Журнал «Золотой Лев» № 115-116 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Михаэль Либиг

 

NABUCCO– ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ?[1]

Волна политических кризисов неожиданно накрыла сразу

несколько «транзитных» европейских стран

 

ОДНОВРЕМЕННО И ВНЕЗАПНО

 

Энергетическое переплетение государств Европейского Союза, России и Средней Азии весной этого года оказалось в центре международной политики. Соперничество между проектами Nabucco и Северо-Европейского газопровода («Северного потока») стало самым ярким свидетельством стараний США создать препятствия для взаимовыгодного энергетического партнерства в Евразии, в котором незаинтересованная сторона не брезгует никакими средствами. Разнообразные «политические аномалии», которые мы наблюдаем сегодня на всем пространстве от Атлантики до Ближнего Востока, – это, по существу, проявления одних и тех же стратегических замыслов.

В апреле-мае серия политических кризисов, возникших внезапно, как бы из ниоткуда, прокатилась по всей периферии Европейского Союза. Турция, еще недавно казавшаяся примером сочетания экономического роста с политической стабильностью, оказалась перед угрозой гражданской конфронтации, а ее истэблишмент – перед искушением военного переворота. Без всякой видимой связи с событиями в Анкаре серия «политических аномалий» прокатилась по Венгрии, Румынии и Австрии. А на северо-западе Европы, также без существенных внутренних причин, правительство Эстонии спровоцировало политический и экономический конфликт с Москвой, а одновременно – между эстонцами и русским меньшинством, осуществив перенос военного памятника – «Бронзового солдата» – из центра Таллина.

Даже информированные обозреватели неспособны объяснить это сочетание политических потрясений политическими и экономическими обстоятельствами местного значения. Однако достаточно взглянуть на карту перспективных нефтегазовых артерий, чтобы убедиться в том, что география нестабильности точно совпадает с ключевыми пунктами этих международных проектов. В свою очередь, одновременная вспышка всех «аномалий» последовала как раз после того, как целый ряд государств официально выразили свои сомнения в целесообразности сооружения новых транзитных путей по тому сценарию, в котором заинтересован Вашингтон.

Одновременное развитие политической напряженности вдоль трассы проектируемых газопроводов Nabucco и «Северный поток» вполне соответствует классическим принципам геополитики сэра Альфреда Маккиндера. Мишень также очевидна – ею является сама возможность тесных экономических взаимосвязей в энергетической сфере, в которых заинтересованы крупнейшие государства Евразии. Политиков Вашингтона, возможно, раздражает сам термин «переплетение» (Verflechtung), постоянно звучащий из уст министра иностранных дел Германии Вальтера Штайнмайера.

 

ЭСТОНСКИЕ СОБЫТИЯ: АМЕРИКАНСКИЙ СЛЕД

 

Проект газопровода, соединяющего русский Выборг с германским Грайфсвальдом, в течение первых месяцев 2007 года стал предметом всевозможных методов обструкции – от политических заявлений до подрывных акций, давно обозначаемых английским термином dirty tricks – грязные интриги. Наиболее мощные рычаги «активных мероприятий» Вашингтона прилагаются к этой несомненно перспективной трассе, для противодействия которой из истории прошлого века эксгумируются старые шаблоны пропаганды «холодной войны».

HeritageFoundation, едва ли не самая известная «фабрика вашингтонской мысли», в октябре 2006 года публикует доклад с многозначительным наименованием «Северо-Европейский газопровод угрожает энергетической безопасности Европы», в котором прямым текстом утверждается:

 

«Для Соединенных Штатов рост влияния русско-европейской транспортной инфраструктуры является негативным геополитическим развитием».

 

Ранее, 4 мая 2006 года, вице-президент США Дик Чейни в своей рижской речи столь же определенно выразил официальную позицию Вашингтона, провозгласив мировым приоритетом борьбу Европы против «энергетического прессинга» со стороны России. Европа должна была убедиться в ненадежности русского энерготранзита. Основной сценой этой аргументации с конца 2004 года была Украина, где после так называемой «оранжевой революции» был разыгран сценарий долговременного политического кризиса – как раз на пути основных действующих нефте- и газопроводов, соединяющих Украину с Европой. С трудом достигнутая в прошлом году политическая стабилизация на Украине была вновь сведена на нет в начале апреля нынешнего года.

Хотя нестабильность на Украине и отвлекла руководство РФ от внедрения новых проектов энерготранзита, проект Северо-Европейского газопровода продолжал разрабатываться. Вполне естественно, что противодействие его реализации преимущественно разыгрывается на уровне тех государств, которые эта трасса обходит. Громче всего звучат яростные протесты Польши, давно получившей репутацию ближайшего союзника Вашингтона на европейском континенте. В польских правительственных кругах «Северный поток» именуется не иначе, как «новый договор Молотова–Риббентропа». Естественно, идеологическое содержание этой исторической аллюзии адресовано также странам Балтии.

Центром противодействия проекту не случайно стала именно Эстония. Хотя трасса будущего газопровода проходит вдоль морской экономической границы этого государства, она пересекает часть морской экономической зоны соседней Финляндии. Не высказывая принципиального несогласия с проектом, финская сторона, вместе с тем, настаивала на коррекции трассы, которая предполагала ее смещение на запад, то есть через морскую экономическую зону Эстонии.

На этом противоречии, по всей видимости, и решило сыграть правительство Андруса Ансипа, за действиями которого легко просматривается стратегическая разработка Белого Дома. В начале апреля правительство Эстонии в резкой форме отклонило предложения о коррекции трассы газопровода, заявив, что он представляет «экологическую угрозу» для Балтийского моря и всех близлежащих государств.

Не проходит и месяца, как эстонское руководство осуществляет демонстративный перенос военного мемориала. При этом Эстония, на первый взгляд, не вполне просчитывает последствия охлаждения отношений с Москвой – в частности, приостановления поставок грузов по эстонским направлениям русских железных дорог, а также повсеместного бойкота эстонских товаров.

Впрочем, эти меры России оказываются удобным предлогом для торможения переговоров с германской стороной. Таллин отменяет запланированные на 8 мая переговоры с бывшим генканцлером Герхардом Шредером, в ходе которых предполагалось обсуждение коррекции трассы газопровода. «Премьер-министр его не примет», – заявил уже 5 мая министр иностранных дел Урмас Паэт, сославшись на события вокруг советского мемориала.

7 мая Герхард Шредер посещает Хельсинки, где обсуждает проект «Северного потока» с представителями финского правительства, а также произносит убедительную речь на заседании Германо-финской торговой палаты (см. www.helsinki.diplo.de). Однако дипломатические шаги президента Финляндии Тарью Халонен, посетившей Германию с государственным визитом накануне (2-5 мая), свидетельствует о том, что Хельсинки не настроен на конструктивную позицию по «Северному потоку», предпочитая выступать в качестве посредника с эстонской стороной, причем вопрос об энергетическом сотрудничестве также подменяется обсуждением русско-эстонского конфликта.

Однако последние события в Эстонии, ставшие предлогом для торможения экономических соглашений, невозможно интерпретировать без упоминания третьей заинтересованной стороны, влияние которой на Таллин столь велико, что побуждает Эстонию ставить на карту собственные экономические и политические интересы. Невозможно оставить без внимания ни прошлогодние рассуждения Чейни о «неприемлемости монополизации» Россией энергетического транзита, ни месседжа, заключенного в вышеупомянутом докладе HeritageFoundation. Более того, в этом докладе более чем полугодовой давности вполне явно обозначается та роль, которая предназначена Эстонии в торможении проекта.

 

NABUCCO БЕЗ ИРАНА: МЕТАМОРФОЗЫ ПРОЕКТА

 

В том же самом исследовании HeritageFoundation названа и альтернатива Северо-Европейскому газопроводу: «Правительства США и Евросоюза должны совместно предпринять усилия для стимулирования таких альтернативных газотранспортных проектов, как Nabucco, который свяжет энергетические ресурсы Каспийского региона через Турцию с Южной Европой. Решающая роль Nabucco состоит в том, что его трасса обходит Россию».

Проект газопровода Nabucco был в 1996 году инициирован США параллельно с проектом нефтепровода Баку–Тбилиси–Джейхан. Его имя представляет собой итальянскую транскрипцию имени вавилонского царя Навуходоносора, история которого вдохновила Джузеппе Верди на создание одноименной оперы. Первые исследования предполагаемой трассы были осуществлены в 1999 году по заказу правительства Клинтона американскими компаниями General Electric и Bechtel. Согласно замыслу, природный газ из Туркмении и Казахстана должен был поступать по трубе, проложенной по дну Каспийского моря в Азербайджан, а оттуда вместе с азербайджанским газом – в турецкий порт Эрзурум. Отсюда, как предполагалось, газ поступит в Болгарию, Румынию, Венгрию, а далее – в Австрию и Италию. Единственным существующим фрагментом трассы является уже проложенная линия Баку–Эрзурум.

В 2004 году был учрежден консорциум для реализации проекта Nabucco, в который вошли энергетические компании OMV (Австрия), MOL (Венгрия), а также болгарский «Булгаргаз», румынский «Трансгаз» и турецкая «Боташ». Обсуждался вопрос об участии парижской «Газ де Франс». Проект Nabucco получил официальное одобрение Европейской Комиссии.

Следует отметить, что вышеизложенная концепция Nabucco представляет собой видоизмененную версию первоначального проекта, предусматривавшего также участие Ирана. Ради того, чтобы обойти Россию, США были готовы предоставить Ирану прямой выход на энергетические рынки Европы. Позже, после избрания президентом Ирана Махмуда Ахмадинеджада, в Вашингтоне поняли, что «попутали черта с дьяволом». Когда OMV подписала с Иранской государственной нефтяной компанией (NIOC) предварительное соглашение по разработке месторождения Южный Парс, предусматривающее инвестиции в размере 22 млрд долларов в течение 25 лет, Вашингтон отреагировал незамедлительно: пресс-секретарь Госдепартамента США Шон Маккормак пригрозил OMV мерами экономического воздействия в соответствии с Законом о санкциях против Ирана (Iran Sanctions Act). В свою очередь, австрийское правительство выразило протест в связи с «вмешательством США» и поддержало планы OMV по развитию партнерства с Ираном в области газодобычи.

Чтобы сориентировать проект Nabucco в «правильном направлении», в марте этого года США активизировали контакты с Азербайджаном. 22 марта госсекретарь Кондолиза Райс подписала с министром иностранных дел Азербайджана Эльмаром Мамедьяровым «меморандум о взаимопонимании». Подчеркивалось, что основным предметом партнерства станет реализация проекта Nabucco.

 

ТУРЦИЮ КАРАЮТ ЗА ДРУЖБУ С «ГАЗПРОМОМ»?

 

Впрочем, решающую роль в реализации «правильного» варианта проекта Nabucco играет Турция. Как раз здесь возникли неожиданные препятствия. 5 апреля правительство в Анкаре заявило, что дальнейшее участие Турции в проекте возможно лишь при исключении из проекта «Газ де Франс» в связи с позицией Франции по армянскому вопросу. Очевидно, еще одним поводом для возражений было резко негативное отношение ко вступлению Турции в ЕС, накануне высказанное основным кандидатом на пост президента Франции Николя Саркози. В то же время правительство Эрдогана настаивало на подключении Ирана к участию в Nabucco, чего Тегеран продолжал добиваться.

Очевидно, турецкое правительство навлекло на себя еще большее недовольство Вашингтона другими дипломатическими действиями. Правительственные круги Турции продолжали вести переговоры о газовом транзите с русским «Газпромом». Уже действующая трасса «Голубого потока», связывающая Россию и Турцию, может быть продлена в Юго-Восточную Европу.

Как раз на фоне этой пробы сил вокруг газового транзита через Черное море, в которую были вовлечены как Евросоюз и США, так и страны Восточной Европы и Ближнего Востока, в Турции разразился политический кризис. 14 апреля начинаются массовые демонстрации против возможного участия премьер-министра Эрдогана в президентских выборах, а после его отказа от выдвижения – против участия его близкого единомышленника Абдуллы Гюля. 26 апреля вооруженные силы Турции пригрозили введением военного положения. Теперь парламентские выборы перенесены на 22 июля. Это означает, что в ближайшие месяцы политической стабильности в Турции не будет. Характерно, что 6 апреля, еще за несколько дней до волнений, удивительно прозорливая Financial Times опубликовала статью под заголовком «Выборы мешают проекту Nabucco».

 

«ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ПАРТНЕРСТВО» ПО-АМЕРИКАНСКИ

 

Сообщение о переговорах между роусским «Газпромом» и участниками консорциума Nabucco, распространенное 9 мая агентством Reutersсо ссылкой на турецкие правительственные источники, однозначно означало, что партнеры допускают участие в проекте русской стороны. Эти перспективы окончательно прояснятся после визита Владимира Путина в Вену, запланированного на 23-24 мая.

Российское правительство уже в прошлом году распространило документ, в котором речь шла о строительстве «Газпромом» ветви подводной трассы в Центральную Европу, в которую может быть направлена часть газа, поступающего в Турцию по «Голубому потоку». В ходе переговоров с Путиным в Сочи в марте 2007 года премьер-министр Венгрии Ференц Дюрчань высказал заинтересованность в участии в этом проекте. Впрочем, уже 19 апреля министр обороны Венгрии Секереш после переговоров в Вашингтоне с министром обороны Робертом Гейтсом и заместителем госсекретаря Джоном Негропонте заявил:

 

«Если мы можем и должны принять какое-то решение, мы выбираем Nabucco. Это мнение правительства».

 

Эта путаница в высказываниях, очевидно, разрешится в ходе переговоров между компаниями, участвующими в консорциуме Nabucco, и русской стороной. Россия, между тем, располагает еще одной мощной козырной картой. Проект Nabucco имеет какой-либо смысл лишь в том случае, если в него поступает не только азербайджанский, но и туркменский и казахский газ. Однако на сегодня не имеется в наличии ни трубы под Каспийским морем, ни согласия на ее сооружение с правительствами Туркмении и Казахстана. Напротив, 10 мая после встречи с Владимиром Путиным президент Казахстана Нурсултан Назарбаев однозначно заявил, что его государство в энерготранзитной политике отдает приоритет партнерству с Россией. 11 мая Путин и Назарбаев посетили столицу Туркмении, где новый президент этой республики Гурбангулы Бердымухаммедов также заявил о приоритетности партнерства с Россией. Более того, было решено совместно строить общий газопровод в направлении русской территории.

Становится очевидно, что проект Nabucco будет окупаем лишь при участии ресурсов России и Средней Азии, поступающими через русскую территорию по «Голубому потоку», мощности которого не исчерпаны. Рациональный экономический расчет, однако, вступает в противоречие с геополитическим целеполаганием, смысл которого сводится к тому, чтобы непременно отстранить Россию от энергоснабжения Европы. Если это в какой-то степени возможно, то лишь с участием Ирана и его газовых запасов – однако этому Соединенные Штаты также яростно сопротивляются.

Логика энергетического переплетения Европы с Россией является настолько актуальной, что остановить этот процесс вряд ли удастся. Однако, как показывают последние события в Эстонии и политический кризис в Турции, эта перспектива будет тормозиться без всякого разбора в методах и средствах. И это обстоятельство следует иметь в виду, анализируя как бы внезапно возникающие узлы напряженности в различных регионах Европы.

 

Автор – руководитель веб-портала Solon, зарубежного партнера RPMonitor.

 

РПМонитор, 29.05.2007