Журнал «Золотой Лев» № 109-110 - издание русской
консервативной мысли
М.Л. Хазин
Стратегические перспективы России и
Белоруссии
Для того, чтобы хоть что-то более
или менее осмысленно сказать о перспективе, нужно адекватно оценить ситуацию
сегодняшнюю. А она выглядит достаточно динамично, и итоги 2006 года еще не
окончательно прояснились…
Я не исключаю, что через какое-то время 2006-й войдет в
историю как год «великого перелома». Из-за того, что именно в этом году явно и
четко проявились тенденции распада современного долларового мира, смены мировой
финансово-экономической парадигмы. Объявление о создании расчетной единицы
Азиатского банка развития ACU, реальные шаги по созданию зоны свободной
торговли между странами АСЕАН (Ассоциация стран Юго-Восточной Азии), объявление
о создании зоны свободной торговли между Индией, ЮАР и Бразилией, активные
действия Чавеса в Латинской Америке…
А если сюда еще добавить провал Дохийского
раунда переговоров по ВТО (организации, которая как раз обеспечивала
легализацию единой системы мировой торговли на базе доллара)…
Но и это еще не все. США активно пытались
противодействовать созданию зоны свободной торговли в рамках АСЕАН — и эти их
попытки провалились. И на саммите в Ханое лично Президент США Дж. Буш
фактически признал беспомощность дальнейших попыток противодействия
регионализации — то есть уступил Китаю право на гегемонию в регионе. При этом
участие Японии в Азиатском банке развития и проекте ACU можно воспринимать как самое
жестокое поражение США с середины 80-х годов, поскольку это фактически означает
выбор Китая как главного стратегического партнера Страны восходящего солнца.
В уже начавшемся году США будут вынуждены оформить свой
уход (который может состояться и чуть позже) из Ирака. Разумеется, теоретически
есть еще варианты атаки США на Иран, но шансы на это достаточно малы.
Собственно, прямой удар американских войск по Ирану после победы
Демократической партии США на выборах в ноябре прошлого года почти невозможен.
Но есть еще варианты, когда первый удар нанесет Израиль, если по итогам
нынешних жестоких «разборок» в местных элитах к власти придет достаточно брутальный
персонаж. Такой вариант, конечно, может несколько облегчить позиции нынешней республиканской
администрации в Вашингтоне, но, повторим еще раз, они все-таки представляются
маловероятными.
А регулярное развитие ситуации неминуемо ведет к распаду
единого прежде (с 1991 года) долларового мира. Даже если не обращать внимания
на уже активно идущие в мире процессы, можно привести всего несколько цифр.
Так, общий объем мирового ВВП составляет (по паритету покупательной
способности) около 60 триллионов долларов и растет со скоростью не выше 4% в
год, то есть, в абсолютных цифрах, где-то на 2.5 триллиона долларов в год. А
суммарный долг субъектов экономики США (речь идет о прямых долгах, которые уже
являются активами финансовой системы США, без, например, неявных долгов
пенсионной системы) составляет на сегодня порядка 50 триллионов долларов. И
растет уже много лет со скоростью 10% в год, то есть за прошлый год они
увеличились на 5 триллионов долларов. В два раза больше, чем рост мирового ВВП,
между прочим. И 50% реального американского ВВП (формально
равного 12 трлн долларов, но завышенному примерно на
2 трлн). Выжить такая система не может, потому
что «не может никогда». И те процессы, которые мы описали в самом начале
статьи, являются следствием понимания этого достаточно печального обстоятельства.
Последствия будут крайне тяжелыми. Совокупный мировой спрос
упадет сразу процентов на 20, собственно, на то самое избыточное потребление
США, которое имеет место на сегодня. Как следствие, резко упадут цены, прежде
всего на сырьевых рынках, крайне чувствительных к падению спроса. Но и
промышленность будет в тяжелом положении, поскольку количество избыточных
мощностей резко возрастет. Сюда же нужно добавить существенное изменение
структуры мировой экономики, с падением сферы услуг и увеличением доли реального
производства (грубо говоря, у людей не будет денег на лишние «бантики»). Нечто
аналогичное, хотя и в значительно меньших масштабах, можно было наблюдать в
1929-33 годах.
И главный вопрос, который следует задать любому человеку,
пытающемуся реконструировать будущее, особенно если речь идет о будущем
конкретных государств, состоит в определении вида мировой экономики, эффектов,
которые ее будут определять, процессов «вписывания» в эти новые обстоятельства.
И
прежде всего необходимо понять, на какие крупные кластеры будет распадаться мировая
экономика? Если еще совсем недавно, до прошлого года, даже вопроса такого не
было и любая страна, которая хотела хотя бы минимально оставаться в рамках
мирового технологического прогресса, обязана была вступать в ВТО, то что теперь? Нужно ли присоединяться к каким-то уже
существующим объединениям (типа Евросоюза), или создавать свои,
или, наконец, «отсидеться в уголке»? Отметим, что эти вопросы касаются не
только маленькой Белоруссии, но и куда большей России. Поскольку в масштабах
мировой экономики они обе достаточно малы (в частности, с точки зрения
масштабов рынков потребления).
Для ответа на этот вопрос необходимо, в частности, изучить
единственный крупный экономический кластер, находящийся у наших границ — Европу
(вступать в АСЕАН все-таки несколько преждевременно, особенно если учесть, что
у России основные человеческие и экономические ресурсы сосредоточены до Урала).
В конце прошлого года Россия сделала Германии, как самой крупной экономике
Европы, предложение, от которого, казалось, почти невозможно отказаться —
принять монопольное участие в разработке Штокмановского
газового месторождения и стать фактически «газовым королем» Западной Европы.
Германия, устами своего нового канцлера, ответила отказом и потребовала от
России соблюдения «европейских норм» регулирования рынков — то есть подписания
Энергетической хартии и транзитного протокола к ней. Более того, чуть позже,
перед саммитом ЕС в Финляндии, Меркель объявила, что
ЕС и США должны создать собственную «зону свободной торговли».
С точки зрения «старых» правил и тенденций, это — бред. Но
с учетом сказанного выше — естественная реакция. Основные страны «золотого
миллиарда», перераспределяющие в свою пользу большую часть мировых сырьевых и
финансовых ресурсов, не только признали наличие опасных для них тенденций, но и
готовы на них ответить — в рамках консолидации. Разумеется, только попытки
реализовать на практике такие планы означают неминуемое разрушение и ВТО, и
единого долларового пространства. И в этом смысле само такое предложение
является публичным признанием катастрофичности сегодняшней ситуации.
Но ведь сегодня ЕС во многом живет за счет США. Последние
производят около 20% мирового ВВП (по паритету покупательной способности), а
потребляют — около 40%. Разница покрывается за счет эмиссии долларов, но
значительная часть этого избыточного потребления обеспечивается европейским
импортом. И именно эти «добавочные» финансовые ресурсы, распределяемые в рамках
ЕС, и позволяют ей обеспечивать европейское единство. Причем, поскольку
крупнейшими экспортерами в США являются как раз страны «старой» Европы
(Германия, Франция, Великобритания), именно они в позиции основных доноров
определяют «правила игры» в Евросоюзе. Хотя малые европейские страны, пользуясь
своим численным большинством, все чаще и чаще начинают тянуть одеяло на себя.
Но что будет, когда долларовый мир разрушится, и у США
больше не будет «дополнительного» ресурса потребления? То есть, конечно,
доллары можно будет печатать и в этом случае, но их просто не будут принимать
нигде в мире, если они не будут обеспечены реальным товаром. Так что такая
эмиссия будет только вызывать инфляцию и дальнейшую дестабилизацию американской
финансовой системы. И тогда у единой Европы не будет значительной части тех
ресурсов, на которые она сегодня «содержит» многие европейские страны. Мировое
потребление после кризиса, как мы уже говорили, сократится как минимум процентов
на 20. Доходы крупных европейских стран от внутренних источников тоже
сократятся. И в этой ситуации они должны будут отрывать от резко сократившихся
доходов еще что-то для поддержки восточноевропейских стран? Есть серьезные
сомнения, что такая политика будет одобрена избирателями Франции, Германии или
Испании. Уже сейчас в этих странах активно поднимают голову крайне правые
политические силы, а что будет в условиях массовой безработицы и резкого
падения уровня жизни даже у работающих — страшно даже
себе представить.
Это означает, что попытки России договориться с Германией
на сепаратных, отличных от общеевропейских, условиях
может быть и имели смысл. Но где-то недоубедили,
где-то поспешили, где-то вовремя отреагировали на опасность американцы,
обеспечив замену Шредера на Меркель…
Но в общем, попытки нужно продолжать … Для нас же здесь главное другое —
что перспективы Евросоюза после распада долларового мира крайне спорны. То есть
Германия, Франция и Испания, конечно, воевать друг с другом не будут. Но и
странам Восточной Европы ожидать каких-то послаблений и дотаций, скорее всего,
придется долго… И нет уверенности, что они смогут
сохраниться в рамках ЕС, поскольку вступали туда именно под обещание повысить
уровень жизни своего населения. А это значит, что рассчитывать на
сотрудничество с Евросоюзом (как целым) как способ преодолеть предстоящие
экономические проблемы для стран, которые в него сегодня не входят, не
приходится… Ни Белоруссии, ни России.
Так что один вариант мы рассмотрели — поскольку никаких
других уже состоявшихся крупных экономических объединений в ближайшей
окрестности не наблюдается. Так может быть, имеет смысл «переждать в уголке»?
Опять не получается. И Россия, и Белоруссия — это не СССР, обладавший
фактически самодостаточной экономикой. То есть,
конечно, внешнюю торговлю СССР вел, но (с понижением жизненного уровня
населения, конечно) мог достаточно большое время без нее обойтись. Сейчас
Россия живет за счет экспорта энергоресурсов (и в явном виде, и неявном — в
виде удобрений и металлопроката). После резкого падения совокупного мирового
спроса упадут как цены на эти ресурсы, так и объемы их продаж. То есть доходы
от экспорта упадут резко. У Белоруссии структура экспорта получше,
но нужно учесть, что основные сегодняшние потребители, Европа и США, будут
после распада ВТО активно защищать свои рынки. Таким образом, ресурсов на
покупку тех товаров, которые наши страны не производят, будет мало и получать их станет очень сложно. Единственный шанс —
восстанавливать производство на собственной территории. Но это процесс очень
длительный и тем более сложный, чем меньше потребителей живет на территории
страны.
Таким образом, можно почти с полной уверенностью сказать,
что отсидеться в условиях кризиса, вызванного распадом единого долларового
пространства и последующей депрессии, не удастся. А значит остается один
единственный вариант — создавать собственный «кластер» мировой экономики, самодостаточный или близкий к этому состоянию.
Отметим, что именно в этом направлении идут процессы, явно
проявившиеся в мировой экономике в прошлом году. Речь идет не о выходе
отдельных стран из долларовой зоны, нет, как раз создаются новые, достаточно
крупные объединения, которые будут вводить новые единые валюты на своей
территории. А идти поперек общих тенденций просто глупо и, как любит говорить
руководитель российской Торгово-промышленной палаты Е.М. Примаков, контрпродуктивно.
Все вышесказанное означает, что альтернативы объединению
России и Белоруссии просто нет. Причем само такое объединение в сложившихся
условиях неминуемо вызовет эффект «снежного кома» — много стран захотят в него
войти. И чем больше их войдет, тем больше геополитического ресурса будет у
объединенного государства (даже если это будет конфедерация), тем быстрее
пойдет процесс. Не исключено, что объединение с некоторыми странами на первом
этапе будет чисто экономическим (на уровне Единого экономического пространства),
с некоторыми — с отдельными элементами политического объединения.
Отметим, что совершенно необязательно это должны быть
республики бывшего СССР. Есть Турция, которой уже в явном виде отказали во
вступлении в Евросоюз и у которой, в случае «закрытия» для ее товаров границ
ЕС, будет крайне тяжелая экономическая ситуация. Есть Иран, фактически
единственная индустриально развитая страна исламского мира. Наконец, есть
Индия…
Но это все достаточно отдаленная перспектива. А пока
необходимо сделать первый шаг, без которого не просто не будет последующих, без которого, скорее всего, нашим странам
вообще не удастся выжить. Россия распадется, а Белоруссия будет оккупирована
(может быть на первом этапе и не формально, но по
сути) и исчезнет не только как самостоятельное государство, но и как славянская
общность. История не простит, если мы сегодня не совершим этот шаг.
Союзное государство №10-11