М.В.Назаров

Ильин так писал о Шубарте в 1940 г. в эмиграции:

“Мы, русские, читаем эту книгу не без волнения: во-первых, мы узнаем во многих чертах мессианского человека действительно наши русские национальные черты; во-вторых, мы впервые видим, чтобы западный европеец открыл свои глаза и верно увидел нас, не для того, чтобы презрительно или ненавистно отзываться о нашем народе, а для того, чтобы сказать о нас (если и без полного понимания), то все же с любовью к нам и с верою в нас; в-третьих, будущее, которое он нам сулит и, позвольте сказать прямо, в которое мало кто из нас не верит, хотя бы смутно, хотя бы предчувствием или мечтой, это будущее в высочайшей степени радостно, светло и ответственно.

И когда это сказано, когда увидено? Во время третьего десятилетия нашего национально-государственного крушения. Когда, казалось бы, о национальной России перестали и говорить, и думать... Но мы по-прежнему верим в Россию и в будущее нашего народа. Но что увидел его, уверовал в него и провозгласил его человек иной земли и иной крови это событие волнующее и требующее от нас прямого отклика.” Напомним же, что писал Шубарт: “Запад подарил человечеству самые совершенные виды техники, государственности и связи, но лишил его души. Задача России в том, чтобы вернуть душу человеку. Именно Россия обладает теми силами, которые Европа утратила или разрушила в себе...

Особенность России состоит в том, что она является христианской частью Азии, единственной, где до сих пор христианство смогло естественно развиваться. В отличие от Европы Россия привносит в христианское учение азиатскую черту широко открытое око вечности. Но преимущество России перед европейцами и азиатами в её мессианской славянской душе...

Россия единственная страна, которая способна спасти Европу... Как раз из глубины своих беспримерных страданий она будет черпать столь же глубокое познание людей и смысла жизни, чтобы возвестить о нём народам Земли. Русский обладает для этого теми душевными предпосылками, которых сегодня нет ни у кого из европейских народов...

В судьбе своего собственного народа они [русские - М.Н.] не увидели бы никакого смысла, если бы этим одновременно не раскрывался для них смысл судеб всего мира.. Можно без преувеличения сказать, что русские имеют самую глубокую по сути и всеобъемлющую национальную идею - идею спасения человечества”. Поэтому, как надеялся Шубарт, будущий мир “не может смириться с духовным лидерством северных народов, привязанных к земному. Он передаст лидерство в руки тех, кто обладает склонностью к сверхмирному в виде постоянного национального свойства, а таковыми являются славяне, и в особенности - русские. Грандиозное событие, которое сейчас готовится это восхождение славянства как ведущей культурной силы.”

Всем этим Шубарт как человек Запада наносит в своей книге беспощадный удар по русскому западничеству:

“Все западники сходятся в том, что западные идеи необходимо перенести на Восток. Вопрос только в том, какие идеи: феодализм, либерализм или социализм? И как бы ни различались между собой эти три группы идей, все они являются составными частями одной и той же культуры, из которой их не вырвать. Это различные стадии одного и того же развития. Они находятся в тесной взаимосвязи и колеблются в общем ритме: реакционный нажим вызывает либерализм, либеральная анархия социализм. Тем, что западники притащили эти идеи в Россию и там натравили их одна на другую, они обременили страну конфликтом, который, собственно говоря, не имел к ней отношения и который не вырос органически на русской почве... Они отдали Россию во власть раскалывающих сил и этим втянули ее в европейский душевный кризис. С этих пор русское народное тело страдает болезнью, которая не сама вспыхнула в нем: ее вызвали искусственной инъекцией.”

Ну, а в нынешней посткоммунистической России её верховные идеологи стремятся подражать тем, далеко не лучшим, чертам Запада, которые в своей книге подвергает беспощадному анализу Шубарт. Так что и сегодня в России он всё ещё “не соответствует руководящей линии”.

А ведь именно сегодня, когда нашему народу после краха одной рожденной на Западе утопии (коммунизма), усиленно навязывают другую (“постхристианскую” либеральную демократию), книга Шубарта была бы полезна для руссских “реформаторов” - им стоит посмотреть на себя глазами тех лучших представителей Запада, которые ожидали от нашего народа совсем другого, чем подражательство западной идеологии освящённого эгоизма.

Предвидя возражения, Шубарт отвечает и на такой вопрос - почему же не на “обречённом” Западе, а в православной России произошла большевистская революция? Он пишет: “Жертвенной душе всегда грозит опасность стать жертвой более жесткой натуры насильника. В результате, эти особенности русских создали условия, когда занесённая из Европы эпидемическая болезнь духа сделала самую ничтожную из всех партий самой могущественной.”

Но это - одна причина. Другая кроется в максималистском русском сознании. Оно не выпускает из виду конца истории - апокалипсис и Царство Божие - и всё соизмеряет с ним; Шубарт называет это “культурой конца” - в отличие от западной умеренной “культуры середины”, ориентированной на грешную “землю”. И когда, видя несовершенство земного, русский человек увлекается ложными идеями по его “исправлению” - он относится к ним столь же максималистски. Даже атеизм в России и на Западе различный: “Европейский атеист противостоит абсолютным величинам холодно и деловито, если вообще придает им какое-либо значение; русский же, наоборот, упорно пребывает в душевном состоянии верующего даже тогда, когда приобретает нерелигиозные убеждения. Его стремление к обожествлению столь сильно, что он расточает его на идолов, как только отказывается от Бога. Западная культура приходит к атеизму через обмирщение святого, а восточная через освящение мирского.”

И вот вывод, который делает Шубарт:

“Русские переняли атеизм из Европы. Он лейтмотив современной европейской цивилизации, который всё более четко проявлялся в ходе последних четырех столетий. Целью, к которой сначала бессознательно стремилась Европа, было разделение религии и культуры, обмирщение жизни, обоснование человеческой автономии и чистого светского порядка, короче, отпадение от Бога. Эти идеи и подхватила Россия, хотя они совершенно не соответствуют ее мессианской душе. Тем не менее, она не просто поиграла им, но отнеслась к ним с такой серьёзностью, на какую Европа до сих пор ещё не отваживалась. Максималистский дух русских довёл эти идеи до самых крайних последствий и тем самым опроверг их. Большевистское безбожие на своём кровавом языке разоблачает всю внутреннюю гнилость Европы и скрытые в ней ростки смерти. Оно показывает, где был бы сейчас Запад, если бы был честным... В большевизме загнало себя насмерть русское западничество...

Сегодня Европа ощущает серьёзную угрозу русского большевизма. Если бы она пристальнее вгляделась в его лик, то признала бы в нём свои собственные идеи, огрубленные и доведённые большевиками до гротеска. Это атеизм, материализм и весь сомнительный хлам прометеевской культуры. Однако, не этих идей боится Запад, а тех чуждых и жутких сил, которые мрачно и грозно встают за ними, искажая эти идеи и обращая их против самой Европы... С большевистской революции начинается расплата за Французскую, плодом которой она является. Она сознательно хочет сделать Россию европейской, даже американской. Но в конечном счете получится Россия, очищенная от Европы”.

Именно этой национальной мутации коммунизма - превращения СССР в православную Россию - боялся Запад, а не интернационалистического коммунизма, разрушавшего Россию. Поэтому не в страшные 1920-1930-е годы, а лишь когда коммунизм в связи с войной взял на вооружение русскую традицию - Запад начал “холодную” войну против него. При этом сам коммунизм трактовался как “традиционный русский деспотизм” - чтобы заодно бить и по исторической России.

Вот и после 1991 г. Запад, в союзе с бывшей высшей номенклатурой КПСС - нынешними президентами “независимых государств” СНГ - постарался затушевать и истинный смысл коммунистического эксперимента в России, и свою неприглядную роль в этом, начиная с финансирования революционеров. А смысл, говоря словами Шубарта, прост: революция в России - “это ультиматум Бога Европе. В этом её всемирно-исторический смысл”.

Но способна ли западная элита вообще осознать это? Не слишком ли далеко Запад ушёл от Бога в размывании границы между добром и злом? Называя себя “свободным миром”, он даёт свободу в основном худшим сторонам в человеке, освобождая в нём эгоистичное животное - обществом из таких индивидуумов проще управлять посредством денег и СМИ. А для обуздания неизбежных эгоистичных эксцессов предназначен всё более плотный электронный контроль над человеком. Причем, “антидемократом” считается тот, что не согласен с такой участью человека.

Верно писал Генрих Белль в предисловии к послевоенному изданию книги Шубарта: “Тотальное государство может быть осуществлено и демократическим способом. Постепенно, по кусочкам, свобода может быть принесена в жертву стабильности... Для этого уже не требуется организованного атеизма, можно предоставить Церквам свободу действий: они выхолостят себя сами, а их мощные аппараты будут крутить мельницы государства”.

Но и глядя на сегодняшнюю Россию, возникает мысль: не утопичны ли были надежды Шубарта на русских? Белль уже в 1970-е годы сожалел, что коммунистический режим почти уничтожил прежнюю русскую душу: “Не произошла ли за спиной марксизма со всей его западностью нежелательная вестернизация русского человека, возможно уже непоправимая - вопреки ценимому Шубартом чувству братства?”

Так ли это - не будем пока судить, помня мудрое: “Умом Россию не понять...”. Шубарт тоже верил, что “Россия - страна неограниченных духовных возможностей”. Ведь пред лицом Бога дело не в количестве, а в качестве - которое бывает выстрадано десятилетиями, чтобы с Божией помощью проявить себя в нужный момент, в нужном месте.

История русского перевода этой книги и судьба её автора также весьма символичны на фоне всех государственных систем, противоборствовавших в XX веке.

Когда Шубарт писал свой труд, в России происходил геноцид Интернационала над русской культурой и русским народом. Лишь в эмиграции не прекращалось осмысление российского призвания. Но западных политиков это не интересовало: они охотно сотрудничали с большевиками.

Вскоре русские и в Германии были объявлены “унтерменшами” - в ходе гитлеровской “борьбы с коммунизмом” (которая в итоге лишь укрепила его). Книга Шубарта, напечатанная в 1938-м году в Швейцарии, была в Германии запрещена.

И вот удивительный поворот в судьбе этой книги: она случайно попадает в руки русскому эмигранту В.Поремскому, который в 1943 г. в Германии переводит наиболее важные главы и нелегально издает крохотным тиражом для советских военнопленных в концлагере, чтобы поддержать их дух. Но вскоре нацисты арестовываютПоремского и приговаривают к смерти; он уцелел лишь благодаря заступничеству генерала А. Власова.

Сам Шубарт с женой (русской эмигранткой) ещё в 1933 г. был вынужден эмигрировать из Германии в Ригу, где и написал эту книгу. Там же, в 1941 г., после прихода Красной Армии, он был вместе с женой арестован - и с тех пор их следы теряются... Запрос в нынешних архивах КГБ оказался безрезультатен: “данных о Шубарте не найдено”. Сегодня его имени нет и в западных энциклопедиях.

Вот она, символика XX века, отмеченного взаимным противоборством трёх идеологий - либеральной демократии, фашизма и коммунизма. Столь необычный для западного демократического мира мыслитель-русофил был вынужден бежать от противника демократии, фашизма, чтобы быть уничтоженным их общим противником - той властью, которая правила тогда в столь любимой им России.

Таковы были судьбы многих защитников русской идеи в XX веке. В память о них и выходит сейчас в России первый полный русский перевод этой книги Шубарта с комментариями и приложениями. Разумеется, у немецкого философа есть и серьёзные ошибки (их анализирует в приложении И.А. Ильин - его обширная работа печатается впервые). Но это свидетельство западного человека всё же побудит многих задуматься о призвании России и не обращать подражательски взоры на Запад, а увидеть, что наиболее чуткие представители Запада ожидали от нас. Даже если, с нашей точки зрения, то “новое”, чего Шубарт ждал от России - это не что иное, как заново осознанная нами истина Православия.