Предпосылки восстановления

традиционной государственности

С. Елишев

В последнее время в различных СМИ с определённой периодичностью идёт муссирование вопроса о перспективах восстановления монархической формы правления в России. Речь идёт исключительно о традиционно непригодной для нас её западной разновидности - “конституционной монархии”. О воссоздании органически свойственной для нашего общества самодержавной монархии - не упоминается вовсе. Впрочем, для этого есть и объективные обстоятельства.

Восстановить традиционную государственность в России в период глубокого духовного и нравственного кризиса нашего общества в принципе невозможно. Отсутствие гражданского общества и наличие массового общества не позволяет даже надеяться на это. Основным условием восстановления традиционной государственности в России или иной пригодной для нас формы осуществления государственной власти, на наш взгляд, является воссоздание основ гражданского общества.

Монархия представляет собой одну из трёх выделенных Аристотелем “правильных” форм осуществления государственной власти. Это есть власть одного представителя общества. Помимо монархии к “правильным” формам относятся правление аристократии и демократия - власть полноправных граждан общества.

Как известно, гражданское общество - это система общественных отношений, в которых находятся между собой граждане. Гражданин есть человек, получивший гражданство, связь со своим государством, которая обуславливает взаимные права и обязанности гражданина и государства в случаях, предусмотренных законами. Речь в данном случае не идёт о всём населении государства. В государстве могут проживать как лица без гражданства, так и граждане иных государств. Они, а также несовершеннолетние дети граждан, гражданами не являются. Получить гражданство можно, пройдя через определённую систему цензов.

В Древней Греции в процентном соотношении граждане представляли собой подавляющее меньшинство населения (монархические, аристократические, демократические слои или сословия), которые заботились, в первую очередь, не об удовлетворении своих собственных эгоистических нужд, а интересов общества в целом. Данную категорию населения в современной западной политологии принято обозначать термином “элита”.

Правильность этих форм заключается в том, что кто бы ни осуществлял управление в государстве (а это есть критерий их выделения и классификации) - монарх, аристократия или демос (народ), - все они действуют в интересах общества в целом. При “неправильных” формах осуществления государственной власти (тирании, олигархии или охлократии) осуществляющие управление в государстве (соответственно, тираны, олигархи или охлос (толпа) действуют во имя своих эгоистических интересов в ущерб нуждам общества.

В череде “правильных” форм осуществления власти монархия по праву может быть названа самой древней. Монарх всегда символ единения нации, государства. Существенными чертами монархического правосознания, что отмечал И.А. Ильин (1), являются верность традиции, дисциплинированность, развитое чувство чести, а также пафос доверия и верности главе государства. Все эти качества, как показывает опыт, наилучшим образом способствуют формированию и укреплению основ гражданского общества.

Ещё историк Полибий отметил, что наиболее оптимальной является та политическая система общества, которая может совместить в себе различные элементы всех трёх “правильных” форм осуществления власти - монархического, аристократического и демократического. Образцовыми примерами такого устройства являются древнегреческие полисы, а также все империи. Гражданское общество является необходимым условием существования подобной политической системы.

Восстановление в России традиционной государственности, т.е. самодержавной монархии, упирается в проблему воссоздания основ гражданского общества. В настоящее время в большинстве стран мира, в частности и в России, наличествуют не гражданские, а “массовые общества”.

Что такое “массовое общество”? Уже из самого словосочетания явствует, что это такой тип человеческого общества, в котором главенствующее положение занимают “массы”. Масса же есть ни что иное, как толпа, “охлос”, т.е. довольно значительная (в процентном отношении) часть общества, действующая исключительно во имя собственных эгоистических интересов, но не в интересах общества в целом. Более благозвучно такой вид общества можно определить как “общество потребления”.

Массы (охлос) существуют и существовали всегда; без масс не может существовать в принципе никакое общество. В истории периодически так и мелькают те самые неправильные (по терминологии Аристотеля) формы осуществления государственной власти, где массы играют первостепенную по важности роль. Например во время Великой Французской Революции. Но это всегда были кратковременные моменты: за правлением “охлократии” часто скрывалось или приходило правление “олигархии”, “тирана” или же возвращались “правильные” формы осуществления государственной власти.

XX век кардинальным образом изменил существующее положение дел: процесс массообразования стал постоянным фактором общественной жизни. Если ранее в политических системах древности и сословной корпоративной системе Средневековья цензовый барьер являлся надёжным гарантом против “массовизации” общества и масса представляла собой только часть общества, то в XIX-XX веках с отменой значительных цензовых ограничений и введением всеобщего избирательного права происходит “массовизация” большинства западноевропейских обществ, где общество просто-напросто начинает отождествляться, сливаться с охлосом.

Постепенное уничтожение цензовых барьеров, и, как следствие этого, уничтожение грани между статусом гражданина и, соответственно, любого человека, проживающего в данной стране, напрямую вело к тому, что массы, осознав произошедшие изменения, стали стремиться к обретению ранее недоступных для них возможностей самим решать свою судьбу и удовлетворять свои многочисленные запросы и потребности, среди которых на первом месте стояло требование “хлеба и зрелищ”. Это, в первую очередь, и породило ту кровавую вакханалию различного рода бесчинств и безумств, которая наблюдается на всём протяжении XX века.

Американский социолог У. Корнхаузер, разбирая проблему взаимоотношения между собой масс и “меньшинств” (элит) в различного рода обществах, выделил три уровня человеческой “социальности”, представляющих собой ни что иное, как уровни удовлетворения потребности человека в общении с себе подобными индивидами. Первый уровень есть семья, ближайшее окружение человека, без которого он в принципе не в состоянии сформировать основы своего мировоззрения. Второй уровень - социальная группа (корпорации, общины, церковные приходы). Данный уровень является ключевым в формировании личности человека, поскольку именно он уже окончательно определяет его статус и место в обществе, а также способствует его самовыражению. Третий уровень - общество в целом (уровень принадлежности к той или иной нации, государству или “великой” культуре), который определяет место человека в масштабе всего человеческого сообщества, мира.

Закономерным результатом развития западноевропейской культуры, точнее, процесса стандартизации и унификации всех сторон человеческой жизнедеятельности, явилась дезинтеграция второго уровня “социальности”, уничтожение интереса человека к делам его социальной группы. Общество начинает утрачивать традиционно сложившиеся структуры социально-корпоративного общения и веками складывавшегося жизненного уклада, переводя потребность самоутверждения и самореализации человека на третий уровень “социальности”, уровень общества в целом.

Перенесение самого пристального внимания на этот уровень напрямую способствует тому, что политические интересы приобретают личностный, особо значимый для человека характер. Интересы класса, нации, государства начинают восприниматься простым обывателем как свои собственные кровные интересы. Это, а также резкая агрессивная широкомасштабная реакция на какое-либо их ущемление; существование политических структур, умело манипулирующих и использующих их в своих целях; стремление разрешить возникшие проблемы наиболее быстрым и простым путём, как понимают их обыватели, - вот признаки и основы возникновения большинства массовых движений или обществ.

Осознавая и ощущая глобальность происходящих изменений, массы начинают стремиться вытеснить ненавистное им меньшинство (элиту) из традиционных сфер её жизнедеятельности - политики и культуры, стремясь к созданию более выгодных для себя условий. Постоянная конфронтация между этими частями общества приводит к дестабилизации политической обстановки, чреватой различного рода социальными катаклизмами. В основе большинства революций, войн, политических катаклизмов XX века и лежит именно это стремление, потребность масс играть первые роли в данных областях.

Уничтожение ненавистного меньшинства и традиционных устоев его жизнедеятельности в силу присущих им закрытости и непроницаемости приводило к созданию химероидных режимов тоталитарного и либерально-демократического типов, в которых массы создавали собственные “элиты” (революционные, финансовые или партийные олигархии). Но и эти “элиты”, создавая для себя “новые” условия и устои своей жизнедеятельности, также оставались непроницаемы, но уже в силу того, что их элементы, отобранные и зафиксированные с использованием монополии на средства убеждения и принуждения, были полностью подконтрольны тем, кого возносило на вершину данной политической структуры.

Массы же становились на службу этим “элитам”, поскольку искусственно создаваемые (а потому легко контролируемые) так называемые “промежуточные группы” в “демократических” (“плюралистических”) обществах или аналогичные им “приводные ремни” в тоталитарных обществах (организации, профсоюзы, клубы, добровольные общества и т.д.), призванные воссоздать, сконструировать “новый”, взамен утраченного, второй уровень “социальности”, не защищали от всеохватывающего манипулирования сознанием масс в том или ином типе химероидных режимов или государств.

Секулярная культура Запада в принципе не оказалась способной да и не хотела подавить процессы массообразования, а только, стимулируя и экспортируя их в иные культурные регионы, создавала взамен одну химеру за другой. Воссоздание традиционных устоев жизнедеятельности общества посредством “реанимационного лечения” традиционной корпоративной системы и поэтапного восстановления второго уровня “социальности” является основной задачей, стоящей в настоящее время перед русским национальным движением. Без восстановления традиционной структуры общества и перехода от массового общества к гражданскому говорить о восстановлении традиционной государственности в России не имеет смысла.

“Будущее русское государственное устройство”, - писал И.А. Ильин, - “должно быть живым и верным выводом из русской истории и из… христианских аксиом, но с тем, чтобы не стремилось воплотить эти аксиомы вслепую, в меру утопического максимализма, но в меру их исторической вместимости в живую ткань современной русской жизни.” (3). “Монархический строй не может, что называется, “повиснуть в воздухе”; необходимы… две основы: во-первых, верное монархическое строение души в народе, … и, во-вторых, необходимы те социальные силы, которые понесли бы богоданного Государя - преданностью, верностью, служением… Монархия должна быть подготовлена религиозно, морально и социально”.(4)

Любая из “правильных” форм осуществления государственной власти не может быть воссоздана в России при отсутствии гражданского общества и, соответственно, наличия высокой степени правосознания у него. Переход к возрождению традиционной государственности представляется долгим - через воссоздание гражданского общества и установление авторитарной диктатуры.

В настоящее время население России, представляющее собой неорганизованную толпу, попросту не подготовлено к данной форме власти и не приемлет её.

Примечания.

1.И.А. Ильин, “О монархии и республике”, Соч. т.4.

2. Х. Ортега-и-Гассет, “Восстание масс”, ж. “Вопросы философии”, №3, 1989

3. И.А. Ильин, “Наши задачи”, Париж, 1956, т. II, стр. 405.

4. Там же, т. II, стр. 381.