Журнал «Золотой Лев» № 111-112 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А. Крылов

 

Дело, которое окончательно поссорит власть и армию

 

В Ростове-на-Дону должно было пройти последнее заседание суда по процессу капитана Эдуарда Ульмана, обвиняемого, ни много ни мало, в убийствах мирных жителей мирной, процветающей Чеченской республики. По тому же делу идут двое его бывших подчиненных - лейтенант Калаганский и прапорщик Воеводин.

Судят "группу Ульмана" уже не первый год. Дважды суд присяжных вчистую оправдывал офицеров.

 

НОВЫЕ БУДАНОВЫ

 

"Дело Ульмана" очень похоже на многие другие "дела" российских военных, имевших несчастье честно выполнять свой долг перед Российской Федерацией и защищать ее конституционный строй и территориальную целостность не в кремлевских коридорах и не в телеящике, а в бою.

Эдуард Ульман родился в Новосибирске в 1973 году. Отец - из поволжских немцев, инженер, мама - врач-ветеринар. в 1994 году окончил Новосибирское общевойсковое училище, главный вуз России, где готовят специалистов войсковой разведки. В Чечню отправился добровольно, написал четыре рапорта - считал, что не может называться офицером, если не пройдет войну.

Там, в Чечне, он был известен как крайне исполнительный, аккуратный и не допускающий промашек военный. Боевой опыт набирался быстро. Ульмана ждали награды и карьерный рост.

Все случилось 11 января 2002 года. Шла Вторая чеченская война. Группа спецназа ГРУ под командованием капитана Эдуарда Ульмана выполняла боевое задание. Тогда пытались поймать и уничтожить знаменитого полевого командира Хаттаба и его людей. Группа Ульмана участвовала в операции. Разумеется, не зная ничего ни о ее деталях, ни о планах командования.

513-я разведгруппа была десантирована в районе чеченского села Дай Шатойского района, где, по оперативным данным, скрывался Хаттаб. Группе поставили задачей проверку автотранспорта, следовавшего по дороге к селу: в машинах могли скрываться боевики.

Одна из машин, задрипанный УАЗ, не среагировала на приказ остановиться, и спецназовцы открыли огонь. Пуля попала в чеченца, сидевшего рядом с водителем. Еще двое были ранены.

Спецназовцы действовали по инструкции: оказали живым первую помощь, досмотрели машину, в ней оружия не обнаружили, зато нашли труп старика и раненую старуху. И связались с начальством.

Непосредственным командиром группы, сидевшим на временном пункте управления, был майор Алексей Перелевский, оперативнику от спецназа при руководителе операции, полковнике Плотникове.

Через два часа Перелевский сообщил капитану: "У тебя шесть двухсотых".

На армейском жаргоне "двухсотый" - это труп, "трехсотый" - раненый. Ульман решил, что Перелевский ошибся и стал его поправлять, но тот снова сказал: "Повторяю: у тебя шесть двухсотых". Тогда капитан спросил его прямо: что, всех этих людей нужно убить? На что последовал ответ - "да". На процессе выяснилось, что капитан специально вытянул руку с наушником от рации, чтобы его слышали и другие бойцы - он не мог поверить приказу.

Тем не менее он последовал. И честный капитан понял командира так, что им попались боевики. А старик и женщина - обычное для чеченцев прикрытие боевой группы. Чеченцы любят прикрываться стариками и женщинами.

Тогда капитан приказал двум подчиненным - из тех, кто поопытнее, - расстрелять всех оставшихся в живых. Что и было сделано. Один их расстреливаемых попытался бежать, но умер от потери крови - об этом стало известно позже.

За этим последовал новый приказ: машину взорвать и сжечь.

В принципе, это рядовой эпизод войны. Неприятная работа, которую следует сделать.

Дальнейшие распоряжения окончательно демаскировали группу: им было приказано открыто встать на дороге и проверять проезжающие машины. До темноты проехало несколько машин. Таким образом местные узнали, кто именно расстрелял людей из "уазика".

На следующий день группе приказали явиться на временный пункт управления, откуда шли приказы, и доложиться. Капитан так и сделал. Его похвалили и отправили назад. Но потом, уже на месте постоянной дислокации, всех троих - капитана и его подчиненных, выполнивших приказ, лейтенанта Александра Калаганского и прапорщика Владимира Воеводина - вызвали в военную прокуратуру.

Недоумевая, Ульман отправился к прокурору докладываться. Доложил как есть. После чего им приказали сдать оружие.

Тогда-то и выяснилось, что группу Ульмана обвиняют в убийстве мирных жителей. В "уазике" находились жители села.

"Про Буданова слышали? - спросил военпрокурор. - Будете новыми Будановыми".

 

ПРОЦЕСС

 

В 2002 году с чеченцами еще воевали, но перед их вождями уже заискивали. Впрочем, заискивание не прекращалось никогда. В чеченских войнах был лишь один краткий момент, когда российской армии разрешили воевать нормально - после нападения боевиков на Дагестан. Тогда федеральная власть и в самом деле испугалась и разрешила армии воевать. Но очень скоро все вернулось на круги своя: армии снова связали руки и заставили разыгрывать комедию "контртеррористической операции", которую никто так и не посмели назвать войной.

Рейд группы Ульмана пришелся как раз на очередную стадию "замирения". Нужно было показать чеченцам, что их права уважаются. От чеченцев, разумеется, ничего такого не требовалось: они как резали русских, так и продолжали резать, невзирая ни на какие примирительные жесты. Более того, они воспринимали все уступки Центра как проявление слабости и трусости.

С другой стороны, были те, кто отдал приказ о расстреле. Если кто и должен был нести ответственность, то как раз они. То есть полковник Плотников и его непосредственное начальство. Разумеется, эти люди очень не хотели попасть под раздачу. В итоге получалось простое решение: свалить всю ответственность на исполнителей, закатать их за решетку и на этом успокоиться.

Сначала арестованные из "группы Ульмана" находились в своей части в Борзое под домашним арестом. Потом их посадили на гауптвахту, а потом началось мыканье по тюрьмам.

Заключение капитан Ульман пережил как очередное испытание - хорошего мало, но надо выживать в любых условиях. Этакий затянувшийся боевой выход. Держал себя в форме. Жаловался разве что на то, что в камере мало воздуха - после сорока отжиманий от пола задыхаешься.

Ульман с самого начала ничего не скрывал. Ни того, что расстрелял чеченцев, ни того, что сделал это по приказу. Обвинение отрицало как раз это. По его мнению, спецназовцы расстреляли чеченцев, испугались ответственности и попытались скрыть следы преступления, для чего подожгли машину.

Отдавший по рации приказ майор Перелевский на суде утверждал, что выполнял распоряжение вышестоящего начальства. То есть полковника Плотникова.

11 мая 2004 года, военный суд Северо-Кавказского военного округа оправдал Ульмана и его товарищей на основании вердикта присяжных.

Еще раз: никто не отрицал - и прежде всего сам капитан - что он и в самом деле расстрелял чеченцев. Вопрос был именно о его личной вине. Ульман действовал по приказу. Приказ был отдан в условиях необъявленных, но вполне реальных военных действий. Наказывать за выполнение приказа абсурдно. Наказывать можно за отдачу приказа. Но в таком случае наказывать надо тех, кто приказ отдал.

Обвинение пыталось доказать, что приказ, дескать, был преступным. Но, во-первых, в таком случае нужно тем более сурово наказать тех, кто его отдал. И, во-вторых, на расстрелянных чеченцах не было написано, что они мирные. А всякий воевавший в Чечне на вопрос о мирных жителях скажет: нет там таких. И будет прав, однако.

Семеро из двенадцати присяжных приветствовали освобождение Ульмана из-под стражи аплодисментами.

Но желающих расправиться с Ульманом это не остановило. Сразу после вынесения оправдательного приговора главный военный прокурор России заявил:

 

"Ни у кого в России и у тех, кто интересуется этим делом за рубежом, нет никаких сомнений в том, что совершено злодеяние. То, что суд присяжных оправдал действия Ульмана и его подчиненных, к вопросам правосудия не имеет отношения. Речь идет о совести, о правосознании россиян".

 

Читай: присяжные у нас неправильные и народ неправильный тоже. Оправдывают тех, кого начальство захотело посадить.

Зато вовсю зашумели чеченские правозащитники и прочая общественность. Ульмана сравнивали чуть ли не с Гитлером, а присяжных обвиняли в том, что "русские покрывают русского".

Военная коллегия Верховного суда отменила приговор. 19 мая 2005 года присяжные вновь признали военнослужащих невиновными, - и, разумеется, российское правосудие снова приговор не утвердило.

Дальше стали искать повод, чтобы выдать чеченцам русских военных. Тем более, что чеченцы, почуяв слабину, начали давить все сильнее.

Мешающих делу присяжных решили убрать. Конституционный суд РФ 6 апреля 2006 постановил, что особо тяжкие дела по преступлениям, совершенным на территории Чечни, должны рассматриваться военными судами без участия присяжных. А 7 мая президиум Верховного суда РФ постановил: "дело Ульмана" будут рассматривать так называемые "профессиональные судьи".

Лично господин Кадыров высказывался - не по делу Ульмана, а по схожему делу Аракчеева-Худякова, где присяжные тоже оправдали русских военных, обвиняемых в "убийстве мирных чеченцев" - так:

 

"На мой взгляд, первопричиной этого опять послужило отправление правосудия не на территории Чеченской Республики, где было совершено преступление, а также отсутствие в коллегии присяжных из жителей Чечни, недопонимание присяжными по данному уголовному делу воли моего народа".

 

Переводя на русский, чисто конкретно: чеченцы желают русской крови и ее получат любой ценой. Можно еще короче - "это моя добыча", как говорил Шер-Хан в сказке про Маугли.

 

И ВОЛЯ НАШЕГО НАРОДА

 

Тем не менее, втихую выдать русских офицеров на расправу не получилось.

Сначала "дело Ульмана" привлекло внимание общественности. Несколько статей возмущенных журналистов, разумеется, не могли сделать погоду. Но внимание общественности они привлекли.

Дальше подключились ветеранские организации. Всем воевавшим было понятно, что "дело Ульмана" - типичная "начальская" подстава.

Началось движение в защиту подсудимых. Пошли митинги и обращения к руководству страны. Более того, соответствующие решения начали принимать региональные парламенты, - включая даже бурятский Народный Хурал.

Надо сказать, что компания по защите Ульмана в Бурятии продемонстрировала, что в данном случае речь идет не только об этнической или общевоинской солидарности, но и просто человеческой. В республике прошла компания, организованная Союзом военнослужащих "Защита". Были собраны подписи под обращением в защиту военных. Обращались к Кадырову: все уже понимали, к кому именно обращаться. Кадыров отреагировал так:"Это противоречит всем мыслимым и немыслимым законам. Виновные должны быть наказаны".

После чего заявил, что "если собирать подписи по каждому преступлению, то судебная и правоохранительные системы России могут прийти в упадок". На той же пресс-конференции, где прозвучали эти речи, выступал заместитель министра внутренних дел РФ Аркадий Еделев. Который заявил, что "из трех тысяч человек, поставивших подписи под обращением, больше половины вообще не знают такого человека, как Ульман", а потом намекнул, что, дескать, "не исключает возможности сбора этих подписей на небескорыстной основе":

Потом пошли обращения к Президенту РФ. Который имеет право своим указом помиловать обвиняемых[1].

Такое решение было бы в высшей степени обоснованным - хотя бы на фоне разворачивающейся компании помилования чеченских боевиков. Людей, чьи руки были залиты русской кровью, толпами амнистировали, выдавали оружие и комплектовали ими части "чеченской милиции". Все это вызывало протест большой части народа, знающей, что именно творили эти существа. Амнистия русским офицерам была бы хоть какой-то компенсацией, пусть призрачной и иллюзорной, за массовое прощение чеченских бандитов.

Но Путин этого не сделал. Наоборот, на известной встрече с "правозащитниками" в январе 2007 года особо подчеркнул, что недоволен судом присяжных, оправдавшим русских. Как выразился президент,

 

"по известному убийству в Чечне была огромная доказательная база, и все равно вердикт присяжных оказался оправдательным. Это, конечно, дискредитирует сам институт".

 

Правозащитники это радостно приветствовали

На сей раз процесс должен был завершиться гарантированно. Ожидали срока от двенадцати до пятнадцати лет. Но прокурор потребовал для Ульмана 23 года колонии строгого режима, фактически пожизненное: в колонии столько не живут.

Капитан Ульман и его товарищи на последнее заседание суда не явились. В настоящее время они объявлены в федеральный розыск.

 

ВЕРСИИ

 

Незадолго до последнего судебного заседания прошла странная информация, утка-слух о том, что в Ростов-на-Дону приехал свежеиспеченный президент Чечни Кадыров с двумя автобусами чеченских автоматчиков, судьи были вызваны из своих домов, явились в суд и за пять минут вынесли обвинительный приговор, удовлетворив все требования прокуратуры, а сам Ульман был отправлен в Омск. Слух не подтвердился: адвокат Ульмана заявил, что Ульман на месте и суд продолжается.

Когда "группа Ульмана", дисциплинированно ходившая на все заседания суда, вдруг не явилась на судебные прения, где должна была прозвучать позиция защиты, все забегали. Единственный явившийся в суд обвиняемый - майор Перелевский - сказал, что не знает, где остальные. Этому поверили: "группа Ульмана" с майором не общалась, считая его одним из виновников произошедшего.

Тем не менее, в побег Ульмана никто сначала не поверил. Не в курсе дела был даже его адвокат, с которым капитан обсуждал все свои действия.

Потом пошли мутные разговоры о том, что визит Кадырова - или кого-то из чеченских "больших людей" - в Ростов все же имел место. Равно как и разговор с судьями и с военным прокурором.

Я не знаю, что произошло на самом деле, но в кругах армейских и близких к ним ситуацию понимают однозначно: Ульмана и его друзей похитили чеченцы. Благо, теперь на территории Чечни можно делать что угодно.

Некоторые надеялись, что, может быть, исчезновение группы - это дело рук наших спецслужб, решивших (или получивших приказ) втихую выручить своих. Увы, по имеющейся информации можно заключить: этого не было. Никто не спасал 513-ю разведгруппу, как бы нем этого не хотелось.

Зато есть другая информация, несколько проясняющая ситуацию. Комментируя ситуацию, хорошо информированный в чеченских делах политолог Руслан Саидов заявил:

 

"Я звонил в Чечню, наводил справки. Могу уверенно утверждать, что в республике Ульмана нет. Да и зачем надо было его вообще похищать, если обвинительный приговор в отношении него и других был предрешен. По моим данным, такое обязательство было взято перед руководством Чечни в Кремле на самом высоком уровне".

 

Вот эта последняя оговорка объясняет почти все. Если такие договоренности и в самом деле имели место, то Ульмана не похитили. Его просто-напросто сдали. Во всяком случае, сейчас именно эта версия выглядит наиболее правдоподобной. Особенно если учесть, что примерно в то же самое время загадочно исчез отбывающий свой срок полковник Буданов - еще один русский офицер, чьей крови хочет всесильный Рамзан Кадыров. Выводы сделать совсем несложно, не так ли?

 

ЧТО ДАЛЬШЕ?

 

Мы не знаем, где сейчас находится капитан Ульман и его люди, и живы ли они. Есть небольшой шанс, что это и в самом деле побег. В таком случае остается пожелать им удачи. Но надеяться на это не стоит: даже если они и вправду скрылись от правосудия, вряд ли им удастся убежать далеко. Зато повод положить их всех в перестрелке при попытке задержания - отличный. Нет людей, нет и неприятной проблемы.

Но есть вещи, которые мы знаем. Не мешает их повторить.

За три последних года были освобождены или получили минимальные сроки наказания около 180 боевиков. Только под амнистию, объявленную к 9 мая, попали 44 боевика.

За те же три года с помощью закона об амнистии в Чечне легализовалось и было освобождено от уголовной ответственности более 1200 бывших боевиков.

И за эти же три года все до одного обращения о смягчении наказания военнослужащих, осужденных за преступления на территории Чечни во время подавления преступного мятежа, были отклонены. Повторяем - все. Все до единого.

Трудно сказать, сколько рапортов об отставке ляжет на высокие столы после того, как окончательно выяснится судьба капитана и его людей. Впрочем, если и не выяснится - много ли останется желающих получить пожизненное заключение (или пытки в чеченском плену) за выполнение приказа?

Кто останется служить? Люди, точно знающие, что воевать они не будут.

"Дело Ульмана" имеет все шансы поставить точку в отношениях между российской армией и российской властью.

 

"Кремль.Орг" 23.04.2007



[1] Автор ошибся: помилование возможно лишь в отношении осужденного, признавшего вину (прим. ред. ЗЛ).


Реклама:
-