Журнал «Золотой Лев» № 101-102 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

М.Л. Хазин

экономист

 

Экономические этюды

 

«Великий перелом» в истории «долларового мира» наступил

 

Когда-нибудь, в учебники истории (и экономики) 2006 год войдет как год «великого перелома». Из-за того, что именно в этом году явно и четко проявились те тенденции распада современного долларового мира, смены мировой финансово-экономической парадигмы, которые уже несколько лет обсуждают независимые от «либеральной общественности» эксперты экономисты.

Во-первых, начался «парад» свободных экономических зон. И в Юго-Восточной Азии, и Индии-Бразилии-ЮАР, и Латинской Америке. Отдельно нужно несколько слов сказать о «зоне свободной торговли» в Европе: перед саммитом ЕС в конце года о необходимости такого шага объявила канцлер Германии, причем по ее мнению в эту зону должны входить кроме ЕС США и Канада. С точки зрения текущей ситуации это выглядит бредом – у «Западного» глобального проекта есть ВТО, а создание более локальных зон – это разрушение и ВТО, и всей современной системы международной торговли, основанной на долларе США. Такое заявление можно рассматривать исключительно как признание невозможности сохранения текущего положения дел – а значит речь фактически идет о консолидации «Западного» глобального проекта в ситуации резкого усиления внешних угроз. Угроз, о самом факте существования которых после 1991 года как-то стали забывать...

Во-вторых, в процессе формирования зоны свободной торговли АСЕАН решился вопрос о том, к кому будет примыкать Япония – к США или к Китаю. Учредителями Азиатского банка развития являются и Япония, и Китай, и введение (пусть пока расчетной) валюты ACU фактически означает, что Япония сделала стратегический выбор не в пользу доллара. Иными словами, США и весь «Западный» глобальный проект понесли самое тяжелое поражение со времен распада мировой системы социализма.

В-третьих, стало ясно, что мировая финансовая элита оказалась явно не готова к решительным действиям, даже несмотря на то, что объективное развитие ситуации ставит под серьезную угрозу ее ведущие позиции в мире. Во всяком случае, никаких реальных мер, направленных на ликвидацию финансовых диспропорций (см. ниже) они предложить так и не смогли, ограничившись чисто ситуативным реагированием. Что касается элит национальных, то они достаточно уверенно «нащупали» идею «валютных зон» и начали активную работу по направлению их развития.

Таким образом, главным итогом прошедшего года стало то, что перешли из латентной стадии в явную процессы образования эмиссионных валютных зон – то есть, иными словами, тенденция к отказу от доллара, которая до сих пор носила чисто негативный характер, приобрела конструктивный оттенок. До сих пор от доллара избавлялись не потому, что было понятно, к чему стремиться, какую новую модель создавать, а из-за явных издержек по его использованию и страха еще больших убытков. Именно по этой причине повышение ставки в США могло существенно замедлить, а то и (на ограниченное время, правда) повернуть вспять негативные для доллара изменения в мировой экономике.

Именно отсутствие конструктивной составляющей в процессе отказа от доллара позволяло элите «Западного» проекта и руководству США балансировать на все более тонкой грани между усилением и ослаблением доллара. Фактически, всем участникам мировой финансовой системы неявным (а на закрытых совещаниях мировой финансовой элиты может быть и явным) образом говорилось о том, что не стоит так уж сильно выводить финансовые потоки из доллара. Поскольку издержки от распада единой финансовой системы на его основе могут существенно превысить потери от его колебания и снижения, от которых, собственно, и страхуются участники мирового торгового процесса. К тому же, не исключено даже, что со стороны некоторых стран угрозы «выхода из доллара» приобретали явные оттенки шантажа.

Но «парад торговых суверенитетов», сопровождающийся явным фиаско Дохийского раунда ВТО показал, что основные участники международных рынков открыли для себя тот же механизм, за счет которого совершал свою экспансию «Западный» глобальный проект. Имея за спиной неограниченный финансовый ресурс собственного центрального банка действительно можно добиться серьезных результатов – что и показали события XIX-XX века. Но только в том случае, если этот банк – единственный. А если в ответ на попытку экспансии конкурентов мы начинаем использовать ресурсы собственного центрального банка – то начинают «играть» совсем другие эффекты.

И в результате главный фактор, стимулирующий руководство ФРС повышать учетную ставку в США в 2005-2006 годах, работать перестает. Увеличивать ставку ради повышения доходности номинированных в долларах ценных бумаг, то есть, на самом деле, ради повышения привлекательности доллара, становится просто бессмысленно: таким способом «перебить» эмиссионные возможности центральных банков, пусть и регионального по сравнению в ФРС масштаба, просто невозможно! Правда, возникает естественный вопрос: а куда сегодня девается эмиссия ФРС, почему нельзя ее использовать для повышения конкурентоспособности тех финансовых институтов, которые предпочитают работать с долларом? А она практически полностью идет на поддержание совокупного спроса в США, причем по кредитному механизму: рост общего долга субъектов американской экономики составляет около 10% в год и уже достиг почти 50 триллионов долларов. Прирост этого долга – 5 триллионов в год – увеличивает совокупные активы американской финансовой системы, но он требует постоянного увеличения денежной массы для обслуживания своего оборота. Отметим, что рост мирового ВВП, равного примерно 60 триллионам долларов (по паритету покупательной способности), не превышает 4% или, соответственно 2.5 триллионов $ в год.

Остановить эту «вакханалию роста» совершенно невозможно – рухнет и американская экономика (80% ВВП которой формируется за счет потребительского спроса) и финансовая система США – в условиях массовых банкротств. Впрочем, это уже дефляционный сценарий, подробно описанный в предыдущем прогнозе.

Второй аргумент в пользу повышения ставки – быстрый переход к дефляционному сценарию как инструмент той или иной политической силы. Но в 2007 году он также работать не будет – поскольку итоги выборов сделали совершенно непредсказуемым, на какую из партий в конце концов «свалится» ответственность за происходящие неприятности и, соответственно, кто сможет нажить на нем политические дивиденды. Да и вообще, риск самой политической системы США в этом случае становится настолько запредельным, что вряд ли найдутся желающие экспериментировать.

Таким образом, единственным реальным аргументом для повышения учетной ставки остается инфляционное давление. Впрочем, и он является достаточно спорным, поскольку как выяснилось за прошедший год, доходности казначейских облигаций перестали реагировать на повышение ставки. Разумеется, вашингтонские поклонники монетаризма могут еще пару раз проверить, как специфически монетарные инструменты работают в условиях структурного кризиса, однако в этом случае они уже явно будут напоминать героев старого анекдота: «Только бледнолицая собака может дважды наступить на одни и те же грабли».

Впрочем, и удержаться будет почти невозможно. Приведенные выше цифры роста американского долга и еще более серьезные цифры роста деривативов (рынок FOREX, например, растет со скоростью порядка 30% в год) и сопровождающий их рост долларовой ликвидности неминуемо ускорят инфляционные процессы. Это вызовет рост напряженности в обществе (как в политической его части, так и в целом), не ответить на который будет совершенно невозможно. А ответить, в рамках «монетарно-либерального образа мысли» можно только одним способом – в очередной раз поднять ставку.

Таким образом, в наступившем, 2007 году, существенного подъема ставки не будет. Может быть, один-два раза, исключительно как ответ на резкий рост инфляционных процессов. Которые будут ускоряться как в связи с ростом эмиссии, так и из-за «вымывания» доллара с мировых рынков. Как следствие, рост цен на сырьевые товары продолжится, однако покупательная способность доллара будет падать, причем все больше и больше, и в этом смысле нет уверенности, что продавцы природных ресурсов увеличат свои доходы в реальном выражении. При этом процессы образования зон, «свободных» от доллара, будут существенно ускоряться, следующими, за Юго-Восточной Азией, будут Латинская Америка и Ближний Восток (после ухода США из Ирака и Афганистана). Впрочем, оценить скорость этих процессов достаточно сложно, поскольку США будут уходить из Ирака мучительно и долго.

Эти процессы будут стимулироваться в связи с состоянием самого доллара, который немножко вырастет относительно других валют в начале года, но затем начнет уверенное падение, что еще более увеличит дефицит внешнеторгового баланса в США и ускорит процессы эмиссии.

Серьезные проблемы начнутся, точнее, глубже проявятся, в Европе. Конец года совпал с большим праздником для Евросоюза – вхождением в него еще двух государств, однако когда будет следующий такой праздник и будет ли он вообще, серьезный вопрос. Европа встала перед серьезнейшим системным кризисом, и именно в 2007 году станет окончательно ясно, что избегать кардинальных решений больше невозможно. Отказ Германии и Франции от российских предложений по Штокмановскому месторождению многими комментаторами воспринимался как окончательный выбор курса на «западную» солидарность, особенно с учетом упомянутого в начале этого текста объявления о фактической «консолидации» «Западного» глобального проекта. Однако, скорее всего, это предложение будет не последним, а первым в большой череде аналогичных «искусов», направленных на раскол ЕС и, по всей видимости, в конце концов, один из них сыграет свою роль, хотя, скорее всего, и не в 2007 году.

Связано это с тем, что единственной идеей, объединяющей ЕС в последние годы, являлось стремление к «евроинтеграции». С принятием Болгарии и Румынии этот процесс остановился, а что дальше? Одним из главных экономических источников существования ЕС является перераспределение долларового эмиссионного дохода, в рамках «западной» системы мирового разделения труда. Эта система разрушается, а альтернатива – перевод евро в эмиссионное состояние, то есть отказ от «Пакта стабильности». Это не просто замена «шила» на «мыло», ФРС на ЕЦБ. Это радикальное изменение всей модели управления Евросоюзом, поскольку формально большинство голосов в системе управления ЕС принадлежит малым и средним странам. Сейчас это компенсируется распределением донорских средств, которые приходят именно от экономических лидеров, что и позволяет им контролировать политическую систему ЕС. Но если главным источником поддержки спроса станет ЕЦБ, то ситуация в рамках системы управления может принципиально измениться. Будут ли готовы лидеры ЕС передавать малым странам значительно большую долю контролируемого ими ресурса, причем в условиях падения жизненного уровня своего собственного населения? Это очень большой вопрос. Во всяком случае, для его решения потребуется радикальная идеологическая перестройка всей европейской элиты, которой пока не наблюдается даже в проекте. А элита Германии и Франции соревнуется в демонстрации «западной» солидарности, экономического смысла в которой нет вовсе.

Но это – тенденции. А серьезных острых потрясений 2007 год Европе принести не должен. Противоречия по линии «старая» - «новая» Европа будут нарастать по мере ослабления доллара и, соответственно, уменьшения того ресурса, который можно перераспределять в рамках ЕС. Франция, Германия и Великобритания будут активно создавать механизмы «консолидации» «Западного» проекта, которые экономически означают создание единой валютной зоны, о которой говорила Меркель. Ощутимого эффекта это не даст – но зато отвлечет организационные и интеллектуальные ресурсы от разработки реальных путей выхода из фактической ситуации.

Китай будет спокойно наращивать ресурсы в рамках продолжения текущих тенденций и готовить выход юаня на международные рынки (переход к его полной конвертации). Нет уверенности, что этот выход реально произойдет, но тут имеет место тот самый случай, когда угроза сильнее ее реализации. Уже сейчас такой выход позволит Китаю взять под контроль половину мировых финансовых рынков – но почти автоматически разрушит долларовую финансовую систему. Китаю это не нужно – так что под угрозой реализации своих планов он может исключительно «мирным» способом добиваться всех необходимых ему целей. Тем более, что США сами опрометчиво толкают его на этот путь, требуя ревальвации юаня.

В Латинской Америке процессы консолидации, вплоть до обнародования планов создания своей валютной зоны, будут продолжаться. Оформятся ли они окончательно в начавшемся году – вопрос, но именно в этом регионе будут наиболее сильны тенденции возрождения «Красного» глобального проекта, то есть государственного контроля над ссудным процентом, что особенно интересно.

Отдельно нужно сказать несколько слов о Ближнем Востоке. Конфликт между шиитами и суннитами там будет продолжаться, и не только потому, что США его активно стимулируют, но и из-за объективных причин. Дело в том, что уже неизбежный уход США из Ирака и Афганистана невероятно усиливает Иран, который на сегодня, за счет персидской, или, если угодно, арийской, традиции, является единственной из мусульманских стран индустриальной державой. Это означает, что по мере распада долларовой системы, он станет все более и более привлекательным для мелких исламских, и даже арабских стран, доходы которых начнут падать. В свою очередь, страны с суннитской элитой потеряли возможность создать свою валютную зону, на базе так называемого «золотого динара», поскольку их основные экономические лидеры, Малайзия и Индонезия, попали в зону китайского влияния. В такой ситуации им будет очень трудно сопротивляться иранскому влиянию, особенно с учетом существенной части шиитского населения в некоторых из них. Гражданская война в Ираке, раздуваемая американцами, конечно, несколько замедлит процесс усиления Ирана, но только отчасти.

Международные финансовые организации и объединения (такие, например, как G20) попытаются решить две основные задачи. Во-первых, они будут стабилизировать международное долларовое обращения путем создания механизмов «более справедливого» распределения эмиссионных денег. Фактически, речь пойдет об искусственном выправлении структурных перекосов, создании некоторого отдаленного аналога Госплана СССР. Особенно активно в этом направлении будут действовать проектные институты «Западного» глобального проекта (МВФ, Мировой банк), но именно по этой причине их эффективность и, следовательно, авторитет будет падать. Да и никакого реального результата в этом направлении не будет...

А вот второй задачей станет отработка технологий будущего взаимодействия валютных зон. Пока – очень предварительное. Вот здесь было бы очень интересно поучаствовать, тем более, что Россия в формате G20 имеет право голоса. К сожалению, пока этот голос просто тупо присоединяется к голосу Вашингтона, поскольку Россию в этом формате представляет явный представитель «западной» «пятой колонны» Кудрин.

Для России наиглавнейшим вопросом является ее место в будущем распределении мира на валютные зоны. В зону евро нас не возьмут, в зоне юаня нам делать нечего. Интересно было бы пообсуждать эту тему с Индией и Ираном (с Сирией), да и суннитские страны не стоит сбрасывать со счетов. Но для этого Россия должна продемонстрировать свой собственный потенциал в рамках объединительных процессов. Именно собственный, а не навязанный Вашингтоном, который до сих пор полностью контролирует как денежную, кредитную и финансовую политику России, так и ее денежные власти в лице известных либерал-реформаторов Кудрина, Игнатьева, Улюкаева, и так далее. И главным вопросом, который категорически необходимо решить на этом пути – это вопрос с Союзным государством, с Белоруссией. Если не получится здесь – то не получится нигде. А если получится, то можно будет уже на полном серьезе рассматривать вопрос и Украины, и Молдавии – поскольку деваться им, с учетом общемировых тенденций, будет, прямо скажем, больше некуда. Ну а там наш геополитический ресурс серьезно вырастет и масштаб решаемых задач можно будет серьезно увеличить.

И в этом смысле кризис Российско-Белорусских отношений очень полезен. Неэффективность «старого» формата отношений была уже очевидна, а переход к новым формам был возможен только после серьезного обострения. Будем надеяться, что оно приведет к конструктивным результатам – поскольку это, по большому счету, главная геоэкономическая задача России на сегодняшний день. И если она не будет решена в начавшемся году – то шансы России на сколько-нибудь достойное место в мировой экономике XXI века весьма незначительны. А шансы нынешней российской элиты на сохранение своего положения – практически ничтожны.

В заключение можно отметить, что никаких революционных событий в начавшемся году, скорее всего, не будет. Многие эффекты предыдущего года существенно усилятся, процесс распада долларового мира ускорится, однако в острую стадию кризис, скорее всего, пока не перейдет.

 

КМ.ру 10.01.2007

 

Экономики России и Венесуэлы имеют много общего

 

Совсем недавно переизбранный на новый президентский срок лидер Венесуэлы Уго Чавес объявил о том, что он намерен строить социализм. И в этом желании его поддержали не только Фидель Кастро, что совершенно неудивительно, но и многие другие лидеры стран Латинской Америки. Собственно, на состоявшихся в декабре выборах за Чавеса проголосовали 62% избирателей, а сразу после них Чавес заявил о необходимости создания в стране Социалистической единой партии Венесуэлы и перехода к строительству в стране социализма XXI века. Так что граждане его тоже поддержали. И возникает естественный вопрос: это что? Что такое случилось с 1991 года, когда социализм, казалось окончательно, практически исчез с лица планеты?

Самое удивительное, что  ответ на этот вопрос носит абсолютно объективный и экономический характер и показывает он, что социализм не только не исчез, но и входит в стадию «реинкарнации», достаточно быстрого и глубокого распространения. Но, впрочем, обо всем по порядку.

Итак, Латинская Америка. Про нее ходит много легенд, но в ХХ веке она играла примерно ту же роль, что и сегодняшний Китай – то есть места, где много дешевой рабочей силы. И знаменитое расслоение население по доходам, на очень богатое меньшинство, очень бедное большинство и практически отсутствующий «средний класс» (даже если включать в него младших отпрысков богатых семей, которые занялись науками и искусством),  то есть так называемая «латиноамериканская модель», было явным следствием такой системы.

Те, кто обеспечивал иностранным компаниям получение сверхприбыли (по сравнению с производством в Европе и США, с их стоимостью рабочей силы) и получал за это долю, были богатыми. А остальные по определению не могли выбиться в «средний класс» по европейским (не говоря уже, меркам США) – поскольку откуда иначе прибыль у транснациональных компаний возникла бы. С другой стороны, местные элиты обеспечивали некоторый социально необходимый уровень обеспечения работой этого широкого и бедного слоя. А когда они это делать отказывались – начинались столь частые на этом континенте бунты и революции.

Все бы было замечательно, но к концу ХХ века неожиданно обнаружилось, что в качестве рабочей силы можно использовать Китай и Индию. А рабочей силы там и больше, и хочет она меньше. И социальные институты, вроде профсоюзов, там не так развиты, как в Латинской Америке (а уничтожить их полностью не удалось даже Пиночету со всей его кровавой хунтой). И производства стали из Латинской Америки уходить…Вместе с инвестициями.

Местные элиты оказались в дурацком положении. Исчезали не только доходы – в конце концов, они набрали уже достаточно, чтобы в краткосрочной и, быть может, даже среднесрочной перспективе можно было бы этим пренебречь. Но пропали источники финансирования народонаселения, грубо говоря, работы для него становилось все меньше – а оно в Латинской Америке всегда было достаточно буйным. Даже либеральные идеи в условиях тотального господства Католической церкви, как-то не очень прививались. И элиты, перво-наперво, решили обратиться туда, откуда они уже больше века получали свои доходы, то есть в США.

Те восприняли запрос и дали рецепт – который мы не будем повторять, потому что готовил его МВФ и для нас он был таким же, как для Бразилии, Аргентины, Чили, Эквадора и так далее. И закончилось применение этих рецептов, как и следовало ожидать, полной экономической катастрофой. Поскольку нигде и никогда выполнение рецептов МВФ иначе не заканчивалось. Но вот дальше-то что делать? Поскольку иностранные инвестиции в Латинскую Америку уже явно не пойдут, при наличии упомянутых выше Индии и Китая.

Тут хочется сделать одну ремарку, поскольку непременно найдутся «эксперты», которые в этом месте скажут: «Ага, автор ничего не знает о мировом инвестиционном процессе». И начнут сыпать цифрами о масштабах инвестиций крупнейших «западных» компаний в разные страны Латинской Америки. Автор данного текста вовсе не считает себя специалистом по инвестициям в этот регион и говорит не о том, что инвестиций нет вообще, а лишь о том, что их явно недостаточно для решения вполне конкретных социальных задач и, тем самым, обеспечения стабильного существования действующих элит. И сильно больше не будет, поскольку есть единые мировые рынки, на которых по перечисленным выше причинам Латинская Америка никогда не будет конкурентоспособна по сравнению с Китаем и Индией. Если, конечно, речь не идет о добыче нефти.

И таким образом, денег для развития и модернизации на мировых рынках собрать нельзя. Остаются только сверхприбыли от уже действующих производств (полезные ископаемые, в первую очередь). Но поскольку ожидать от частных лиц, что они вот так возьмут и поделятся, достаточно наивно, то нужно создавать государственные институты перераспределения прибыли. То есть национализировать основные прибыльные отрасли, в первую очередь, добычу полезных ископаемых.

Во-вторых, поскольку доходы народонаселения упали, нужно повышать социальную поддержку со стороны государства. На что тоже нужны деньги, прежде всего, за счет повышения налогов (на богатых, разумеется, у бедных в Латинской Америке никогда ничего не было). И получаем мы замечательную картину, что характерно, абсолютно объективную: национализация, государственные инвестиции в инфраструктуру и промышленность, соответственно, усиление госконтроля за их эффективностью, повышение налогов на богатых. Ну, и чем это не движение к социализму?

Самым богатым это, конечно, сильно не нравится. Но легальными путями они не могут сделать ничего – поскольку бедных существенно больше. Более того, за счет госинвестиций появляется и национальный средний класс, который тоже поддерживает такие, по сути, социалистические, реформы. И нужно либо вводить диктатуру (только непонятно, за чей счет), либо смиряться. Ну, еще остается вывозить капиталы и эмигрировать.

Отметим, что падение национальной валюты для таких стран, как Венесуэла, это большое благо. Поскольку для осуществления жизненно необходимого импорта у них есть доллары от продажи нефти, а экспорт при падающей национальной валюте становиться все более и более выгодным. То есть своей эмиграцией местные богатеи только стимулируют промышленный «бум». И остановить это процесс совершенно невозможно, поскольку он носит абсолютно объективный характер.  Ну нет сейчас других источников для развития страны, чем перераспределение внутренних доходов с направлением значительной их части на внутренние инвестиции. Это хорошо поняли даже США, которые не в состоянии обеспечить сохранение своего промышленного потенциала.

И именно по этой причине «наезды» на Чавеса, Моралеса и их коллег в США сильно поутихли. Потому что они вполне договороспособны, и скидывать их и ставить откровенных диктаторов – будет себе дороже. То есть даже американские либералы осознали, что объективные процессы – они на то и объективные, что частными решениями ничего с ними не сделаешь. Другое дело, что слово «социализм» по их мнению, не стоило бы слишком часто упоминать – но тут уж ничего не поделаешь, латиноамериканская специфика.

Отметим, что все те тенденции, которые описаны для Латинской Америки, действительны и для России. Частных инвестиций в нашу промышленность не будет - потому что при наличии Китая и Индии это нерентабельно. Значит, необходимо создавать систему госинвестиций (налогов нам, слава Богу, поднимать не нужно, скорее, их нужно для промышленности опускать), точнее, систему контроля за их эффективностью. Пока ее у нас нет и в зародыше - поскольку инвестиционный процесс контролируют либералы, принципиальные противники госинвестиций. Но избежать перехода к примату именно госинвестиций невозможно, поскольку вызван он, как уже отмечалось, абсолютно объективными обстоятельствами.

 

КМ.ру 15.01.2007

 

Нефтяной кризис «потопит» российскую экономику

 

Цены на нефть резко падают. Настолько, что близкие к нашему правительству эксперты уже начинают нервничать и сами себя успокаивают, что все замечательно, что «неприятности» начнутся только если цена упадет «ниже $50 за баррель». Собственно, сегодня когда цена уже почти до $50 дошла, они говорят уже о $40… Впрочем, целью настоящей статьи является не политика российского Минфина, а вопрос нефтяных цен в привязке к мировой экономике. Итак, вопрос. Должна ли цена на нефть расти, или она и дальше будет падать?

Для ответа на это вопрос нужно дать ответы на несколько других вопросов, попроще.

Вопрос первый. Сколько производят и сколько потребляют США? Не в абсолютных, а в относительных цифрах, в масштабах всей планеты. Ответ будет достаточно неожиданным. Производят около 20% от мирового ВВП (есть разные оценки, но не будем излишне придирчивы). Разумеется, и американское производство, и мировое в этом случае считается по так называемом паритету покупательной способности, при котором все приводится к некоторым единым ценам. Мировая торговля идет совершенно не по ним, но в данном случае это не принципиально. А потребляют – почти 40%. То есть почти 20% мирового ВВП оказывается в США фактически, бесплатно (на самом деле, конечно, США просто существенно недоплачивают по всему объему потребляемых товаров и услуг).

Вопрос второй. А почему им это все продают? Неужели никто не видит, что происходит. Ответ на него очень прост. Конечно, не видят, поскольку за все США платят в долларах, на которых не написано, «лишние» они или «не лишние».

Вопрос третий. Но ведь не могут же эти доллары взяться ниоткуда? Если их просто напечатать, то они должны вызвать инфляцию, это же во всех книжках написано! А дело в том, что их «не просто» печатают. Их печатают под новые активы! Но какие это могут быть активы, ведь производят США существенно меньше, чем потребляют? А активы это не материальные, а финансовые. Это – долги. Грубо говоря, есть в США два банка, у которых нет лишних денег. Один из них дает в долг другому, а тот, соответственно – первому (разумеется, на практике схемы несколько сложнее). В банках ничего не меняется, кроме появления новых строчек в балансах. А орган денежной власти, Федеральная резервная система США, видя образовавшиеся новые активы, печатает под них деньги (доллары). На которые и покупают банки товары и услуг по всему миру. Нефть в частности. Абсолютно беспроигрышная схема.

Вопрос четвертый. А где можно увидеть все эти долги? Ведь обязательства собственно США, федерального казначейства, конечно велики, но, все-таки, не дотягивают и до нескольких процентов от мирового ВВП (около 60 триллионов долларов). А считать нужно не только долги федерального казначейства, но и казначейств отдельных штатов и муниципальных образований, американских компаний и домохозяйств. В общем, все долги, которые являются активами американской финансовой системы. И вот если посмотреть на них… Суммарный долг США составляет около 50 триллионов долларов… Эта цифра уже вполне сопоставима с мировым ВВП и сильно впечатляет, особенно если сравнивать ее с ВВП собственно США (по официальным данным около 12, в реальности, скорее всего, не более 10 триллионов долларов).

Вопрос пятый. Но какая разница, каков долг, важно, можно ли его обслужить и как быстро он растет! И как растет долг американский, в сравнении с мировым ВВП и американским же экономическим ростом? Со скоростью примерно 10% в год (эта цифра достаточно устойчива, из года в год почти не меняется) или, на сегодня, на 5 триллионов в год (половина ВВП США, между прочим). Рост ВВП США меньше 4% в год, вообще мизерная сумма, но и мировой ВВП растет не быстрее этих темпов, или, примерно, на 2.5 триллиона в год. То есть, долги США растут почти в два раза быстрее мировой экономики!

Вопрос шестой, уже почти риторический. Как же долго может продолжаться такая ситуация, при которой практически 20% мирового производства осуществляется под спрос, обеспеченный нарисованными бумажками? И отвечать мы на него не будем, поскольку и так все ясно. Но здесь как раз и возникает ситуация когда можно вернуться к основной теме статьи.

Пятая часть мирового спроса. Это и собственно нефть, это и продукты ее горения (электричество и тепло), и продукты ее переработки (топливо и нефтехимия)… Когда (я надеюсь, что после прочитанного никому не придет в голову говорить вместо «когда» - «если») рухнет пирамида фиктивных активов, то спрос на нефть упадет как минимум на 20%, а на самом деле и больше, поскольку по всему миру начнется довольно сильная экономическая депрессия (которую потом, скорее всего, назовут «величайшей», чтобы не путать с «Великой», 1930-39 годов). И цены на нефть не просто упадут – они станут очень низкими, практически на грани себестоимости. Поскольку желающих продать будет много, а спрос станет крайне низким.

Несколько иными словами, сегодня спрос на нефть во многом дотируется эмиссионными по происхождению долларами. И сдутие финансового «пузыря» неминуемо приведет к крайне тяжелым последствиям для всех энергетических рынков. В частности, цены не просто упадут, но и много лет будут крайне низкими и даже надеяться на их рост будет достаточно проблематично. Впрочем, один вариант все-таки есть – если США нанесут удар по Ирану и начнется большая и серьезная война. Правда не очень понятно, кому такой вариант может понравится.

Объяснять, какие при этом будут последствия для России не надо… Много лет тотального недоинвестирования основных фондов, уничтожения  системы кредита, мягко говоря неадекватная макроэкономическая политика… После падения цен на нефть Россия дорого заплатит за экономическую политику нынешнего правительства.

 

18.01.2007

 

Обвинения Френкеля ведут в Минфин

 

Одним из ярких событий последних дней стало «письмо Френкеля», незаконченный документ, принадлежащий перу обвиняемого в организации убийства А.Козлова. Обсуждать, насколько данный персонаж действительно виновен, мы не будем, а вот само письмо действительно любопытный документ. Поскольку его автор являет собой классический образчик «среднего банкира», то есть человека, который к самостоятельным играм явно недопущен, но в «тусовку» доступ имеет и «бенефициарные» деньги получает (то есть живет не только на зарплату). И в этом своем статусе является идеальным проводником типичных мифов, которые сочиняются в этой среде (или, чего уж греха таить, через нее распространяются реальными «игроками»).

Если посмотреть на структуру письма, то она явно распадается на три части. В первой Френкель пишет о том, что слово «отмывание» к России отношения не имеет, у нас важнее «обналичивание». При этом он обвиняет Центробанк в неадекватном отношении к «обналичке», которая, сама по себе, не преступление. И здесь он прав. Само по себе получение наличных денег преступлением не является, поскольку их можно тратить легально. Но нелегально их тратить легче, чем безналичные деньги и по этой причине крупные снятия наличных денег со счетов юридических лиц или индивидуальных предпринимателей являются явно подозрительными операциями. И именно об этом банки и должны сообщать. В ЦБ и КФМ (Комитет по финансовому мониторингу). Последний, собственно, и должен определять, с использованием других спецслужб, МВД в частности, не используются ли эти наличные деньги преступным путем, например, для выплаты заработной платы без перечисления государству налогов.

Отметим, что, вообще говоря, перевод денег физическим лицам (и наличный, и безналичный) со счетов юридических лиц должен облагаться налогами (поскольку это, фактически, зарплата), за отдельными очень конкретными исключениями, например, социальных выплат. И если бы ввести в законодательство норму, что при таком перечислении налоги должны были бы быть удержаны и перечислены государству банком, осуществляющим операции автоматически (как это сейчас происходит с легальной зарпатой), то объемы «обналички» резко бы сократились. Попытка ввести такую норму была – летом 1996 года был подписан Президентом Росси Указ №1215. Но это указ фактически перекрыл каналы «обналички» и нелегальных выплат зарплат (которые тогда были таковыми поголовно) и пресловутая «семибанкирщина», через только что поставленного ими руководителя администрации Президента Чубайса, этот Указ через несколько недель отменила. Уникальный, между прочим, случай в нашей истории…

Таким образом, ЦБ в принципе не занимается отслеживанием легально или нелегально используются выданные в банках наличные деньги. Не его это дело. Аналогично, не ЦБ должен проверять, легальные или нелегальные наличные внесли в кассу банка (например, в качестве дневной выручки). Отметим, что в 90-е годы существовали целые сети магазинов, которые вообще ничем не торговали, а существовали исключительно для того, чтобы под видом дневной выручки сдавать в банки «черный» нал, то есть заниматься как раз отмыванием. И опять-таки, контроль за такими торговыми точками должен осуществлять не ЦБ и даже не коммерческие банки, которые должны только направлять «по инстанции» свои подозрения о несоответствии объемов сделок характеру деятельности отдельных клиентов. Так что в этом месте ругать ЦБ не совсем правильно. Не его это дело.

А вот во второй части письма начинаются более интересные вещи. Тут Френкель приводит много разных странных примеров отъема лицензии у конкретных банков. Мы вспомним для начала о «Содбизнесбанке», поскольку о нем накопилось очень много легенд. А реальность состояла в тот, что у него, за некоторое время до отъема лицензии, произошла смена владельца. Предыдущий действительно, активно занимался сомнительными операциями и на момент отзыва лицензии вообще уже сидел в тюрьме. А новый владелец (Слесарев), поставил новый менеджмент банка и категорически потребовал от него абсолютной чистоты и прозрачности, что и было, в общем, достигнуто. Банк выиграл открытый тендер на размещение денег «Единой России» и все бы было хорошо, но дальше начался открытый конфликт старого и нового владельцев, причем по Москве упорно ходили слухи, что первый «занес» довольно большие деньги, причем не в ЦБ, за уничтожение банка…

На это наложилась довольно активная политическая интрига, целью которой было сместить А.Козлова и назначить на его место нового человека. И в этой ситуации, когда склока начала приобретать уже просто опасные для всей банковской системы масштабы (появились пресловутые письма с «черными» списками), Козлову ничего не оставалось, как отозвать лицензию, хотя он и знал, что почти все основания для этого уже давно просрочены и реальности не отвечают. Одно основание, впрочем, было. А именно, недостаточность собственного капитала. Но это общая беда почти всех российских банков – владельцы и менеджмент не хотят сидеть на «голой» зарплате и активно выводят часть финансовых потоков в личное пользование, так что в случае кризисов устойчивость банков резко падает.

Вернемся к другим банкам. Как уже отмечалось, информации о незаконном использовании полученных в банках наличных денег у ЦБ нет. ЦБ может использовать только ту информацию, которую получает от соответствующих, «компетентных», органов. А те отлично знают, что «все женщины делают это»… Уже многократно описанные в нашем разделе обстоятельства (см., например, «Кудрин готовит новый дефолт») показывают, что макроэкономическая политика Минфина и ЦБ (за которую в Центробанке отвечают Игнатьев и Улюкаев, но никак не подразделения, отвечающие за банковский надзор) привела к тому, что банки не могут зарабатывать за счет выдачи кредитов. Это просто экономически невозможно. Им остается либо заниматься сомнительными фондовыми операциями, спекуляциями на финансовых рынках, либо выдавать за счет иностранных кредитных линий ипотечные и потребительские кредиты гражданам, либо, наконец, занимать обналичкой (см. Крупные банки «рухнут» из-за ЦБ). Для мелких и средних банков, фактически, отказ от обналички чреват полной гибелью, поскольку этого же от них требуют клиенты. Которых вышеупомянутая макроэкономическая политика ставит в неравные условия конкуренции с импортом, что вынуждает их уменьшать издержки, в том числе за счет сокращения налоговых выплат путем перехода на наличные формы расчетов.

Ну, а там, где нарушают все, остро стоит проблема выбора. Причем, повторяем еще раз, стоит она не перед банковским надзором, а перед теми структурами, которые снабжают его оперативной информацией. Ну, а проблема выбора всегда порождает массу слухов и определенный тип людей, которые приходят к банкирам и обещают «уладить все вопросы». В обмен на чемоданы с известно чем…

И таки образом, отъем лицензий объективно становится абсолютно закрытой и сложной процедурой. И предъявлять претензии конкретно банковскому надзору тут по меньшей мере странно – скорее, уж, Минфину с Кудриным и макроэкономическим подразделениям ЦБ во главе с бывшими его замами Игнатьевым и Улюкаевым. Это они создали систему, в рамках которой происходят нарушения. А все остальное – объективные следствия.

Ну, и последний большой раздел письма, – это обвинения ЦБ в отмывании денег и неэффективном их использовании (синоним – воровстве). Это, в общем, стандартное обвинение, которое появляется, как только ЦБ начинают управлять наши либерал-реформаторы. Впрочем, это видимо имманентно присущее им свойство – достаточно вспомнить про то, что бывает, когда они начинают управлять, например, государственным имуществом… Ну и в ЦБ. Куда, например, девался последний транш МВФ, перечисленный в конце июля 1998 года именно в ЦБ… Про игры с ГКО написал и сам Френкель, хотя можно добавить, что были достаточно убедительные подозрения, что многие «иностранные инвесторы» на рынке ГКО на самом деле являлись лишь посредниками по вводу на этот рынок резервов ЦБ (и не государство получало тут прибыль).

Так что версия о том, что кто-то использует резервы нынешнего ЦБ для личного обогащения вполне имеет право на существование, тем более, что Игнатьев имеет прямое отношение к аферам 1998 года – он был тогда 1-м заместителем министра финансов, а Улюкаев, впрямую отвечающий за размещение резервов, в это время был заместителем главного идеолога либералов Гайдара.

И получается, что слухи, сплетни и подозрения, которые Френкель приводит в своем письме, во многом имеют право на существование. Проблема только в том, что сам он не видит реальных причин этих явлений и поэтому обвиняет отдельных исполнителей, в том числе и банковский надзор, и не видит за всем этим построенной либералами системы. Направленной на разрушение российской финансовой системы, экономики и, по большому счету, на уничтожение страны и самого Френкеля и его коллег в том числе. Но этого уже от него требовать нельзя – фигура он, как показало и письмо, по большому счету мелкая и к стратегическим выводам неспособная.

 

22.01.2007

 

Меркель хочет изолировать Россию от ЕС

 

На этой неделе состоялся визит канцлера Германии в Россию. Первый после отказа от предложений Путина по Штокмановскому месторождению и саммиту ЕС, на котором открыто говорилось о необходимости усиливать «атлантическую солидарность» и бороться с «диктатом Москвы». Как и следовало ожидать, он не сложился. Меркель вновь проявила себя главным защитником этих самых «атлантических ценностей» (с которыми так активно боролся ее предшественник Бисмарк), что, впрочем, неудивительно. Не зря ее так активно «выращивали» американцы, в противовес Шредеру. Давайте теперь попробуем посмотреть -  в чем же конкретном проявляется эта солидарность сегодня.

Во-первых, в отказе от «энергозависимости» от России. Обратим внимание – в качестве альтернативы рассматривается Северная Африка. Мусульманская территория. Это, кстати, является косвенным признаком того, что сегодняшние европейские элиты мусульманского терроризма не боятся (что льет воду на мельницу тех экспертов, которые считают, что все теракты организовывают западные же спецслужбы).

Во-вторых, проблема Косово. На «Западе» существует устоявшаяся точка зрения, что Косово нужно отдать албанцам. То, что эта территория под албанским управлением стала рассадником терроризма и наркоторговли, что албанцы на ней живут от силы 50 лет, а до того жили сербы, лет так 1500, что … Ну и так далее – совершенно неважно. Дело здесь в принципе.

Третье – это «гуманитарная» атака на Россию. Политковская, Литвиненко… Да и много еще кто и что. Либеральная европейская пресса так активно брызжет слюной, что поневоле возникает вопрос, а какие рациональные причины под всей этой совершенно иррациональной (русских в Европе не так много, а вот мусульман…) русофобской вакханалией?

А причины есть.  Давайте отдадим себе отчет – целостность Европы во многом покоится на перераспределении тех денег, которые она получает от экспорта своей продукции в США. То есть, на существующей системе мирового разделения труда, которое именно в Европе сосредоточила производства с высокой долей добавленной стоимости. Но оплачиваются эти товары американскими потребителями сегодня, во многом, эмитированными, то есть напечатанными долларами. И когда этот процесс закончится, а он рано или поздно закончится, ситуация с долларом представляется крайне тяжелой, возникнет вполне естественный вопрос - на какие источники ЕС тогда будет существовать.

И вся вакханалия против России стоит как раз на том, что многовековым кошмаром англосаксов был российско-немецкий или российско-французский союз на территории Европы. При котором вышеупомянутые саксы просто с ее континентальной части исчезают. Именно ради того, чтобы избежать такого сценария, они организовали убийство императора Павла I, устроили 1-ю Мировую войну,  вырастили Гитлера (который, впрочем, довольно быстро вышел из-под контроля), да и много еще чего. И именно поэтому главным противником выступает именно Россия – потому что у нее есть сегодня аргументы, на базе которых возможен политический союз. И те европейские элиты, которые были выращены под прикрытием США во второй половине ХХ века, уже просто «в голос» говорят своим заокеанским коллегам – не бросайте нас, мы с вами, мы без вас не можем… И даже предлагают конкретные варианты – например, создание «зоны свободной торговли» между ЕС и США.

Но все вышесказанное показывает, что есть в Европе сегодня силы, которые вполне всерьез рассматривают и альтернативный «атлантической консолидации» сценарий. А это значит, что можно и нужно вести с ними переговоры. Проблема только в одном – нельзя тут использовать ни язык силы (испугаются), ни язык «атлантический», «либеральный», то есть язык чисто финансовой наживы. Так что, скорее всего, проблемы России в переговорах с Европой не в том, что она поставила перед собой неразрешимую задачу, а в том, что предложение она делает не на том языке…

Другое дело, что конкретно с  Меркель, возможно, фокус не пройдет. Поскольку она уже дружбе с США присягнула. Есть и другие проблемы, а именно то, что практически всю экономическую политику у нас определяют как раз сторонники атлантической политики. И российские либерал-реформаторы, сторонники монетаризма, близкие к руководству Демократической партии США, активно препятствуют любым реальным действиям,  направленным на сближение с Европой, минуя США. В частности, активно дестабилизируя российскую экономику, ее финансовую и банковскую систему.

В такой ситуации очень сложно рассчитывать на сближение по широкому кругу вопросов. А отдельные, исключительные, темы не способны проломить «круговую поруку» атлантической солидарности той части европейских элит, которая была выращена за последние 60 лет на американские деньги. Так что надо думать, как нам менять и внутреннюю, и внешнюю политику…

 

26.01.2007

 

Война в Иране может стать фактором роста российской экономики

 

Ситуация с ценами на нефть остается достаточно напряженной. Они впервые за много месяцев «пробили» (вниз) уровень 55 долларов за баррель. И хотя сегодня цены чуть подросли, нет уверенности, что падение прекратилось. Для России  это вопрос не просто важен, он принципиально важен, поскольку продажа энергоносителей – чуть ли не единственный на сегодня источник поступления валюты в страну, которая давно не может жить без импорта (продовольствия, в частности). Несколько дней тому назад мы писали о долгосрочных трендах в ценах на нефть. Сегодня будем говорить о трендах тактических, среднесрочных. Грубо говоря, речь пойдет о тех факторах, которые могут вызвать краткосрочный и сильный подъем нефтяных цен.

И в перечисленных ниже процессах, в отличие от глобальной тенденции, Россия может и должна принимать участие – для того, чтобы минимизировать наши потери и увеличивать приобретения.

Несколько дней назад колоссальная по американским меркам демонстрация против политики президента США Буша потрясла Вашингтон. Настолько серьезная, что напомнила времена Вьетнама. И причины ее, в общем, недостаточно понятны – поскольку в отличие от того времени, США не ведут войну против какого-либо серьезного противника, а оккупационные силы в Ираке будут в достаточно обозримом времен выведены. Причем заявил об этом не кто-нибудь, а сам Буш. И в этом месте ему можно верить, поскольку если этого не произойдет, то шансов у республиканцев на президентских выборах 2008 просто не будет.

Да, сейчас Буш собирается увеличить американский контингент еще на 20 000 человек, но это не так уж много по сравнению с тем количеством, которое уже и так там имеется. Да, бывший доверенный сотрудник Буша, постоянный представитель США при ООН, уволенный в рамках «обновления команды» Буша в преддверии/по последствиям выборов в ноябре с треском проигранных демократам, Болтон, раскрыл «страшную» тайну, фактически сообщив, что США развязывают в Ираке гражданскую войну. Но это, в общем, тоже не было особым секретом, как бы это не возмущало Турцию, которой совершенно не хочется создания суверенного курдского государства. Да, в Персидский залив прибыла вторая авианосная ударная группа, чего не было с окончания активных военных действий против правительства суверенного Ирака. Но формально, войны-то там сейчас нет! Против чего протестовать? Чтобы Буш не ударил по Ирану? Но ведь при контроле Демократической партии над Конгрессом это практически невозможно…

Разумеется, Бушу нужна война. И Иран тут бы был идеальным объектом – поскольку позволил бы не только «сплотить нацию» вокруг президента, но и показал бы всю политическую прозорливость руководства Республиканской партии, которая вопреки мнению некомпетентной общественности и даже страдая от падения политических рейтингов, все-таки вела абсолютно правильную и грамотную политику. Особенно это важно в ситуации активизации уголовных процессов против бывших крупных функционеров Белого дома (Либби, Роув) уволенных за раскрытие информации против жены одного из дипломатов, не согласившегося фальсифицировать данные, необходимые для начала войны в Ираке.

Но как добиться начала войны при демократическом Конгрессе? Теоретически, это может сделать Израиль, но нынешняя израильская политическая верхушка не очень способна на такие, прямо скажем, резкие действия…

И вот тут мы обращаем внимание на то, что в самом Израиле резко активизировались действия, направленные против руководства страны. Уголовные дела против президента и премьера (и, автоматически, против их ближайшего окружения), беспрецедентные по масштабу, показывают, что есть очень серьезные силы которые всерьез вознамерились «зачистить» политическое поле Израиля для прихода новых сил. Которые, для укрепления своих позиция (а может быть, и связанные словом, данным еще до того, как их «вытащат» из политического небытия), может быть и прикажут израильской армии нанести удар по ядерным объектам Ирана. Во всяком случае, соответствующие схемы в израильской элите активно обсуждаются.

Кто будут эти силы, пока непонятно, хотя некоторые эксперты называют, например, имя Бенжамина Нетаньяху, уже бывшего когда-то премьером Израиля. В любом случае, если гипотеза о целенаправленной «зачистке» политического поля Израиля верна (а при реальности описанной гипотезы, новый премьер не должен быть связан проблемами предыдущей политической элиты), то как максимум к концу весны в Израиле должны быть объявлены новые выборы, по итогам которых к власти должен придти новый человек, близкий к вашингтонским «неоконам», партии «войны» в окружении Буша.

После того, как удар по Ирану будет нанесен, тот неминуемо ответит. Даже если хватит сил не нанести ответный ракетный удар, политический ответ будет крайне жестким. А это и даст возможность администрации Буша поднять колоссальную «волну» пропагандистской активности, которая даже может не завершиться ударом по Ирану, направленной на необходимость обеспечить безопасность «транзитных путей» в зоне Персидского залива.  А неминуемый при такой кампании рост цен на нефть и бензин не только принесет новые прибыли близким к Бушу нефтяным компаниям, но и заставит американское обществу существенно переменить свои взгляды на политику Буша.

А если ракетный удар со стороны США все-таки состоится, то, скорее всего он ограничится чисто инфраструктурными военными объектами, которые могут оказывать влияние на судоходство в районе Персидского залива. Крупномасштабная война в Иране, тем более, сухопутная операция, Вашингтону совершенно не нужна, ему Ирака достаточно. Да и цели его лежат не вблизи Тегерана, а сильно ближе к окрестностям Белого дома, округ Колумбия…

Так что демонстрации политические противники Буша устраивают не просто так. Им категорически необходимо максимально связать ему руки для того, чтобы он не успел осуществить возможно готовящиеся им планы…

 

01.02.2007

 

Российско-индийские проекты станут началом нового экономического альянса

 

«Как раз про Индию Волька знал много…»

Л.Лагин, «Старик Хоттабыч»

 

Совсем недавно Президент России В.Путин совершил большой визит в Индию, а которой подписал (или просто согласовал) ряд серьезнейших совместных проектов, в том числе в военной области. В частности, речь идет о создании истребителя 5-го поколения и участия индийской стороны в дальнейшем развитии системы «ГЛОНАСС». Для тех, кто не знает – «ГЛОНАСС» (сокращение от «глобальная навигационная система») - это не то полный аналог, не то предшественник американской системы глобального позиционирования GPS. Введенные практически одновременно, они имеют совершенно разные судьбы, поскольку, как понятно, проамериканские силы, полностью контролировавшие нашу экономику почти все 90-е годы (и частично продолжающие это делать до сих пор) были явно не заинтересованы в поддержке и развитии конкурентов. Как следствие, система «ГЛОНАСС» практически умерла и только сейчас начала активно восстанавливаться.

Так подробно мы об этом пишем по очень простой причине – чтобы показать не только финансовый масштаб, но и геостратегические аспекты этого сотрудничества. И возникает естественный вопрос – почему? Ведь еще 2-3 года тому назад США рвались на позиции главного стратегического союзника Индии, заключали с ней масштабные соглашения, даже готовы были открыть перед ней (часть) своих атомных секретов, передав соответствующие технологии. И понятно, что делали они это не просто так, «из любви к искусству», а из соображений острой политической необходимости. Когда до США наконец дошло, до какого масштаба вырос Китай, задача создания ему локального геополитического противовеса стала принципиально важной. Россия на эту роль явно не тянула (да и «генетически предопределенная» ненависть к русским дала о себе знать в Вашингтонске), оставалась только Индия. И вдруг… Соглашения с США не то, чтобы забыты, но как-то даже и не очень выполняются, а вектор стратегического сотрудничества Индии снова сместился к северу. Почему?

Разумеется, можно придумывать различные политические причины. Например, что Индия потребовала серьезных преференций себе в противовес Пакистану. Последний не только знаменит своими сложными отношениями с восточным соседом, но и тем, что является единственной исламской страной, обладающей атомным оружием, крупнейшим союзником США в регионе и, что также немаловажно, стратегическим партнером Китая. И Индия не могла не потребовать от США сместить приоритеты – а США этого сделать никак не могут.

Можно еще предположить борьбу политических кланов, как в Индии, так и в Вашингтоне, однако это уж вовсе будут причины субъективные. А нам бы желательно найти аналогичные объективные причины… И таковые есть. В прогнозе на 2007 год я назвал ушедший, 2006 год, годом «великого перелома». Поскольку именно в этом году явно и прямо обозначились тенденции распада единого долларового пространства, той финансово-экономической парадигмы на которой был построен мир последние лет двадцать.

А тенденция распада мира требует дать ответ на то, каким он будет в самом ближайшем будущем. Точного ответа на этот вопрос нет, но есть довольно правдоподобная гипотеза, точно укладывающаяся в динамику проходящих процессов. Речь идет о том, что мировая экономика должна распасться на несколько «валютных зон» (термин, предложенный А.Кобяковым и М.Хазиным в 2002 году), в каждой из которых будет своя эмиссионная валюта. Иными словами, вместо одной, долларовой зоны, будет несколько, причем порядки в каждой из них будут напоминать нынешнюю ситуацию с долларом – то есть никакой привязки к реальным активам у главной валюты не будет, а ее курс будет определяться  исключительно сиюминутными правилами соответствующих центробанков. Ну, а между собой эти зоны будут взаимодействовать скорее всего, путем привязки товарообмена к реальным активам, скорее всего, к золоту.

Так вот, некоторые из таких зон уже фактически, определены. Это зоны собственно американского доллара, евро, и ACU, то есть территория Юго-Восточной Азии. В последней будет сложная «полуторная» доминация – под первым номером будет выступать, естественно, Китай, суб-лидером станет Япония, а все остальные будут «на подхвате». А вот что дальше пока непонятно. Что будет в Латинской Америке, что – на исламском Востоке – пока непонятно. Непонятна и позиция Индии. Она уже объявила о создании зоны свободной торговли с ЮАР и Бразилией, но это, все-таки, достаточно экзотические планы.

Очевидно одно – ни в зону ACU (к Китаю), ни в зону доллара Индия не пойдет. Теоретически, она могла бы пойти в зону евро, то это тоже маловероятно – Индия по количеству потребителей больше, чем вся Европа вместе взятая. А это означает, что либо она сама, либо еще с кем-то вынуждена создавать собственную зону. И, тем самым, жестко ограничивать стратегическое сотрудничество со странами – лидерами других, автоматически конкурентных, валютных зон.

И если исходить из этой логики, то все становится более или менее понятным. Сложностей в отношениях с США не могли не быть – но одно дело, когда это «рабочий момент» в рамках углубляющегося сотрудничества, и совсем другое – когда это неизбежные последствия скорого развода. Если исходить из чисто экономических аспектов, то второе куда более вероятно, а значит, партнера нужно менять.

И Россия здесь появилась не только потому, что у нас еще есть какие-то интересные вооружения. Потому что перспектив у развития этих вооружений почти нет. Дело в том, что именно Россия может стать тем самым «суб-лидером» в индийской валютной зоне, каким Япония будет у Китая (самостоятельную валютную зону с нашим, прямо скажем, ограниченным населением, создать не получится, миллиард необходимых человек мы никак не наскребем). И дело тут не только в технологиях, которые на индийские деньги может быть и можно будет «поднять». Дело еще и в геополитике: Индии не может понравится, что Средняя Азия с ее запасами углеводородов переходит под контроль Китая. И она прекрасно понимает, что Россия в одиночку этот регион не удержит. А вот с помощью Индии – вполне может быть. Не говоря уже о том, что когда-то между СССР и Индией было всего-то несколько десятков километров афганской территории – этакий северо-восточный «хвост» этой страны, специально придуманный для разделения двух азиатских гигантов.

Так что визит Путина в Индию – это, возможно, не просто визит. Это, не исключено, начало крупномасштабного геополитического и финансово-экономического сотрудничества.

 

KM.RU 5 февраля 2007 г.

 

На месте Френкеля мог оказаться любой

 

Находящийся ныне в местах лишения свободы (правда, пока на временном основании), обвиняемый в организации убийства первого зампреда ЦБ А.Козлова, банкир Френкель разродился еще двумя письмами о состоянии нашей банковской системы. Надо отметить, что письма получились вполне интересные, поскольку в них упоминались некоторые имена, до того активно избегавшие появляться в СМИ. Что само по себе наводит на подозрение, что их роль во всяких важных событиях более чем серьезная.

Недостатков в этих письмах два. Первый – в том, что заинтересованные лица итак все знают. Соответствующие схемы складывались еще в 2004-2005 годах (чуть позже объясним почему именно тогда) и автор настоящей статьи даже обсуждал их с покойным А.Козловым, правда, в гипотетической версии – в стиле, куда все катится. Надо отметить, что разговор этот был начальнику банковского надзора неприятен, но не в том смысле, что его не нужно было начинать, а в том, что совершенно непонятно, что делать.

В этом, собственно, второй недостаток «писем Френкеля». Описывая все безобразия (про которые даже совершенно сторонний читатель не может не почувствовать, что – правда), он, фактически, признается, что в них участвовал, пусть не как активный фигурант, а лишь как «член сообщества», так и тянет сказать «преступного». Но что делалось, чтобы избежать этого печального итога, он ничего не пишет. И это накладывается на воспоминания автора статьи по поводу разговоров с А.Козловым – который, собственно, в этом же месте остановился. И возникает естественный вопрос – что же собственно произошло такое в 2004 году, что существенно изменило всю конфигурацию отношений в банковском секторе и привело к столь печальным результатам. Ниже мы попытаемся очень кратко ответить на этот вопрос, хотя частично этот отчет и содержится в ряде предыдущих статей из раздела «Экономический анализ».

В 2004 году произошел принципиальный перелом экономической тенденции в нашей стране. Позитивный эффект от девальвации 98-99 годов сошел на нет, а либеральные «изыски» Игнатьева и Кудрина снова начали давать о себе. В результате, именно в 2004 году резко начала расти промышленная инфляция – с примерно 14% в 2003 до 28.3% в 2004 году. Сейчас ее значение формально ниже, однако не будем забывать, что промышленную инфляцию довольно легко фальсифицировать, в отличие, например, от дефлятора ВВП (индекса, определяющего рост цен во всей экономике). Этот последний начал расти и показал рост цен в 2004 году на 18%, а в 2005 – более, чем на 20%. Про потребительскую инфляцию мы говорить вообще не будем, поскольку она (в интерпретации Росстата) не имеет никакого отношения к реальной жизни – достаточно посмотреть закон о составе потребительской корзины.

Из-за чего начался рост инфляции? А почему она была в 90-е годы, несмотря на все происки либерал-реформаторов? Дело в том,  что в стране был острейший кризис ликвидности, объем кредитов, полученный экономикой, составлял в 2007 году около 8% от ВВП страны, в то время, как мировая норма – от 90 до 110% ВВП. Предприятия должны были или останавливать производство, или использовать денежные суррогаты, транзакционные издержки по обращению которых (прибыль посредников) была много выше. Именно это обстоятельство и генерировало инфляцию.

Отметим, что заметить это можно было и по структуре денежной массы. В странах с нормальной экономикой объем наличных денег (агрегат М0 денежной массы) меньше, чем «широкая» денежная масса, после включения банковского кредитного мультипликатора (агрегат М2), в четыре-пять раз. У нас даже сейчас – чуть больше, чем в два раза. Иными словами, банки серьезно недодают кредита экономике. Соответственно, для исправления ситуации в тот момент нужно было облегчить для банков процедуру выдачи кредитов, то есть повышать М2 не меняя М0. Вместо этого, дубининский Центробанк уменьшал М0, еще более сокращая долю кредита по отношению к экономике и усиливая инфляционные процессы.

За посткризисные годы ситуация несколько улучшилась. Доля кредита достигла 40% , однако и это явно недостаточно. И тут Минфин решил вернуться к «проверенным» рецептам 90-х и снова стал «зажимать» наличную денежную массу. Кризис ликвидности начал возрождаться, инфляция стала расти. При этом, точно так же, как и в 96-98 годах, Минфин и ЦБ начали укреплять рубль, то есть ослаблять позиции отечественного товаропроизводителя, которому все труднее становилось конкурировать с дешевеющим импортом. При этом, чем сильнее росла инфляция из-за зажима денежной массы, тем сильнее ЦБ повышал рубль, поскольку это позволяло инфляцию несколько снижать.

Как следствие, предприятия испытывали все большую потребность в части снижения издержек производства. Исторически, такие проблемы решались у нас двумя способами: первый – получение более дешевых кредитов, второе – уход от налогообложения, в частности, путем перехода на наличное обращение. Легально банки выдавать более дешевые кредиты не могли – инструкции ЦБ за последние годы настолько ужесточили этот процесс, что руководители предприятий грустно шутят о том, что кредит может быть выдан только предприятию, которое положит на неотзывный депозит в банке на весь срок до полного возврата кредита сумму, в два раза превышающую и сам кредит, и начисленные на него проценты. Зато они могли сделать две операции для своих постоянных и надежных клиентов: перевести их расчеты за границу, в оффшорные филиалы, и выдать им наличные деньги.

В результате, предприятия стали получать кредиты на Западе, что увеличивало наличную денежную массу. Отношение М2 к М0 при этом, естественно, падало (поскольку внутри страны кредитный мультипликатор не работал), инфляция росла. При этом и прибыль от этих операций оставалась за границей. А внутри страны начали резко расти объемы операций по обращению наличной валюты. Избежать которых достаточно долго не мог ни один банк – поскольку иначе у него бы просто не осталось крупных клиентов. Отметим, что только нашим либералам могла придти в голову такая гениальная идея, как вынос реального кредитования за пределы страны – поскольку она полностью ликвидирует позитивные аспекты этого процесса (улучшение структуры денежной массы, то есть увеличение отношения М2 к М0), и усиливает негативные (прямой обмен полученной валюты на наличные деньги, то есть усиление инфляции).

А российская банковская система оказалась в катастрофическом состоянии – поскольку сегодня она в принципе не способна зарабатывать тем, ради чего она, собственно, и существует – путем выдачи кредитов. А раз так, то приходится нарушать закон – после чего и появляются милые дядечки, с такой теплотой описанные в «письмах Френкеля», которые, собственно, и получают право карать и миловать. А поскольку покарать можно любого, то и выбор становится особенно приятным. Не ошибешься ни за что.

Отметим, что некоторые наши банки попытались начать выдавать ипотечные и частные потребительские кредиты. С первыми не заладилось – слишком бедное у нас население, а вот со вторыми… Кредиты-то эти выдавались на западные кредитные линии. И товары на них покупались западного производства. То есть импорт поощрялся – в противовес отечественному производству. Да и рост невозвратов там становится серьезным. И врали о величине процентов банки людям отчаянно – пользуясь тем, что в магазине не очень-то вчитаешься в мелкие примечания банковских договоров, тем более когда тебя в спину толкают…

А ведь объем кредитов, которые таким образом набрали наши банки и предприятия уже превышает объем валютных резервов ЦБ… Как возвращать будем, если что… Инфляция-то только по официальным данным больше 20%, а реально, так и больше 30…

В общем, резюмируя (хотя много еще чего можно сказать): макроэкономическая политика руководства Минфина и ЦБ поставила нашу банковскую систему в положение, при котором отдельные банки не могут не нарушать законодательство. А вся банковская система утратила возможности по поддержанию российской экономики. В этой ситуации злоупотребления со стороны надзирающих организаций неизбежны, и лечить нужно не симптомы, а болезнь. То есть как можно быстрее отказываться от либеральных методов управления кредитно-денежной политикой. Иначе наша банковская система отомрет естественным образом и нам придется пускать на нашу территорию западные банки просто потому, что кто-то же должен работать.

 

8.02.2007


Реклама:
-