Он уже развален, и вместо него
строится супермаркет “Ашан”.
Власти взяли курс на создание госкорпораций.
Для чего они нужны, я пока не очень понимаю. Но вот, например, ни одной
скоростной железной дороги или автомагистрали у нас нет. Европа и Америка ими
стали обзаводиться еще в 30-е годы прошлого века, когда автобаны строил,
извините, Гитлер и хайвеи — Рузвельт. Сейчас они есть
и в Португалии, и в Греции, и в Японии, и в Китае. России с ее пространствами
нужны дороги? Или мы хотим потерять восточные районы? Никакой Потанин не будет
сооружать скоростную дорогу Москва — Екатеринбург. Стратегические объекты и
инфраструктура — забота государства. Через строительство дорог выходили из
кризиса Германия и США.
Нефтедоллары мы не тратим ни на строительство дорог, ни на
повышение уровня жизни. Кудрин говорит: вот вам 27 из полученных за баррель
нефти 80 долларов, остальное отсекаем в Стабилизационный фонд, теперь вот Фонд
будущих поколений. В чем он — в долларах или в акциях каких-то компаний? На мой
взгляд, Фонд будущих поколений — нечто другое. Александр Сергеевич Пушкин
полгода не дожил до открытия первой российской железной дороги Санкт-Петербург
— Царское Село. За последующие 80 лет русские цари проложили 164 тысячи
километров рельсовых магистралей. Все это строилось с ужасными преступлениями
(Некрасов писал: “...а по бокам-то все косточки русские”), с насилием над
людьми, как было позже с Беломорканалом и каналом Москва — Волга. Но это
реальный фонд будущих поколений, которым пользовались большевики, пользуются
демократы и будут пользоваться наши дети и внуки. Он не лежит на сберкнижке,
как Стабфонд, судьба которого непонятна в свете
происходящих финансовых потрясений. Прибыль от туризма — первая статья доходов
Италии. Ее национальные парки и архитектура, привлекающие людей со всего мира,
созданы в ХIV—XVI веках. Это тоже фонд будущих поколений, который прапрапрадеды передали своим потомкам.
Но вернемся к ценам. Нам предлагаются абсурдные объяснения.
Бензин, дескать, в России подорожал в результате разрушения ураганом Нового
Орлеана, а подсолнечное масло поднялось в цене, потому что где-то из него гонят
биотопливо. При чем здесь мы? У нас своя нефть и семечек
хватает. Почему мы должны идти к мировым ценам? Прежде чем поднимать тарифы, доложите,
сколько вы тратите на производство 1000 кубометров газа: себестоимость, капиталовложения,
зарплата и какая вам нужна прибыль? Сейчас мы подходим к самому главному. В
Японии компания, которая хочет повысить цены на товары массового пользования,
представляет министерству промышленности калькуляцию с обоснованием своих
претензий. Комиссия смотрит и решает. Тот же Чубайс, тот же “ЛУКойл” обязаны
проинформировать о структуре издержек, прежде чем поднимать цены. Для чего
нужно ввести понятие нормальной прибыли, как в других странах. Как что-то
подорожает, наша Федеральная антимонопольная служба начинает гадать: был сговор
или нет? Разве повышение цены на проезд в московском троллейбусе и метро
одинаково на 2 рубля само по себе не свидетельствует о сговоре? Антимонопольщики ничего не доказывают и говорят: “Это все
Лужков”. Цены на квартиры подскочили. Нет, отвечают, сговор не обнаружен.
Ничего обнаруживать и не надо, если есть понятие нормальной
рентабельности. Предположим, 20 процентов. И стоп. Все, что сверх этой прибыли,
государство изымает или же оставляет собственнику для вложения средств на
развитие данного бизнеса. Так делается в мире. Прибыль вкладывается в
исследования и новые разработки. Снижение издержек ведет к снижению цен. Пример
— изделия электроники, где постоянно дешевеют старые модели компьютеров и сотовых
телефонов. Гейтс прогнозирует скорый отказ от компьютерных мышек. А “Газпром”
из-за отсутствия понятия нормальной прибыли и сверхприбыли тратит 20 миллионов
долларов на покупку для “Зенита” замечательного полузащитника Тимощука. Откуда
у него такие деньги? Он их вынул из моего кармана. Прошлая зима в России
выдалась очень теплой. Кто-нибудь пересчитал цены на газ и вернул потребителям
переплату?
Государство создается для защиты интересов граждан. Если
оно не выполняет свои функции, зачем оно нужно? Изъятие сверхприбыли упростит
контроль за ценами. И посредники сами отпадут, если установить норматив
рентабельности для торгового капитала. Приезжая за покупками, я вижу, как паркуются хозяева супермаркета. Их джипы и “тойоты” оплатили мы, покупатели. Сегодня Петербург, Москва,
Екатеринбург, Ростов на 80 процентов обеспечиваются товарным импортом. Это
значит, что европейский производитель сковородок купил у Алекперова нефть по
80—100 долларов за баррель, заложил энергозатраты в
себестоимость продукции, накрутил еврозарплату и
привез к нам “тефаль”. И русские своей нищенской
зарплатой оплачивают и зарплату европейского рабочего, и ту же лукойловскую нефть. Замкнутый круг. Поскольку мы попали в
продовольственную зависимость, так же мы оплачиваем и импортные продукты.
Правительство РФ, по сути, не имеет политики цен. На рынке
царят монополисты. Ну ясно, уголь, нефть, газ. Но есть и искусственные
монополии — тот же рынок квартир в больших городах. В Москве любой платежеспособный
гражданин из самого дальнего зарубежья может без всякой регистрации приобрести
жилплощадь. Москвич со средними доходами в состоянии купить на свою годовую
зарплату целых полтора квадратных метра. А. С. Пушкин, так же как Достоевский и
многие другие, не имел собственного жилья в Санкт-Петербурге, а снимал квартиру.
Аренда пролонгировалась на десятилетия. Те, кто тогда строил дома, не гнались
за сиюминутной прибылью. Позиция нынешней московской власти: деньги на бочку! А
как быть молодой семье? Поженились, через 3 года обещают им 240 тыс. руб., жить
негде. Ипотека при нынешней инфляции — минимум 10 процентов, то есть за 10 лет
отдай за квартиру две цены.
Мы в тупике. Д. Медведев пообещал, что через 10—15 лет
Россия войдет в число пяти ведущих экономик мира. По каким параметрам? По
добыче нефти и газа — это одно, по достойному уровню жизни — совсем другое.
РФС №3/2008