Журнал «Золотой Лев» № 137 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А. Бобров

 

К итогам Года русского языка

 

Новогодье стало резко обозначенным рубежом бесславного завершения Года русского языка. Почему резким и черно-белым, как еле припорошенный снегом московский асфальт? Во-первых, потому, что 31 декабря вечером я попал на Манежную площадь и в подземный торговый центр, где накануне прогремел взрыв. Сначала руководство московской милиции успокаивало нас по ТВ: «Хлопушка мощная жахнула», потом выяснилось, что там грохнул эквивалент тротила до 500 граммов. Ничего себе «хлопушка»!

Попав в самый центр столицы, я обомлел: он был забит представителями Средней Азии, в основном почему-то киргизами. Редких москвичей и недоуменно косящихся иностранцев окружала подчёркнуто иноязычная в криках и разговорах по мобильникам, резко чужеродная молодая толпа. Отношусь без предубеждения к представителям любой национальности, но, помнится, и в советской столице Киргизии я не видел столько киргизов разом! Попытался выяснить: почему? Кто-то отворачивался, кто-то пожимал плечами: «Не знай», один что-то промямлил про кланы. Сведущий человек объяснил, что все дворники и разнорабочие встречаются в центре под Новый год... Милиции почти не было — она в основном группировалась с транспортом вокруг мэрии, рядом с наряженным в дурацкий кафтан Юрием Долгоруким. Я, как говорит Максим Галкин[1], был в шоке...

Ну, а во-вторых, помянув Галкина, следует подчеркнуть, что всех нас в Новогодье уже по дурной привычке на две недели погружают в море попсы, развлекухи и пошлости. В программе «Две звезды» член жюри армянин Гарик Мартиросян, не выдержав очередных скабрёзных шуток Галкина и Бори Моисеева[2], крикнул им уже на полном серьёзе: «Не забывайте, нас дети и женщины смотрят!». Предновогоднее шоу «Ледовый период» тоже не смогло удержаться от излюбленного телемотива, и вот другой армянин — Миша Галустян пытался убежать от партнёрши, страстно прижимая мужской портрет к груди. Жюри ликует, тут уж пристыдить некому: «Как остроумно!» — хохочет дочка тренера Тарасова — наставника настоящих мужчин. Да, времена...

В ХХI веке информационных технологий, особенно в России, столь чувствительной и доверчивой по отношению к слову, к внутренней связке — «слово-мысль-поступок» — общественное сознание и духовно-нравственные ориентиры формируют не только и не столько партии, особенно пародийные победительницы, не общественные движения, даже не конфессии, школа и семья, сколько хаотично организованное речевое пространство и языковая среда: средства массовой информации, кино, публичные действа, литература, текстовая составляющая популярных песен и т.д.

Какова среда сегодня — читателю долго рассказывать не надо. Вот и в каникулы демонстрировались и специально снятые новогодние шоу, и вытаскивались из нафталина все «веселухи» ушедшего года, вся петросянщина и киркоровщина. До великого ли и могучего тут, когда исчезли окончательно из эфира любые просветительские, познавательные и культурные программы?

Кто-то скажет: ну, праздник ведь — расслабься по полной! Но человек не может уподобиться скотине даже в каникулы. В затянувшиеся выходные не прекращается культивирование утробных удовольствий, зла, насилия, убийств, мести и торжества «низа» в системе телевидения, продолжавшего валом демонстрировать и западные поделки. Стыдливые «пипы» на радио и телевидении всё явственнее читаются, а то и не заглушают мата, англоязычный мат звучит неприкрыто, со смаком. Время вспомнить столь модного недавно Зигмунда Фрейда, который дал такое определение: культура есть «совокупность достижений и институтов, отдаливших нашу жизнь от жизни звероподобных предков». Нас усиленно хотят снова приблизить к ним. Между тем большой либерал Фрейд не уставал повторять: «Культура насаждается насильно». Да, при этом развиваются какие-то комплексы, но если устраниться от культурной политики вовсе, как сделало сегодня государство, на смену комплексам приходят уже животные инстинкты. Вот и в программе Киры Прошутинской «Народ хочет знать» мнения зрителей разделились: половина за введение каких-то ограничений и общественных советов по нравственности, половина — против. Правда, при формулировке: «против в российском чиновничьем исполнении». Ну о каком гражданском обществе тут можно говорить?

И вот, казалось бы, был сделан долгожданный шаг — 10 января 2007 года президент Путин подписал указ о проведении Года русского языка. Правда, оказывается, его ЮНЕСКО и без нас предполагало объявить. И спонтанный указ без всякого обсуждения, интеллектуальной и финансовой подготовки выглядел несколько сумбурным. Но средства правительство изыскало. На что же они были потрачены?

В декабре ушедшего года организаторы мега-проекта — Министерство культуры и массовых коммуникаций, Минобрнауки и Росзарубежцентр — признали, что Год русского языка был рассчитан скорее на внешнего потребителя. В разных странах прошло более тысячи мероприятий, направленных на популяризацию русского. Свою задачу на международном уровне вроде бы Год русского языка выполнил. Его итогом, рассказал замминистра культуры и массовых коммуникаций Андрей Бусыгин[3], стало «значительное увеличение в ряде стран посетителей центров русской культуры и изучения русского языка». По этому поводу я уже говорил, что добиться подобного было легче всего: приезжают в Русский дом за рубежом выставки, артисты, функционеры, выделяются средства на сувениры и фуршет и — явка публики обеспечена. Читатели, вы хотите сходить на вечер во французское посольство или в московский институт Гёте с вином и пивом?

Я сам принимал участие в такой выездной книжной выставке в Литве, готовившейся тогда вступить в вожделенную шенгенскую зону. Правда, в Вильнюсе Русский дом ютится в тесной комнате и торжественное мероприятие с вручением бесплатных книг и пособий пришлось проводить в... Польском доме. Но о литовских впечатлениях я, надеюсь, еще расскажу.

Вернёмся в Россию, где Год русского языка явно принес меньше плодов. Кое-что, правда, перепало школьникам: по школам 85 российских регионов были распределены 1882 комплекта учебного и наглядного оборудования для кабинетов русского языка и литературы. Но ведь это слёзы! А вот борьба за культуру разговорного и письменного русского языка непосредственно на территории его носителей в юбилейный год не задалась — дальше комических сюжетов с проведением в отдельных регионах тестирования на грамотность чиновников низшего и среднего звена дело так и не двинулось. Зато перечень грамматик и справочников по русскому языку, рекомендованный постановлением Правительства РФ еще в 2006 году для официальных учреждений и СМИ, Министерство образования и науки только-только составляет.

Мгновенно был создан фонд «Русский мир», и его возглавил вездесущий кремлёвский политолог Вячеслав Никонов[4]. Он и без того не вылезал из телевизора, но при этом не был замечен в последовательной борьбе за торжество и всепроникающий дух Русского мира. В том же декабре в Доме Пашкова состоялась торжественная церемония завершения Года русского языка. Сюда съехались высокие чиновники, учёные и учителя-русисты России, деятели культуры, ректоры вузов, победители национального проекта «Образование», послы стран СНГ и зарубежные гости.

— Главным результатом Года русского языка стало то, что он не заканчивается, а будет прирастать новыми интересными проектами, — сказала помощник президента Российской Федерации Джахан Поллыева[5]. Один из таких проектов — созданный ею еще один Межгосударственный фонд союзных государств. Поллыева напомнила, что в ноябре Совет глав правительств СНГ поддержал просьбу интеллигенции о проведении в 2008 году в странах СНГ Года литературы и чтения. Это, конечно, неплохо, под такие фонды находятся бюджетные и спонсорские средства, но давайте снова вернёмся в Россию.

Русский язык остаётся важнейшим связующим звеном в межнациональном общении в полиэтнических районах вроде Северного Кавказа или Поволжья. Тем не менее, подчеркнула ректор Московского государственного лингвистического университета Ирина Халеева[6], до 10% средних школ республик в составе России и, в частности, Татарстана и Башкортостана, являются национальными, и русский язык там преподают в лучшем случае как иностранный. В итоге часть молодых граждан России не владеет или плохо владеет государственным языком, причём наметившаяся неблагоприятная тенденция нарастает: под выпускников национальных школ ввиду их явной неспособности учиться в обычных российских вузах в Татарстане и Башкортостане, по словам Халеевой, уже открываются университеты с преподаванием на местном языке. Что же это будет за университетское образование в стране, где Казанский университет дал гениев отечественной мысли — хоть Лобачевского, хоть Владимира Ульянова?

Если дело так пойдет и дальше, то в скором времени представителям национальных республик придётся проходить тестирование на знание русского языка вместе с иностранцами, претендующими на учёбу или работу в России либо на российское гражданство. Кстати, многострадальное положение об обязательном тестировании уже готово и в ближайшее время будет утверждено. А когда — внедрено, чтобы хотя бы на рынках, во дворах Москвы и на Манежной звучало больше русской речи, которая в самих постсоветских государствах зачастую унижается...

Приближается 200-летие Николая Гоголя, я уже внутренне готовлюсь к нему, перечитываю гения. Начал снова с переписки двух идеалистов — Белинского и Гоголя. Вечный спор двух благородных сердец и страдальцев за судьбу России... Оскорблённый Гоголь упрекает критика (в черновом варианте письма), что, подозревая его в корысти, тот забывает, что у него «нет даже угла», а всего лишь один «походный чемодан». «Вы говорите, кстати, — пишет он, — будто я спел похвальную песню нашему правительству. Я нигде не пел. Я сказал только, что правительство состоит из нас же... Если же правительство огромная шайка воров, или, вы думаете, этого не знает никто из русских?»... В том же абзаце автор «Ревизора» говорит 160 лет назад про «чудовищное накопление». Сегодня те, кто накопил чудовищные деньги и власть, сознательно делают из народа потребителей и воров, эгоистов и преступников — «правительство состоит из нас же»! Ну а ТВ здесь первый помощник и охмуритель.

В последней аналитическо-пропагандистской программе Соловьёва тоже подводился итог Года русского языка. Не запомнились банальности, которые повторял участник всех программ М. Веллер[7], застряло только в памяти безумно длинное стихотворение — рифмованная речь Е. Евтушенко[8] на конгрессе русистов в Варне, который вновь напомнил, что французское «бистро» — от казацкого «Быстро!» Лучше бы он честной прозой рассказал, как во Франции приняли Закон о языке и создали Институт франкофонии, оберегая французскую речь в СМИ, на сцене, в песенном эфире. У нас же всё отдали на откуп делателям рейтингов и «бабок» да плодящимся как грибы после дождя бесправным, но удобным для манипуляций фондам.

Зато ведущий Соловьёв[9] продемонстрировал верноподданничество и совсем не к месту пару раз вворачивал: «Да, много непристойностей и неграмотностей, и это при том, что первые-то лица государства (понимай, Путин и Медведев) говорят грамотно, хорошо». Ну, это на чей вкус... В 1859-м (за 23 года до знаменитой славицы русскому языку) Тургенев написал в письме к Ламберт о русском языке: «Для выражения многих и лучших мыслей — он удивительно хорош по своей честной простоте и свободной силе. Странное дело! Этих четырех качеств — честности, простоты, свободы и силы нет в народе — а в языке они есть... Значит, будут и в народе». Тургенев утверждал: какой язык — такой будет и народ. «У Тургенева — великий, могучий... А в речах высших лиц, — сетует даже А. Минкин[10] в «МК», — хилый, тусклый, лживый и xpoмой на все четыре ноги, бескрылый (не Пегас). На этом языке воровство — «приватизация», издевательство — «монетизация», доставка порно на дом — «компьютеризация».

Наследник русского престола на конференции по русскому языку говорил про финансовые ресурсы, Интернет, бюджет и даже про Институт нефти и газа.

Но он ни слова не сказал о книгах».

Дмитрий Медведев[11], еще не объявленный тогда преемником национального лидера, на открытии Конференции по статусу русского языка за рубежом сказал: «Мы отмечали Дни славянской письменности и культуры, вспоминали просветителей Кирилла и Мефодия, которые всю жизнь боролись за родной язык и сберегали его. Всё это обязывает и нас уважать и максимально оберегать наш родной язык». Этот дежурный оборот звучит странно: ведь родным языком Кирилла и Мефодия был греческий; братья родились в Греции, в Салониках. А запечатлённый при помощи созданной ими азбуки церковнославянский не был живым разговорным языком. Но истовому служению и возвышенному отношению к языку надо у равноапостольных братьев учиться! А то, отвечая на вопросы «нашистов» на Селигере и на предновогодней пресс-конференции, Медведев то призывал «не париться по поводу наследника», то заявлял, что в молодости «никогда не парился по поводу госкарьеры». Вроде, демократично и по-свойски, а на деле (по Тургеневу) — без всякой свободной силы. Так слабые духом ломаются в иной среде — от преступной до торгашеской — и начинают подстраиваться, «ботать по фене». Ведь выражение идет от блатного: «париться на нарах».

Теперь время сказать, что если на государственном уровне никакого прорыва и даже заметной подвижки в деле спасения русского языка не было, то сам факт объявления такого года помог на местном уровне осуществить многие дерзкие замыслы и благие начинания. Я не раз писал на этих страницах о подобных свершениях. Например, в Кабардино-Балкарии в НИИ структурной лингвистики созданы уникальные методики быстрого обучения русскому языку детей, для которых он не является родным. А ситуация в республике очень сложная. Ведь там три основных языка: кабардинский, балкарский и русский. И дети должны хорошо владеть всеми. Но учатся они в российских школах.

В Белгороде был установлен первый памятник, посвященный русскому слову. Четырехметровый монумент выполнен в виде бронзовой Библии, на раскрытой странице которой выпуклым шрифтом набран постулат Священного Писания о Слове. Памятник призван подчеркнуть святость русского языка и многовековую связь нашей культуры и литературы с Православием. Еще белгородские законодатели приняли закон о борьбе со сквернословием — за мат в общественных местах там безжалостно штрафуют.

Московия — колыбель пушкинского литературного языка — тоже много сделала в минувшем году. Огромным её вкладом в объявленный Год чтения стал Международный праздник славянской письменности и культуры в Коломне — «В начале было слово». По-прежнему на древней Московской земле работает очень много литературных объединений, поэтических студий, выходит множество альманахов — от высокопрофессионального в Коломне и Балашихе до более скромных в Долгопрудном и Железнодорожном, в Рошали и Дмитрове. Одной из первых книг в правительственной книгоиздательской программе стало «Избранное» стихов рано ушедшего Коли Дмитриева. В Балашихе недавно открыта мемориальная доска в школе № 2, ревнители Слова хлопочут о присвоении имени поэта одной из улиц. Это, по-моему, первый поэт нашего поколения, увековеченный так достойно земляками. В Москве подобное не может случиться по определению! Здесь, в самом центре столицы, собираются установить памятник Осипу Мандельштаму[12], который открыто выражал неприязнь ко всему московскому, русско-патриархальному.

Да, высшая форма языка — поэзия. Обратимся к высказыванию весьма ценимого нашими интеллектуалами западного философа Б. Хайдеггера, который с горечью заявил: «Нам даже не нужно атомной бомбы, искоренение человека — налицо... Происходящее сейчас разрушение человеческих корней — просто конец, если только мышление и поэзия снова не придут к своей ненасильственной власти». О власти мышления, а тем более поэзии, в сегодняшней России говорить смешно, хотя на сайте «Стихи.ру» зарегистрировано 112 тысяч поэтов! Если бы они читали хоть кого-то, кроме себя, как мы в молодости, то все поэтические сборники были бы сметены с прилавков. Нет, каждый хочет только выговориться, самовыразиться. Это уже психоз и понос, а не творчество. Ещё одна загадка: почему идет рифмованная дресня по всем каналам, а люди Поэзию — не читают? Вот финальная часть «Ледового периода», ну, выступили и отдышитесь. Нет, непрофессионалка — неведомая звезда Саша Савельева невыразительно откаталась, но зачла стишки куда более плохие, чем катание. Зачем?! Она давно перечитывала классику?

Текстовик Илья Резник[13], которого коллеги по рыночной песне выдают за крупного поэта современности, беспрерывно читает стихи в жюри нескончаемой программы «Две звезды». До того достал, что ведущие говорят: «Скорее объявляйте оценки, пока Резник читать стихи не начал!». Но он гвоздит рифмованные банальности в виде посвящений, даже не задумываясь, почему у гения Пушкина таких посвящений (включая убийственные эпиграммы на царей и вельмож!) было всего ничего? Напиши эпиграмму остроумную на власть имущих, на растлителей народа — нет, в «надцатый» раз про Пугачёву сюсюкает на безликом языке! Просто по Б. Хайдеггеру: искоренение человека, разрушение человеческих корней...

Внешне люди и в жизни, и на экране разительно изменились, стали отвязней и грубей, жадней и циничней. Но пока мы говорим и пишем на великом русском языке, может быть, внутренний образ, по выражению Гончарова, еще не разрушен и готов изменяться к лучшему. Но само по себе этого никогда не произойдет — непроизвольна и легка только деградация, дорога по наклонной — к «звероподобному образу». А для отдаления от него нужны личные и общие усилия, и пора объявлять Век русского языка.

В конце ушедшего года мне прислали из Краснодара сборник юных стихотворцев — победителей Пятого конкурса Кубани «Крылатые качели». Егор Приступа из школы №3 написал стихи «Русский язык»:

Я знаю, язык не один на планете:// Французский, испанский, немецкий, иврит.// Но мне ближе русский — // он самый красивый, // И Родина наша на нём говорит... // И пусть меня вечно теперь критикуют! // Напрасно: я мнение не изменю. // Навечно останусь теперь патриотом // С божественной фразой: // «Я русский люблю!».

Несколько этих бесхитростных строк парня мне о многом говорят: в них и вызов, и отражение нынешнего отношения к патриотизму, к родному языку, и клятва на верность. Вот и я с высоты прожитых лет, пройденных дорог и написанных книг повторяю вслед за Егором: «Я русский люблю!».

 

СР, 10.01.08